Дайна осторожно замедлила шаг, справедливо рассудив, что уж лучше немного пострадает она, чем кто-то неподготовленный. Убедившись в твердости намерений преследователя, мисс Уиквилд нырнула в сквер.
Безлюдная дорожка, освещенная робкими звездами – идеальное место для нападения. Тем более, если "жертва" – хрупкое создание... Шорох, прерывистое дыхание – и короткий удар между лопаток...
Лезвие ножа обагрилось кровью, даже тьма запущенной аллеи не могла помешать рассмотреть это. Но, как ни странно, больше ничего не произошло! Привыкший, что "тело" падает после первого удара, убийца от удивления изготовился повторить попытку.
Время, и без того точно сонное, замерло. Дайна медленно стащила с головы глубокий капюшон.
Она повиновалась стойкому желанию максимально перепугать поганца. Пульсирующая боль терзала спину!.. Должен же за это кто-то ответить?..
"Маска Тени" – универсальная защита... Сквозь нее не проникает солнечный свет, и извне ничего не разглядеть, а вот Танцору она не мешает никак. Преступник увидит лишь летучую черную ткань там, где должно быть лицо. Не отказывая себе в удовольствии, женщина плавно развернулась.
– Властью, данной мне Трибуналом, – спокойно начала мисс Уиквилд, – приказываю сдаться.
Она небрежно повела плечами, сбрасывая неприглядного вида плащ, чтоб ошарашенный злоумышленник осознал всю абсурдность сопротивления. Форменная черная мантия с серебристой эмблемой на груди слева и прочими знаками отличия не оставляла шансов.
– Экстингво! – скомандовала Дайна.
С негромким "дзинь" окровавленное лезвие упало на каменную кладку в нескольких шагах от того места, где рухнул сам убийца, сбитый золотистым лучом.
Обездвиженный преступник мог лишь бешено вращать глазами. Закон предписывал "вызвать представителей органов охраны порядка" и "оказать им содействие", будто она и так его еще не оказала. Правда, ее служебное положение вполне позволяло Дайне прикончить гадину прямо здесь, а сообщить по факту... Только подобные методы никак не вязались с внутренними принципами. Так что... отдых откладывался.
Эмили села в постели. Патрик всегда уезжает в город на рассвете, чтоб успеть обернуться к вечеру... а ведь ей так и не удалось после ужина вырваться. За столом отец даже не обмолвился о появлении в поместье временного жильца. Подобное обстоятельство не могло не настораживать.
С другой стороны, едва ли Леди Аэрин одобрила бы присутствие представителя той самой "шпаны", от которой старалась отгородить дочь любыми способами.
Вот почему Эмили так старательно изображала спящую, когда мать пришла поцеловать ее на ночь и погасить лампы.
Подождав какое-то время и пытаясь не шуметь, девочка слезла с кровати: мягкий голубой ковер щекотал пятки. Подкравшись к двери, она настороженно прислушалась.
В доме царили безмолвие и запах потухших свечей. В любом случае, спускаться через три этажа довольно рискованно: ну как если отец все еще в библиотеке?
Избранный Эмилией вариант побега едва ли можно было считать безопасным. Девочка критически осмотрела свой наряд: длинная до пола ночная рубашка незабудкового цвета и сеточка на волосах. Задача осложнялась, но искать в шкафу подходящее платье нельзя. Вряд ли получится сделать это тихо, а спальня родителей точно напротив!
Эмили подобрала подол, завязала его на боку чуть выше колена узлом так, чтоб сорочка не сковывала движений, и подкатала рукава. После чего сняла с волос раздражающую сеточку. Метнувшись обратно к кровати, девочка достала из-под подушки симпатичного беленького зайку в черном жилете. Из незаметного кармана она извлекла крошечный ключик, взятый уже давно. Эта вещица нужна для замка, врезанного в оконную раму. Зачем запирать на ключ окна второго и третьего этажей, Эмилия понять не могла, как ни старалась.
Остановившись в центре комнаты, она сцепила пальцы, зажмурилась и едва слышно прошептала: "Сириус, помоги!" На этом приготовления к путешествию окончились.
Эмилия взобралась на письменный стол, за которым когда-то сидел ее отец, и его отец, и многие из тех, чьи портреты украшали стены. Проскользнув за занавесь, девочка максимально осторожно вставила ключик в замочную скважину. Чем ближе становилась свобода, тем быстрее колотилось сердце – казалось, этим стуком можно перебудить всю округу!
Замок лениво щелкнул язычком – Эмили затаилась и напрягла слух. Она боялась, что вот сейчас раздадутся легкие шаги... но весь дом безмятежно спал. Тогда девочка уперлась руками в тяжелую раму... секунды таяли, но дерево не поддавалось. Эмили боялась переусердствовать и выпасть из окна. Отчаянье заполняло душу, и от осознания собственного бессилия захотелось расплакаться – но это было бы настолько "не героически"!
Стоило конструкции прийти в движение, возникла новая проблема: открыть раму беззвучно не выйдет! Оконные петли угрожающе всхлипнули. Девочка снова вернулась в комнату. На столике трюмо стоял фигуристый зеленый пузырек с мятным маслом. Внутренний голос подсказывал, что стоит попробовать...
