И Левмир, готовый бежать на поиски отца, послушался. Иногда Санат не говорил - приказывал. Подождав, пока толпа отойдет подальше, мальчик двинулся следом. Улица пустовала, лишь таял вдалеке силуэт бегущей девушки. Исвирь. Наверняка помчалась за помощью. А ведь Санат может подумать, что это - он! Левмир ускорил шаги.
Лес за деревней начинался как-то вдруг. Деревья часто рубили, но молодые люди строились и разбивали хозяйство на очищенных местах. Поэтому за последним участком в небо сразу же устремлялись могучие стволы. Вся компания вышла на полянку, посреди которой журчал ручей. Рядом с ручьем - поросшее мхом старое расщепленное бревно. На нем можно сидеть, разведя рядом костер. На нем в такие минуты звучали признания в любви. На нем собирались тайком выпить мужики, называя это "сходить на полянку". И еще здесь когда-то Левмир встретил вампира.
Это случилось два года назад. Осеннее солнце катилось к закату, когда к Левмиру подбежал младший друг и, захлебываясь от восторга, сообщил, что мальчишки в лесу поймали волка и собираются казнить. Необычайность этой вести не оставила Левмиру выбора: он тут же подскочил и побежал вслед за проводником.
Волки в окрестностях деревни появлялись редко, но когда появлялись, мужики брали колья, рогатины, натравливали собак и шли охотиться. Волки могли зарезать овцу или даже корову, могли уволочь маленького ребенка - поговаривали, такое случалось давно, еще до рождения Левмира. Потому взрослые и не тянули с истреблением. Дети же всегда повторяли за родителями, и теперь сердце Левмира переполняла радость: надо же, ему удастся поучаствовать в убийстве волка, как взрослому. На бегу он не представлял себе, как это - убийство. Волк виделся свирепым страшным чудищем, а он с друзьями - этакими рыцарями, как-то героически побеждающими зверя.
Пяток ребятишек окружили бревно и хохотали, тыкая палками во что-то маленькое и серое. Рядом горел костер, заменяя свет почти угасшего солнца. Левмир подошел, и решимость истаяла, как последний солнечный лучик, запутавшийся в ветвях деревьев. На бревне не то стоял, не то лежал волчонок. Красивый серебристый мех стоял дыбом. Зверь тщетно пытался принять горделивую осанку - передняя лапа застряла в трещине, лишив возможности двигаться. Волчонок рычал, скалил зубы, но этим вызывал лишь смех мучителей и новые тычки палками.
Левмир перехватил взгляд черных глаз волка. В них не было страха, только боль и… ожидание? Как будто волчонок смирился, что умрет, и просто хотел подороже продать жизнь. В этот момент что-то надломилось в душе мальчика. Он рванулся вперед, крича и расталкивая друзей. Они отступили.
- Отстаньте от него! - кричал Левмир, чувствуя, что слезы застилают глаза. - Идите отсюда! Я отцу расскажу!
Эта последняя фраза, решающий аргумент в любом споре, который Левмир применял нечасто, возымела обратное действие. Мальчишки рассмеялись.
- И что? - спросил один. - Да твой батя сам его убьет скорее. Это ж волк!
Левмир снова посмотрел в глаза волчонку. Теперь в них светился интерес. Как будто это были человеческие глаза. Левмир решился.
- Ты! - Он ткнул пальцем в одного из друзей. - Рассказать всем, как ты за своей мамкой в бане подглядывал? А ты? - Левмир указал на второго. - Твой отец знает, что ты у него самогон воруешь?
Не помня себя, переводил палец с одного из друзей на другого, вытаскивая наружу самые гнусные секреты, выворачивая наизнанку души. Мальчишки побледнели, взгляды устремились вниз, в стороны. Нервный смешок родился и умер - нельзя уже обернуть все шуткой.
Они ушли, бросив напоследок: "Дружи с волками. Волчий друг". Но в этих словах не было ни угрозы, ни силы. Пойманный волчонок, огрызающийся на пятерых палачей, казался более опасным.
Левмир подошел к зверю. Почему-то даже мысли о страхе не появилось. Волчонок не рычал, а молча смотрел, что будет делать человек. Левмир взял одну из палок, покрепче, вставил в щель и нажал. Бревно сухо застонало, и зверь, коротко тявкнув от восторга, вызволил несчастную лапку. Левмир потянулся к ней, чтобы осмотреть, но волчонок не дался. Отскочив в сторону, подбежал к ручью и принялся лакать воду. Лапку он поджимал, не наступая на нее.
Утолив жажду, волчонок повернул голову к Левмиру и внимательно на него посмотрел, будто стараясь запомнить. А потом захромал прочь. У самой кромки леса волк исчез. Левмир моргнул, думая, что это привиделось, но волка не было. Сполохи костра явственно освещали пустую поляну. Только малюсенький черный комочек дрожал в траве. Левмир шагнул к нему, но комочек взвился в воздух, расправил крылья и, петляя между деревьями, скрылся в лесу. Левмир остановился, поняв, что волк превратился в летучую мышь. Вот теперь холодный пот проступил на лбу.
- Вампир, - шепнули онемевшие губы.
Что теперь будет? Убьют ли вампиры его? Или только тех мальчишек? Или вырежут всю деревню? Или как-нибудь обойдется?
