- Чтобы ты согласился на мою помощь. Я ж тебе сказала, это меня саму развлечет.
- Но почему тебе тогда так важно получить мою жизнь? Помоги мне просто так!
- Опять по кругу пошел! - простонала девушка. - Все, объясняю последний раз, дальше за подобные вопросы буду бить. Я помогаю тебе с местью, поэтому можно считать, что всю прелесть отмщения ты понимаешь. Так не лишай меня ее! Во-первых, я тебе не доверяю. Знаю я ваш род! Я тебе помогу, а ты меня потом - обратно в камень. Во-вторых, мне нравится думать, что я получу жизнь потомка того, кто запер меня здесь на сто пятьдесят лет.
- Так ведь он об этом не узнает! - напомнил Кирин.
- Зато я знаю. Мне достаточно. Спи давай, утром я спрошу твой ответ.
Он бы и хотел еще поговорить, да не получилось. Сопротивляться сну больше не осталось сил.
Глава 3
Жизнь одного человека - это не так много за целую страну. С этим можно смириться. Даже если речь идет о твоей жизни.
Утром Кирин с удивлением обнаружил, что сомнения его исчезли сами собой. Он совершенно четко знал, что должен сделать. Его братья тоже могли бы сбежать с поля боя и спастись, а они остались! Какие после этого могут быть размышления?
Его не испугало то, что проснулся он в одиночестве - Исса исчезла. Он уже знал, что так просто она с острова не уйдет. Ей нужен ответ, она уже заинтересовалась.
И точно, вскоре после его пробуждения девушка вернулась. С собой она принесла глубокую чашу с мелкими ярко-красными фруктами.
- Ты долго спишь, - заметила она. - Надеюсь, такое бывает не всегда.
- Не всегда, - подтвердил он. - Обычно - мало. Послушай, я… Я согласен.
Не стоило даже объяснять, о чем он говорит.
Исса слабо усмехнулась:
- А я знала, что ты согласишься. Вся ваша порода такая! Когда речь идет о долге и чести, вы даже думать нормально прекращаете. Но сейчас это в моих интересах. Мне нравится эта игра.
Для кого игра, а для кого и вопрос будущего!
- Что я должен сделать? - неуверенно спросил Кирин. Сейчас проходили последние минуты, когда у него еще есть свобода отказа. Дальше - все.
- Помыться.
- Чего?…
- Помыться, - повторила Исса. - Выходишь через вон то битое окно, проходишь мимо галереи, дальше сам увидишь пруд. Рядом с ним - купели, они выстроены специально для таких целей. Вода там сейчас холодная, но ничего, выдержишь.
- Я не понимаю… Зачем мне мыться?
- Затем, что душа у тебя, может, и сильнее, чем у простых смертных, а тело - обычное человеческое. При больших нагрузках появляется запах.
Кирин почувствовал, что не просто краснеет - казалось, что по коже огонь разошелся. Императорская семья всегда считалась чуть ли не божествами по сравнению со своими подданными. Каждое утро и он, и братья наносили на кожу ароматические масла. Во дворце даже слуги обязаны были мыться так часто, чтобы не приносить с собой запах внешнего мира.
- Ты что, хочешь сказать…
- Пока нет, - поспешила успокоить его девушка. - Точнее, человек бы вообще ничего не заметил. Но ты привыкай к тому, что у меня обостренное обоняние, меня даже мелочи раздражают. К тому же, от тебя пахнет кровью. Ее нужно смыть.
Разумно. После всего, что произошло вчера, он совершенно позабыл о рассеченной руке. Теперь порез воспалился, кожа вокруг него стала красной, боль не сильно отвлекала, но и не проходила.
В чем-то Исса права, однако можно было проявить побольше учтивости! Все-таки не с плотником разговариет…
"А для нее нет разницы, что я принц, - напомнил себе Кирин. - Ни для кого уже нет! Я и принцем-то называться не могу, во дворце другая династия. Поэтому от привычного образа жизни придется отвыкнуть… вот только как?"
Следуя ее указаниям, он обошел дворец и оказался перед довольно большим прудом. Вода в нем была настолько чистой, что Кирин без труда мог рассмотреть плавающую возле дна рыбу. Неподалеку находились три мраморные купели - пустые, за исключением опавших в них листьев. Чтобы наполнить их водой, достаточно было убрать одну из задвижек, ограждавших их от пруда. Ну а от грязной воды, вероятно, избавлялись уже слуги, теперь об этом можно не думать.
Здесь по-прежнему было красиво - даже когда за цветами перестали следить. А когда-то было еще лучше. В новом дворце не построили ничего подобного, да и растений там прижилось гораздо меньше. Что поделаешь - другая земля! Здесь место вообще особенное… Зачем нужно было покидать его? Только ради Иссы? Но она не выглядит такой уж опасной…
Несмотря на то, что вода была ледяной, в купель Кирин погрузился не без определенного наслаждения. Он уже успел забыть, что такое ощущение чистой кожи, свободной от грязи, пыли и засохшей крови. Дома его бы ждала теплая ванна с благовониями, но где теперь тот дом?