Эмили зубами открыла крышку (она вообще многое бралась открывать именно этим способом). Приятный успокаивающий аромат наполнил комнату.
Смазав петли, девочка надавила на раму снова... стекла дрогнули, тяжелые створки распахнулись, впустив волну еще такого по-летнему свежего воздуха.
Она опустилась на колени и посмотрела вниз. Тут-то Эмилии и сделалось страшно. Вдруг она не дотянется до лозы? Или та не выдержит веса? Или... в общем, этих "или" становилось больше с каждым вдохом.
"Жребий брошен!" Не ею выдуманная фраза придала девочке решимости.
Несколько шажков по карнизу... Крепко уцепившись за штору, Эмили дотянулась до узловатого стебля дикого винограда, который с легкой руки Падди живописно оплетал всю стену. Резко выдохнув, девочка перебралась одной ногой на куст... Сердце бешено колотилось в горле!
Крючки, державшие занавесь, принялись по очереди обрываться. Эмили взглянула на лозу – как раз в тот момент, когда здоровый самодовольный паук осторожно целился пристроить длинные передние лапки ей на тыльную сторону ладони. Здравого рассудка хватило только на то, чтоб не взвизгнуть.
Девочка отдернула руку. "Ну вот и все...", – подумала она, чувствуя, как неумолимая сила притяжения влечет к земле вместе с бесполезной шторой. Показалось, что время остановилось...
На несколько мгновений Эмилию будто обдало зябким ветром. Возможно, все просто глупый сон? Потом что-то подхватило девочку, и в лицо ударил жар. Она зажмурилась.
– Сириус, спаси! – словно заклинание или молитву, повторяла Эмили.
Почему именно "Сириус"? Как любой маленькой девочке, мисс Эмилии Варлоу необходимо было во что-то верить. Во что-то далекое, как звездные россыпи, и одновременно близкое, как ласковые объятья. Может, поэтому мистер Ханс Варлоу рассказывал дочери о белом рыцаре, которому обязательно суждено разогнать тьму и непременно спасти принцессу? А когда та спрашивала, где ее "рыцарь", брал девочку за руку, подводил к окну и указывал на сияющую точку в бархатно-черном небе...
Наконец, Эмили нашла в глубине души смелость – открыть глаза... Девочка обнаружила себя лежащей в "гамаке" виноградной лозы почти у самой земли. Мысленно поблагодарив Патрика за чудесное спасение, Эмили завернулась в так кстати оторванную штору и направилась к коттеджу.
Где-то под ребрами ворочалась досада: в мечтах девочка обычно лихо проделывала подобные трюки, а в реальном мире это едва не стоило ей жизни...
Свет в окнах не горел – и дверь, естественно, оказалась заперта. Вскарабкавшись на ящик с песком, скрытый розовыми кустами, Эмили заглянула в комнату. Кресло, в котором обычно сидела Альхен, превратилось в кровать, но в ней оказалось пусто!
Она напрягла глаза и практически приклеилась к стеклу, как вдруг...
– Бу!!! – Треклятому мальчишке вздумалось притаиться с той стороны и выскочить в самый неподходящий момент...
Эмили, запутавшись в тяжелой ткани, рухнула вниз – и на этот раз не отделалась так легко. Ушибленный бок болел, а на ссадинах крупными бусинами выступила кровь.
– Дурак... – прошипела она сквозь зубы.
Если б не переполнявшая злость, слезы непременно хлынули бы. Дверь скрипнула. Эмили повернула голову на шорох шагов... Чертов шутник казался испуганным.
– Больно? – виновато спросил Никодемас.
– Подойди поближе, тогда скажу, – она вытерла кровь шторой.
После того, как виновник злоключений приблизился на нужное расстояние и склонился, мисс Эмилия влепила ему звонкую затрещину.
– Больно? – ехидно осведомилась она.
– Заслужил... – потер скулу тот. – У тебя ранка? Дай...
– Нет, спасибо, – процедила Эмили.
Тогда он сам протянул руку и осторожно ощупал запачканную коленку.
– Эй! – бедняжка поджала ноги. – Я же сказала, нет!
– Прости... – Никодемас с трудом скрыл смущение. – Мне жаль...
Вот тут злоба улетучилась, и ее место заняли так не вовремя брызнувшие слезы. Эмили спрятала лицо в темную плотную ткань.
– Чего тебе не спится? – шепотом спросила она.
– А ты бы легко уснула в незнакомом месте? – Мальчик сел на бордюр.
– Отвечать вопросом на вопрос невежливо, – машинально сообщила мисс Варлоу, шмыгая носом.
– А подглядывать вежливо? – резонно парировал тот.
Эмили уставилась на наглеца блестящими глазами.
– Нужно промыть... чтоб не попала зараза, – умник кивнул на ссадину, где снова выступила кровь.
– Откуда такие познания? – скептически хмыкнула она.
– Ай, ладно! – вдруг не выдержал Никодемас – Как лучше хотел. Наверное, девочки из больших красивых домов ни с кем не дружат.