Левмир бросился к дому, но вспомнил о костре. Вернулся, натаскал в подоле засаленной рубахи воды и залил огонь, растоптал угли. Занятие несколько успокоило мальчика, и он вернулся домой. Ночью не случилось ничего. Следующей тоже. Через неделю восстановился хрупкий мир с обиженными мальчишками. Через месяц происшествие постепенно забылось. А еще через месяц, проснувшись среди ночи, Левмир увидел на фоне яркого диска луны висящую вверх ногами летучую мышку в проеме окна. Заметив, что Левмир проснулся, мышь расправила крылья, тишину пронзил писк. Левмир проводил взглядом уменьшающийся силуэт…
Сейчас, выглядывая из-за дерева, Левмир видел Саната неподалеку от старого бревна, в окружении рослых злых парней, и вспоминал того волчонка. Только в глазах Саната не было ничего, кроме спокойствия.
- Говори, что хотел, - обратился он к Саквобету.
Здоровяк поежился. Не привык, чтобы с ним так разговаривали. Окажись Санат таким же широкоплечим верзилой, Саквобет начал бы драку тут же. Но Санат бледен и худ, ему полагалось трястись от страха и заискивать.
- Да вот, у нас тут про девок речь зашла, - пробурчал Саквобет, потеряв весь запал. - Чтой-то они к тебе зачастили…
- По делу говори, - одернул его Санат. - Обвиняешь меня в чем?
- Да чего с ним говорить! - крикнул парнишка, стоявший дальше всех. - Бей его, и всех делов!
Никто не двинулся с места. Санат перевел взгляд на крикуна.
- Просто кулаки почесать не терпится? - спросил. - Так и говори, нечего девок приплетать.
- А хоть бы и так! - раздался крик.
- Ну так налетайте, чего лясы точить.
Саквобет, широко размахнувшись, нанес удар. Удар этот мог бы вколотить Саната в землю, но тот, легко отмахнувшись, отвел кулак в сторону, и Саквобет кувырком полетел через бревно. Толпа возмущенно загудела.
- Не по-людски так-то! - крикнул кто-то.
- Двадцать на одного - по-людски? - ледяным тоном спросил Санат.
Бросились сразу все. Злобно, неумело размахивая руками, подпрыгивая, атаковали спокойно защищавшегося Саната. Он медленно отступал, отражая удары, изредка бил сам. Каждый замах награждал одного из нападавших разбитым носом, валил с ног. Левмир, забыв обо всем на свете, смотрел на это чудо. Редко доводилось видеть драки - только по согласию. Но таких драк не видел он никогда. Темнота сгущалась, но еще различимы лица дерущихся. Глаза привыкают к таинственному свету полной луны.
Кто-то хихикнул. Левмир подпрыгнул от неожиданности, обернулся, но сзади оказалось только дерево. Голос был девчоночий.
- А я-то выше! - пропел тот же голос.
Взгляд скользнул по стволу дерева, и Левмир увидел сидящую на ветке девчонку. Улыбается и болтает босыми ногами в воздухе. Левмир позабыл про драку, несмотря на все громче раздававшиеся крики.
Девчонка была - волшебная. Именно это слово первым возникло в голове Левмира, когда он поднял голову. Длинные чистые волосы струились по плечам золотыми и серебряными прядками. Большие зеленые глаза искрились смехом и лукавством. Забавно морщился маленький носик, губы прятали улыбку, а когда она прорывалась наружу, виднелись маленькие белые-белые, будто снег, зубки. Девчонка куталась в какую-то накидку, а то и вовсе одеяло - Левмир не мог понять, что это. Ясно лишь, что не совсем и одежда. Еще казалось, будто под накидкой ничего у девчонки не было.
Левмир просто онемел от удивления, и девчонка, заметив это, залилась тихим мелодичным смехом, будто сказочная фея. Гримасничая, наклонила голову влево, потом вправо, давая себя рассмотреть.
- А тебя Левмир зовут! - сказала, будто сама имя дала.
- А… А тебя? - хрипло спросил мальчик. Впервые в жизни вдруг почувствовал себя каким-то серым, грязным, некрасивым и, покраснев, опустил взгляд. Теперь перед ним беззаботно болтались ее ступни. Белые, гладкие, будто никогда не ступавшие по земле, с аккуратно подстриженными ноготочками. Левмир непроизвольно поджал пальцы на своих босых ступнях.
- А меня зовут И! - сказала девочка.
- Как? И? - растерялся Левмир.
- Ага, вот так. Просто И! Левмир-Левмир-Левмирка! - запела, прикрыв глаза. - Помнишь меня?
Левмир только головой покачал. Забыть такое чудо и за тысячу лет не получится.
- А вот так?
Девчонка сделала стремительное движение и перевернулась. Левмир ахнуть не успел, а она уже висит вниз головой. Сверкающие волосы метут по земле, хорошенькое личико прямо против его лица. Левмир взглянул выше, и, прежде чем осознал порыв, ощутил легкий укол разочарования - край накидки девчонка плотно сжала коленями. Она висела, как… Как летучая мышь!
Еще движение, и вот она стоит перед ним на одной ноге, балансирует руками и смеется. Легкая и грациозная, как будто рыбка в реке или птичка в небе. Девочка перескочила с одной ноги на другую, мурлыча песенку без слов, и, внезапно посерьезнев, уставилась в глаза Левмиру.