У меня есть перстень! Ну что, друг…Не подведешь? И тут камень подмигнул, полыхнул ярко-синим облачком, и стало так тепло, так радостно! Йо-ху, - а у меня есть волшебный перстень, - он синий-синий, он круче какого-то там стеклянного тапка тридцать четвертого размера!
Гордая Золушка отклонила предложение императора Тигверда о предоставлении поместья, дающего право на титул, и от немаленького - даже по меркам Империи, дохода.
Оставаться в мире, где была уничтожена любовь… Слишком больно.
Мы с Фредериком спорили несколько дней. В результате теперь зовем друг друга по именам. Как-то получилось само собой. И я вытребовала себе разрешение вернуться.
Окончательно же решилась настоять на своем после того, как однажды услышала от Его Величества: "Вы невозможно упрямая женщина!"…Это было сказано с абсолютно теми же интонациями, что и у сына. И тем же голосом. Когда в пылу спора он первый раз мне это заявил - я почувствовала, как в сердце словно что-то вонзилось. Закрыла глаза руками. Ушла в спальню. И сутки ни с кем не говорила.
Потом вышла - спокойная как удав - и сообщила, что ухожу. Фредерик посмотрел мне в глаза, прошипел какое-то ругательство на незнакомом языке. Затем величественно изрек, что отправляется в Петербург со мной. Проследить, как устроюсь, обеспечить безопасность, и вернуть мне мою жизнь.
Паша согласился покинуть империю. Решение было трудным. Он привык к Академии, привык к магии. Но сын пошел мне навстречу. Как будто понимал, что не могу я его оставить. И остаться - тоже не могу. Рэм же… Если бы Ричард не исчез, юный герцог вызвал бы ректора своей собственной академии на дуэль.
Я советовалась с ним, четырнадцатилетним мальчишкой. Спрашивала, что мне делать? Что делать с Пашей. Как быть с ним - наследником герцогства? Где ему безопаснее? Сошлись на том, что Паша пока отправляется со мной. А Рэм остается там, где безопаснее - в Академии.
Первым этапом в наш мир были отправлены люди графа Крайома - начальника службы безопасности императора. Разобраться с теми, кто мог вести на меня и на мальчиков охоту. И попутно объяснить заинтересованным лицам, что этого делать не стоит.
Вторым - я, Паша и Император. Все вместе отправились к родителям, чтобы организовать счастливое воссоединение семьи. Я нервничала. Все время думала о том, что мама и папа считают меня погибшей. И что за покалеченный мальчик у них появился? Они думают, что я - умерла, а этот мальчик - Паша? От этой мысли все холодело внутри…
У родителей был дом по Киевскому шоссе, немного не доезжая Гатчины. И вот мы упорно стояли в пробке. Кто-то кому-то не уступил - впереди было несколько аварий. И теперь все ползли медленно-медленно, обучаясь терпению.
Через окно автомобиля я смотрела на низкое, белесое небо. Хмурое - и родное. Я по нему скучала… Оно, в отличие от жизни в империи Тигвердов и внезапно приключившейся безумной любви - было реальным.
- Мама, - а как мы все будем объяснять бабушке и дедушке? - пробился через мои мысли голос Паши.
- Не знаю, сынок.
- Доверьтесь мне, - отозвался император. - Я в ваш мир прибыл в том числе и для этого.
Это свершилось. Мы доползли!
Кортежем из трех огромных бронированных машин перегородили узкую улочку с высокими заборами.
Калитка была заперта. Я нажала на звонок. За забором раздался злобный рык отцовской овчарки.
- Грей, - хрипло прошептала я, в горле пересохло, глаза защипало. - Греюшка, ты что?
- Мам, - он нас реально не узнает? - растерялся сын.
- Работал кто-то очень сильный, - с удовольствием потянулся император. И неожиданно чихнул.
Это было так… невозможно, что мы с Пашей одновременно хихикнули.
- Что ж я - не человек что ли, - обиделся повелитель империи Тигвердов. - У вас тут воздух невозможный. Тяжелый. Чем пахнет?
- Бензином и гарью, наверное, - пожала я плечами. - Трасса рядом.
- Дома лучше, - укоризненно посмотрел он на меня, намекая, от чего я отказалась.
- Фредерик, - нахмурилась я, резким злым жестом стирая слезу со щеки.
- Простите, - он взял мою руку в перчатке - и легонько приложился к ней губами.
- Грей, - раздался голос, настолько похожий на мой, что Фредерик посмотрел на меня и заулыбался. - Ты чего разошелся?
- Мама, - еле слышно сказала я и позвала, уже во весь голос. - Мамочка!
- Ника! - мама, тяжело дыша, распахнула калитку, - Ника! Живая!
Я бросилась к ней, вытирая слезы.
- Простите, - отшатнулась она. - Вы кто?
Грей безумствовал. Он припал к земле и злобно рычал. Как я поняла, пес не кидался только потому, что кто-то из свиты императора ему этого не позволял. Собаку придержали на магическом поводке.
