- Если бы только этот тупица, придумавший песню, побыл в его шкуре, то понял бы: новая жизнь не подарок, а тяжкий груз… Знание - это огонь, выжигающий радость… Ты больше не можешь жить так, как другие. Ты знаешь, чего стоят дружба, любовь, верность принципам… Помнишь, что плата за верность - насмешка и смерть… Всюду ложь, лицемерие, догма… И ты идешь в мир, неся груз озлобления против людей, зная, что самый главный закон - твоя прихоть, твое удовольствие, так как закон и обычные нормы морали - удобная ширма для тех, кто желает тобой управлять, оставаясь в тени…
Люси стало действительно жутко. В мужчине, сидящем с ней рядом, уже ничего не осталось от юного мальчика, так привлекавшего Люси. С ней рядом был странный, чужой, обозленный на мир… Человек?
- Может, ты вправду Кобольд, дух шахт? - севшим голосом тихо спросила его Люси, чувствуя, как сердце падает вниз, превращаясь в холодный ком льда.
- Не зови меня Кобольдом, я человек, - усмехнулся мужчина, не глядя на Люси. - Такой же, как ты. Просто я знаю то, чего мне нельзя знать…
- Я… Не верю тебе, Кобольд.
- Эдгар… Мое имя Эдгар.
- Зачем ты дурачил меня, говоря, что ты дух шахты?
- Так… Захотел поиграть в две игры: в любовь Кобольда с девушкой и…
Эдгар вдруг замолчал.
- Кто такая Сибилла? - спросила его Люси, чувствуя, как его руки смыкаются крепким кольцом вокруг талии.
- Лучше забудь о Сибилле, она… Монстр под маской Сияющей. А ты другая. Ты добрая, Люси? И я тебе нравлюсь? Ты хочешь опять быть со мной? Прямо здесь, в лесу?
Люси совсем не хотела. Желание, раньше толкавшее к Кобольду, сгинуло. Она не верила ни одному слову Эдгара, она боялась его еще больше, чем прежде. Сейчас Люси много дала бы за то, чтобы все было лишь страшным сном, а она бы спала в своей комнате, с Хартом. Однако они были среди шумящей толпы.
- Пойдем, Люси, - сказал Эдгар, крепко ее обнимая за талию. - Пойдем в лес.
Он стоял на ногах очень крепко, как будто совсем протрезвев. Впрочем, был ли он так пьян, как ей показалось? Быть может, он просто играл? Притворялся? Хотел что-то выяснить? Люси, поняв, что не может сбежать, покорилась.
- В последний раз! Лишь бы вернуться в поселок живой! Он не Кобольд, он псих! - пронеслось в голове, когда Эдгар повел ее в чащу. - И пусть мне поможет Святой!
- Скажи, Люси, ты хочешь вернуться назад, в большой город? Жить в собственном доме? Иметь лошадей и карету? Служанку? - спросил Эдгар, гладя ее по бедру.
- Я? Хочу. Надо быть полной дурой, чтобы не захотеть, - равнодушно откликнулась Люси.
Ее страх немного утих, но и радости не было. Что-то ушло, растворилось, рассыпалось после нелепых признаний любовника. Он перестал волновать, стал таким же, как все остальные мужчины, которых она знала. В эту проклятую ночь он настолько ее измотал своей страстью, что Люси смотреть на него не могла.
- У тебя есть какие-то деньги? - спросил Эдгар.
- Деньги? Откуда? - зевнув, безразлично промолвила Люси, хотя внутри вся напряглась. (Вопрос ей не понравился. Очень.)
- Купи на них сколы. На все. Сколько сможешь. До вечера этого дня. Лучше крупные камни, чем "крошку"… За них скоро будут давать сумасшедшие деньги. Приехав в столицу, ты выручишь в десять раз больше, чем вложишь.
- Ага! Так и буду возиться я с этим добром! Делать мне больше нечего, с сильной досадой ответила Люси. - С чего это ты озаботился, как мне потратить мои гроши?
- Ладно, не трать. Но потом не жалей, - сказал Эдгар с насмешкой, вставая с земли. - Пойдем, пока не совсем рассвело, а то хватятся. Ты ведь живешь не одна?
Когда Люси вернулась домой, Харт еще спал. (Отвар не подвел.) Торопливо раздевшись, она прилегла на кровать, но сна не было. Сколы… Зачем Эдгар это сказал ей? К чему они Люси? Как их продавать? И кому? Деньги - все-таки деньги, а камни… За них ведь пристукнут! Зачем Эдгар ей посоветовал так поступить? Чего он от нее хочет?
Вдруг он решил жить с ней дальше? Создать настоящую семью, растить детей? Она не любит его, но законный брак лучше сожительства… Грамотный муж лучше чернорабочего… Да и наличие черт высшей расы… Конечно, парнишечка с придурью, но Люси быстро прочистит ему мозги… Родит пяток ребятишек, так он и забудет, как умничать! Надо продать сколы тем, кто заплатит за них настоящую цену, и сразу купить себе дом с огородом… А мужа пристроить в богатую лавку купца! Или нет, он найдет себе место писца у кого-то из "brilliant soul"… А лучше всего, если Эдгар сумеет пробиться туда, в "Трибунал чистоты". Он же вырос при храме, ему повезет… А вдруг…
Вдруг он не хочет жениться на Люси? Вдруг Эдгар задумал ограбить ее или просто убить, чтобы взять камни? Целый мешок золотых у писца с шахт? Сомнительно и подозрительно! Несколько сколов? Нормально! Тот, кто близок к шахтам, не может не красть. Да, он все просчитал, подлый Кобольд! Но Люси не дура, она не позволит…
Ее мысли стали мешаться. Еще бы немного - и Люси заснула, но тут заворочался Харт и пришлось вставать. Грея на маленькой печке еду, застилая постель, убирая посуду, Люси не думала, что она делает. Позже, идя на работу в трактир, она как-то сама не заметила, когда свернула к дорожке, ведущей в лес. Только у ямки с деньгами Люси опомнилась.
