- Не трогайтесь с места, Логан. Я собираюсь вас арестовать. Как только я вас арестую, мне больше не придется задавать вам вопросы. А я хочу найти оправдание тому, что вы сделали. На Земле вас, конечно, будут судить, но до нее еще пять дней пути. В эти пять дней я отвечаю за вас. В отношении заключенных мне предоставлена большая свобода действий. Вот почему я задаю на первый взгляд ненужные вопросы.
Логан заговорил холодным, ровным тоном:
- Вы собираетесь меня арестовать? В чем же меня обвиняют?
- Вам предъявляют много обвинений. Точнее, семьдесят восемь обвинений в убийстве.
- Вы сошли с ума.
- Замысел был хорош, Логан. По крайней мере, все было тщательно спланировано. На космической станции нетрудно достать метеорит подходящего размера. Он был спрятан в вашем чемодане вместе с мелкими осколками транспекса. Вы хитростью избежали космических учений, сославшись на мигрень, и под этим предлогом в нужное время взяли скафандр в свою кабину. Отослав жену в центральный салон, вы в это время подложили взрывчатку под транспексовое окно. Я пока еще не знаю, как вы это устроили. Возле иллюминаторов на пассажирских ракетах всегда дьявольский беспорядок.
Затем вы вернулись в свою каюту и, надев скафандр, ждали до тех пор, пока не прогремел взрыв. Тогда вы прошли в энергетический отсек и выключили главные генераторы, чтобы создалось впечатление, будто защитный экран пробит метеоритом. Включив автоматический сигнал бедствия, вы разбросали осколки транспекса по салону и спрятали метеорит в диване. Для одного этого вы должны были сделать массу вычислений - траектории и прочее.
- Должно быть, ваша работа развивает воображение, капитан. Но не в очень приятном направлении, - холодно сказал Логан.
- Ваша беда в том, что вас слишком поглотила забота о собственной шкуре, - ответил Стюарт. - Чтобы застраховаться от всяких неожиданностей, вы влезли в свой скафандр задолго до взрыва, может быть, за десять минут. Перед тем как подать сигнал бедствия, вы занялись главными генераторами и потеряли много времени. Сигнал был подан в 5.07. Мы подобрали вас в 10.59 - я внес эти данные в бортовой журнал. Я и еще кое-что записал. Каждый кислородный баллон скафандра рассчитан ровно на один час. Если вы действительно надели костюм случайно и в это время произошел взрыв, вы должны были использовать около шести баллонов. Но вы использовали не шесть, а все семь!
Логан улыбнулся.
- И это все?! Верно - я ввел вас в заблуждение насчет того, сколько времени прошло от того момента, когда я надел костюм, и до того, когда метеорит попал в корабль. Может, это продолжалось около четверти часа. Я страшно люблю дышать кислородом: привык к этому на станции.
Стюарт взглянул на него.
- А вы быстро соображаете, правда? Но на этот раз попали впросак. Это только подтверждает мои подозрения; я предвидел такую ситуацию и запасся доказательствами. Перед тем как убрать "Астарту", я попросил ребят осмотреть разбитое окно с внешней стороны. Большую часть осколков, конечно, выбило взрывом прочь, но все же кое-что они нашли. - Он выдвинул ящик стола и достал разбитые куски транспекса. - Этого достаточно для того, чтобы убедиться - это было не столкновение, а взрыв.
Логан взглянул на осколок транспекса.
- Она была потаскухой, - сказал он. - Хотела провести отпуск на Марсе, потому что он был там. Не могла прожить без него даже этот месяц. Мне удалось узнать, что он решил попутешествовать вместе с нами на "Астарте". Жена не знала, что мне все известно. Это был единственный шанс отомстить им обоим вместе! И я отомстил.
Среди присяжных заседателей возвышался судья-робот. Сразу же после вердикта Логана отправили обратно в камеру, где он сидел, глядя на пустую стену, и выслушал приговор, - его произнес резкий механический голос, который исходил из небольшого черного ящика, установленного в центре потолка.
Голос сказал: "Эмиль Логан, вы признаны виновным в совершении преднамеренного убийства. Самая суровая мера наказания за подобное преступление может быть слишком мягкой. Из ревности вы решили убить свою жену и ее любовника и в погоне за этим не колеблясь уничтожили семьдесят восемь других жизней. Вы совершили эти убийства только для того, чтобы скрыть следы своего преступления.
Смертная казнь была отменена в двадцатом веке. Но убийства по-прежнему имели место, и убийц заключали на долгие сроки в тюрьму, где они в поте лица работали на благо общества. Такое положение вещей было неудовлетворительным, и люди искали возможности его исправить. В конце концов нашли выход из положения, открыв возможность путешествовать сквозь время".
Слова безжалостно грохотали в его ушах. В них не было ничего нового для него, эта запись была стопятидесятилетней давности, и автоматы включали ее для каждого преступника, которому приговором предписывалась высылка в другое время.