Когда стало совсем холодно, он выбрался, вместо полотенца использовал один из обрывков ткани, захваченных с собой из дворца. Он заметил, что на тех его участках кожи, которые не были защищены одеждой, появился первый загар. Отец был бы в ярости!
Отец мертв.
Исса ждала его в обеденном зале. Она сидела на металлическом столе, достойно выдержавшем испытание временем, и болтала в воздухе ногами, как заскучавший ребенок.
- Ты долго, - пожаловалась она. - Рубашку снимай.
Похоже, сегодня она вознамерилась окончательно добить его удивлением…
Мужчинам благородного происхождения не полагалось появляться раздетыми или даже полураздетыми перед дамами. Исключение составляли разве что распутные девицы, но к ним-то не больше внимания, чем к мебели. А остальных женщин подобный вид мог оскорбить - они слишком скромны, чтобы наблюдать такое.
- Чего застыл? - поторопила Исса. - Слушай, я тебя раздевать не буду, не мечтай!
- Сложно назвать это мечтой. Зачем тебе?
- Да уж не полюбоваться на твою тощенькую грудку! Куда я клеймо ставить буду, на твою императорскую щеку? Нет уж, такого рода клеймо ставится только над сердцем и только с твоего согласия. Согласие у меня уже есть, осталось до сердца добраться.
Конечно. Клеймо. Этот момент был самой неприятной частью для Кирина. Клеймили в империи только животных и рабов, но не принцев же!
Да и как она собирается это делать? Кирин огрянулся по сторонам, однако ни огня, ни каких-либо инструментов не увидел. К тому же, сложно представить Иссу в роли кузнеца или палача!
- Как ты собираешься ставить клеймо?
- Вот любишь ты поболтать, смотрю, - укоризненно отметила она. - А смысл? Раздевайся - сам увидишь. Или ты передумал?
- Нет.
Он стянул рубашку и откинул в сторону. Он чувствовал, как по спине скользят капли, срывающиеся с мокрых волос.
Исса спрыгнула со стола, подняла с пола осколок стекла и с невозмутимым видом провела им по указательному пальцу, оставив глубокий порез.
- Что ты делаешь? - нахмурился Кирин.
- Краску готовлю, - девушка подошла к нему вплотную. - Спрашиваю тебя последний раз, правило такое… Ты согласен отдать мне свою жизнь? Ты идешь на этот шаг добровольно?
Кирин почувствовал, как сердце, над которым должно было появиться клеймо, забилось быстрее. Все в нем кричало, что нужно отказаться, уйти, спасти себя. Но… никто из его братьев не взял бы свое слово обратно. И он от принятого решения не отступит!
- Я делаю это ради империи.
- Ненужные подробности. Ты согласен или нет?
- Да. Я согласен отдать тебе свою жизнь.
- Хм… становится все любопытней!
Она провела пальцем по его коже, оставляя тонкую красную линию. Постепенно линии переплетались, образуя символ, значения которого Кирин не знал. Он вообще никогда не видел ничего подобного!
Кровь застывала на нем рисунком, она не стекала вниз и не расползалась. Тем не менее, рисунок можно смыть, это не настоящее клеймо… Он ничего серьезного не почувствовал!
Исса словно догадалась, о чем он думает, и поспешила уничтожить хрупкую надежду:
- Это еще не все. Приготовься, вот сейчас будет больно!
Он невольно вспомнил, что точно так же его в детстве успокаивала нянька перед тем, как нанести лекарство на порез или ссадину.
- В таких случаях обычно говорят "чуть-чуть больно".
- Не-а… Не чуть-чуть!
Она накрыла кровавый символ ладонью.
Исса не обманула - относительно боли. Было ощущение, будто в кожу впивается даже не раскаленный металл, а чистое пламя. Оно расходилось по всему телу, и хотелось кричать, но что-то словно передавило горло, не позволяя издать ни звука.
Да и потом, физическая боль была не худшим, что он испытывал сейчас. Через пару секунд после того, как все началось, Кирин почувствовал осторожное прикосновение - но не внешнее, не из этого мира. Оно шло изнутри: кто-то касался его сознания, просматривая воспоминания, как открытую книгу, а он ничего не мог сделать! Лед, сковывавший душу, резко контрастировал с пламенем, обжигавшим его изнутри.
Он хотел терпеть достойно, хотя понимал, что она все равно все узнает. От нее же свои мысли не скроешь сейчас! К тому же, боль оказалась слишком сильной. Что бы он ни делал, она накрывала волной, застилая все перед его глазами белым светом…
Кирин упустил тот момент, когда он потерял сознание. Он даже не знал, что это произошло: ему казалось, что белая вспышка длилась всего пару секунд. А очнулся он уже не в обеденном зале, а в спальне.
Он лежал на кровати, которая почти не изменилась от времени - чего не скажешь о тяжелой пыльной ткани, покрывающей ее. В большое окно свободно пробивался солнечный свет, значит, лиан на этой стороне не так много. Еще у стены стояли шкафы, сундуки для платьев, стол с разбитым зеркалом. Похоже, когда-то эта спальня принадлежала женщине.