- Ну, от судьбы не уйдешь, - прошептала она, вынимая заветный мешок и…
Сделала то, что советовал Эдгар. Ругая себя, она все же пошла к лавке рядом со складом, купила один скол размером с мизинец, еще два поменьше и кучку "дешевенькой" "крошки", раздробленных мелких камней. Возвратившись домой, Люси вшила три камня в подол нижней юбки. Пурпурную мелочь она пересыпала в узкий мешочек, который подшила к корсажу, туда, где крепилась шнуровка. Закончив, она ощутила огромную слабость. (Сказалась бессонная ночь.)
- Я чуть-чуть отдохну и пойду в трактир, - вяло скользнула последняя мысль, прежде чем голова прикоснулась к подушке, и Люси рухнула в бездну бездумного сна.
Разбудил Люси резкий толчок, кровать словно встряхнуло. Еще не совсем понимая, где явь, а где сон, Люси села. Все в комнате было как прежде, вот только посуда, стоявшая раньше на полке, рассыпалась по полу.
- Что происходит? Кто здесь? - громко крикнула Люси, однако никто не ответил, она была в доме одна.
Люси стало тревожно. Поправив одежду и волосы, она стремительно вышла из дома. Вокруг была тишина. Впрочем, судя по солнцу, старатели были еще в шахтах.
- А я должна быть в трактире, - подумала Люси. - Ну надо же мне так заспаться!
Трактир был закрыт. Медный тяжелый замок удивил ее даже сильнее, чем полный покой пустых домиков.
- Это еще что такое? - растерянно гладя на дверь, размышляла она, пока вдруг до нее не дошло, какой был день.
Причет "Трибунала" с утра должен был освятить шахту. Харт ведь не раз говорил о продаже!
- С утра в шурфе будет молебен, потом мы пойдем добывать "освященные" сколы, а вечером - праздник.
И Люси все проспала! Нет, конечно, не все, праздник был впереди, но ей тоже хотелось взглянуть на причет "Трибунала", разряженный в бархат, хотелось услышать молитвенный хор, прославлявший Святого, коснуться священного шара на шелковом тонком шнурке… Этот шар вынимали достаточно редко, во время особенно важных молебнов. Считалось, что если простой человек прикоснется к нему, то Святой защитит и очистит его душу. Люси за всю свою жизнь только дважды видала шар, но полагала, что он должен быть привезен к шахтам.
Было уже слишком поздно, но Люси решила пойти к шурфу. Может, удастся узнать что-нибудь интересное?
Шум толпы, крики, стенания были не слишком похожи на праздничный гомон…
- Обвал! Всех засыпало…
- После такого толчка это не удивительно…
- Сколько себя помню, это впервые…
- Не нужно им было туда лезть… Пусть сколы священны, но нечисть, живущая в шахтах, не любит молитв…
- Их теперь не достанешь… Туда не пробиться… Засыпан весь шурф… Целиком…
- Невозможно!.. Такого не может быть!..
- Сами проверьте…
Понять, что случилась беда, мог любой. Пробираясь сквозь эту толпу, Люси даже не знала, кого расспросить, но отдельные реплики ей помогли постепенно понять, как все было.
С утра, пока Люси спала, все собрались у шурфа. Сначала была очень пышная служба для тех, кто пришел к шахтам. После нее "Трибунал", а вернее, три главных священника, стали спускаться вниз. Следом за ними пошла группа лучших работников, избранных, чтобы извлечь наверх первые сколы, добытые для "Трибунала". (Был странный слушок, что они обнаружат огромный скол, такой, каких не бывает, размером со стол из трактира.) Спуск прошел легко, но когда началась служба в штольне, кому-то послышался гул… Рудокопы, которые знали, чем это грозит, попытались сказать, что шум - это плохой знак, однако служители культа Святого не стали их слушать. Рабочие вовсе не жаждали быть обвиненными в ереси и связях с нечистью, но кое-кто осторожно отполз назад и начал лезть наверх… Когда посыпались камни, они рванули из шахты, забыв о могуществе бога… Потом содрогнулась земля. Содрогнулась так, как никогда раньше, и штольня рухнула. Вся! С верху до низу! Люди из шахты твердили: "Расчистить завал?! Камни начали сыпаться в самом низу… Невозможно пробиться сквозь слой такой толщины!"
Разумеется, кто-то уже опустился на несколько метров вниз и безуспешно пытался пробиться сквозь глыбы… Несли кирки, бадьи для мелких камней, молотки… Отказаться пробиться вглубь было опасно, "Трибунал" не простил бы такого, но люди не верили, что их попытки помогут…
- Они все мертвы, те, кто был внизу…
- Мы не пробьемся…
- Да, кобольды вряд ли вернут тех, кто смел угрожать им молитвой Святого…