"Послать человека можно только в прошлое, потому что возвращение из прошлого в настоящее означает путешествие в будущее. Поэтому путешествие во времени представляет ценность для человечества только в одном аспекте. Оно дает возможность освободить человечество от тех, кто оказался недостойным называться его членом".
Логан весь напрягся. Вступление должно скоро кончиться, а затем последует решение присяжных. Сейчас он узнает, что его ждет.
"Ясно, что эта форма наказания не является неизменной. В истории есть периоды, довольно благоприятные для высылаемых преступников. Такие мирные времена, как, например, Римская империя в эпоху господства Антонинов, создают современному человеку все возможности для процветания, как только он приспособится к окружающим условиям. В эти периоды отправляют отщепенцев, которые не очень провинились или у которых есть смягчающие вину обстоятельства…
Эпоха должна соответствовать совершенному преступлению. Это разумно, так и должно быть!"
Голос умолк. Терпение Логана уже истощилось. Что его ждет?
"Эмиль Логан, - продолжал голос, переключившись со стандартной записи на робота-судью, - ваше преступление так чудовищно, что подобных ему мы почти не находим в наших записях. Насколько мы можем судить, для вас выбрана соответствующая кара. Вам не собираются сообщить заранее о точке назначения во времени и пространстве, которая была выбрана для вас".
Не в силах сдержать себя, Логан крикнул:
- Но почему? Почему вы мне ничего не говорите?..
"С этого момента, - продолжал робот, - вы изгоняетесь из нашего века. Вы больше не увидите своих современников. Вскоре камера, как обычно, наполнится особым газом, и вы уснете. Вам будет сделано специальное гипновнушение, чтобы вы никому не рассказали, откуда вы прибыли.
Вы будете одеты в соответствии с тамошней модой и получите некоторое количество мелочей, которые, по-видимому, вам пригодятся. В случае необходимости вам будет внушено посредством гипноза знание языка, которым вам придется пользоваться. Затем вас поместят в машину времени и отправят. Очнувшись, вы окажетесь в прошлом, но ваша нынешняя память сохранится. Когда вы поймете, в какое время и место попали, ваше знание истории подскажет, чего вам ожидать…
Эмиль Логан, вы изгнаны из двадцать второго века. Сейчас вы уснете".
Все еще глядя вверх, он услышал слабое шипение - это газ проникал через входные клапаны камеры. Он уловил характерный резкий запах и - уснул.
Люди. Они окружали его, человеческую песчинку, сплошной единой массой, которая несла его вместе со всеми. Туннель. Лестницы, ведущие вверх. Ему в лицо пахнуло запахом разгоряченных, потных человеческих тел. Он был одет в странную одежду из грубой ткани, а вместо привычных контактных линз на носу были прилажены два стекла, вставленные в оправу.
Лестница привела его к чему-то вроде открытого зала. Улица, невероятно скученное движение. Слева он заметил киоск, торгующий газетами и журналами. Он пробился к нему сквозь толпу. Пошарив в кармане, обнаружил мелочь, протянул руку через прилавок и взял газету. Когда он взглянул на нее, руки у него задрожали.
Это была "Нью-Йорк геральд трибюн". 1954 год.
Люди стали оглядываться на него, когда он начал вопить.
Маршалл КИНГ
НА БЕРЕГУ
Пэрни с гиканьем мчался по лесу. Вынырнув из чащобы на полянку, поросшую синим мхом, он заплясал от радости. Этот день принадлежит ему, и он сможет наконец увидеть океан.
Деревня осталась далеко позади. Он ускользнул от братьев и родителей, и теперь ничто не помешает ему уйти к океану. Однако пора остановить время, пока его не хватились дома.
- Ни с места! - крикнул он ручью и его оранжевым водоворотам. - Застыть! - приказал он пчелам с тонкими крылышками, летавшим над густой листвой. - Замри! - крикнул он густым лиловым тучам, вечно ползущим по верхушкам деревьев.
И вмиг все стало именно таким, как он хотел: неподвижен был молочно-оранжевый ручей, пчела повисла над кустом пака, и ее прозрачные крылышки застыли на полувзмахе, а густые лиловые тучи перестали закручиваться и вытягиваться.
Все вокруг замерло, послушное его воле, и Пэрни помчался дальше, к океану.
"Ах, если бы только дни не были такими короткими!"- подумал он. Увидеть нужно так много, а времени у него в обрез! Рассказы братьев о чудесах побережья дразнили его воображение с тех пор, как он себя помнил. Он столько раз слушал их захватывающие рассказы, что сейчас представлял себе эту страну чудес совершенно ясно, словно уже был там: завалы окаменелых деревьев, на которых интересно играть, океан с высокими, как дом, волнами, смешных трехногих триконов, никогда не перестающих жевать водоросли, и множество других удивительных созданий, какие живут только в океане.