- Позвольте, я, - Фредерик мягко, но настойчиво отодвинул меня и шагнул вперед, стряхнув перчатки на снег.
- Что вы делаете? - возмутилась мама, но император уже касался пальцами ее висков.
Прошло несколько томительных минут, на протяжении которых маг напевал на каком-то незнакомом языке.
После этого он отошел в сторону, сделав знак стоящему рядом мужчине, что работа окончена. Тот тут же достал из внутреннего кармана что-то вроде фляжки и стал поить маму содержимым. Я решила, что это лекарство, подобное тому, что рекомендовал мне Ирвин, но на всякий случай спросила - все-таки это моя мама…
Мама…Мама! Мамочка… Я вдруг осознала, как соскучилась. Как все это время не позволяла себе даже думать о родителях. Только надеялась, что когда все это наконец закончится, они меня поймут…
- Какая изумительная работа! - восхищенно сказал Фредерик, делая шаг назад. Изумительная…Тонкая, виртуозная, филигранная…Чкори…!
Император замолчал. Он задумался, и молчал так долго, что я не выдержала и прервала его задумчивость:
- Фредерик… А при чем тут…
- Чкори - народность, обладающая магией, о которой практически ничего не известно. О магической силе их артефактов ходят легенды. И если расшалившихся детей в нашем мире пугают Дасарами, то о любой неразрешимой ситуации говорят, что с этим только Чкори справятся.
- Дасары? Чкори? Ничего не понимаю…
- Вероника…Вы слишком много времени проводили в библиотеке поместья, читая о географии и военной истории Империи. Но о легендах нашего мира вам мало что известно.
- Я не наткнулась на подобную литературу… Иначе бы непременно заинтересовалась.
- Это и не удивительно. Подобных книг у Ричарда просто нет. Эта литература строго охраняется, но те экземпляры, что хранятся в моей личной библиотеке, разумеется, в полном вашем распоряжении. В любое время… - император посмотрел на меня долгим, внимательным взглядом. Как будто хотел что-то сказать, но не мог. Мне вдруг нестерпимо захотелось попасть в библиотеку дворца и перерыть там все до последнего листика, но тут я услышала крик, и резко обернулась.
- Ника! Пашенька! - мама плакала. В ее взгляде было узнавание. И облегчение. И такая абсолютная радость - что я тоже расплакалась.
- Да придержите вы этого пса! - Фредерик рыкнул на имперском так, что даже Грэй на какое-то время замер.
Надо отметить, что с собакой император возился дольше, чем с моей мамой. Наконец он тяжело поднялся с колена, отряхнул мокрый, грязный снег. Кто-то из охранников протянул ему фляжку. Фредерик сделал несколько жадных глотков.
- Где ваш супруг, миледи Журавлева? - обратился он к маме. - И мальчик, которого вы называете Пашей? Надо снять заклятие и с них.
- Ника, - всплеснула мама руками. - Как же так… Мы же были уверены, что ты… Кому же в голову пришло!
- Я думаю, - устало сказал император, - что знаю, кто это сделал. Но я не думаю, что она хотела причинить вред. Герцогиня Рэймская просто прикрывала безопасный отход своего сына.
Глава 2
- Так вы утверждаете, что являетесь императором? - в голосе моего отца не было скептицизма, издевки или недоверия. Звучал лишь профессиональный интерес.
- Да, - как-то растерянно отозвался Фредерик. Чувствовалось, что, он не привык оправдываться или доказывать, что является августейшей особой.
Папа так и не смог увести императора в свой кабинет - мама не позволила, поэтому мы все находились в огромной гостиной нашего деревянного дома. Мама в свое время настояла и эта самая гостиная - в две трети первого этажа - была у нас заодно и столовой, и каминной, и кухней. А теперь еще и местом ведения переговоров. Или допросов - это уж как получится.
Мы с мамой лепили пирожки. В благодарность за возвращение меня и Паши мама была готова на многое - в том числе и на кулинарные подвиги.
Сын унесся к ноутбуку, по которому успел стосковаться. Мальчик в инвалидном кресле, который появился в доме родителей неизвестно откуда, старался делать вид, что его тут нет. Он, кстати говоря, так и не вспомнил, как его зовут на самом деле…
А папа… он с подозрением осмотрел императора Фредерика. Заявил, что им необходимо пообщаться. И мы с мамой слышали, как они… "общались".
- Как называется ваша страна? - папа привычным жестом поправил очки.
- Империя Тигвердов, - отчитался Фредерик. - Мы могущественны и сильны.
- Какие отношения связывают вас и мою дочь?
- Я - отец ее жениха, - в голосе императора появилось раздражение. - Бывшего.
- Сколько лет этому жениху?
- Сорок два.
- Как-то вы слишком молодо выглядите для человека, у которого сорокалетний сын.
- Ну, уж извините, - фыркнул Фредерик.
- Почему не состоялась свадьба?
- Это вам надо спросить у Ричарда. И у Вероники.
- Мою дочь оскорбили? - жестко спросил отец.
- Мам, уйми отца, - попросила я.