Жена напрокат - Анатолий Санжаровский

Раньше основная часть этой книги юмора была напечатана под названием "Блёстки" в пятом томе собрания сочинений А.Н.Санжаровского в десяти томах (тринадцати книгах). Москва, 2004.

Содержание:

• Муж, найденный в стогу - (История с историей моего первого фельетона) 1

• Поцелуй в овраге 2

• Сандро 3

• Конкурс невест 4

• Квартиранты - Весенние фантазии 5

• Как вернуть утраченную любовь 5

• Третий билет 6

• Маневры женского сердца 6

• Где наше не пропадало! 7

• Смерть по графику 7

• У подножия славы 7

• Такая любовь 8

• Молочный козел 8

• Осмелилась мышка пощекотать кошку 9

• Среди немых и заика оратор 9

• Барьер с челочкой 10

• Генеральские игры 10

• Завидки до озноба 10

• Персональный рай 11

• Когда плачет ночь - (Трагггедия) 12

• Жена напрокат 12

• "Мой фельетон" 13

• Седина в бороду, бес в ребро 14

• После подвига 14

• У всякого Филатки свои ухватки - (Рассказ фельетониста) 15

• Безответная любовь 16

• Не дразните маленьких! 17

• И был вечер 17

• Коварство без любви 18

• Глина 18

• Даю на отсечение! 19

• Битва при кулинарии 21

• Приходи к закрытию, дорогой! 23

• Себе дороже 24

• На отдыхе 25

• Разговоры, разговоры… 25

• Салатный ребус 25

• Как Тит повез себя хоронить - (Из народного юмора) 26

• Тик и Так - Сказка 26

• Позелени ручку 27

• Сладкая хина 27

• Спасти Михалыча! 28

• В виду моря 29

• Гордый жмурик 30

• Утренние хлопоты 30

• Осень в Ясеневе 30

• Соавторы, или Сопение как двигатель творческой мысли 30

• Сапоги 30

• Пирожок 30

• Знаешь ли ты, дорогой, что я выхожу за тебя замуж? 31

• Звонок вниз 31

• Комментарии 34

• Примечания 35

Анатолий Санжаровский
Жена напрокат
Книга юмора

Главное для писателя – работа без трупов. Прочитал чтоб человек твою книжку и не помер. Со скуки.

Пока Бог миловал.

К счастью, ещё ни один покойник не написал мне, что в скуке заснул над моей книгой вечным сном. Претензий ко мне ни у кого никаких.

Буду стараться и дальше.

Чтоб мой читатель жил вечно.

И читал, читал, читал…

Автор 31 декабря 2003. Среда

Муж, найденный в стогу
(История с историей моего первого фельетона)

Жизнь развивается по спирали и на каждом витке искрит.

Тамара Клейман

Врач зайдёт, куда и солнце не заходит .

Грузинская пословица

В вид из нашего редакционного окна влетел на взмыленной кобылёнке с подвязанным хвостом молодой здоровяк, навспех привязал её к палисадной штакетине и через мгновение горой впихнулся к нам в комнату.

– Кто из вас главный? – в нетерпении крикнул он.

В комнате нас куковало трое. Все мы были рядовые газетчики. Но в душе каждого сидел главный. Да кто ж признается в том на миру?

Все мы трое аккуратно уткнулись в свои ненаглядные родные бумажульки.

– Так кто ж из вас главный тут? – уже напористей шумнул ездун.

Мы все трое побольше набрали в рот воды. Воды хватило всем.

Мы сидели в проходной комнате. За нашими спинами была пускай не Москва, но всё же дверь к самому главному редактору.

На шум важно вышла из своего кабинета наша редакторша.

Мы все трое уважительно посмотрели на неё. И тем без слов сказали, кто в редакции главный.

– А что случилось? – спросила Анна Арсентьевна.

– Да вот! – Парень махнул кнутом. – Пишите про эту гаду… Не то я эту гаду захлещу кнутом. Вусмерть!

– А вот этого не надо, – флегматично сказала Анна Арсентьевна. – Не то вас посадят.

– Тогда скорейше пишите… Сеструха пришла к нему с зубами… А он её чуток не… Ну гад же!

– Можете не продолжать, – сказала Анна Арсентьевна. – Мы знаем, о ком вы… Это наша всерайонная зубная боль…

Тут Анна Арсентьевна повернулась ко мне.

– Это о Коновалове. Выслушайте, Толя, парня и пишите фельетон.

– Но я не написал ещё ни одного фельетона! – в панике выкинул я белый флаг.

– Вот и напишете первый.

Я зачесал там, где не чесалось.

Мы вышли с парнем в коридор.

И тут его прорвало.

– Мы одни… По-молодому как мужик мужику я тебе выплесну вкратцах. Пришла она к нему с зубами. А он глянул ей в рот, и загоревал котяра: "У-у-у!… Да у тебя страшный вывих невинности!" – Она и вытаращи на него зенки. В страхе допытывается: "Какой ещё вывих невинности?" – "Той самой. Святой. Богоданной!" – "Да у меня никто ничё и не отбирал. Что Боженька дал, то и при мне всё! Я ещё ни с одним парнем толком не гуляла!" – "А тут парень и не нужен. Невинность – товарушко хрупкий… Неловко присела, вот и вывих! Но ты не горюй. Я хорошо вправляю!" – "Но вы-то врачун по зубам!" – "И по всевозможным вывихам… Универсалище ещё тот!" – Она, дурёнка, и поверь. Вот невезёха!… Поплелась к Коновалистому в комнатку – он живё тут жа, при поликлинике, – на вправление вывиха… Козлина этот быстренько дверь на крючок и разогнался было всандалить. Да не на ту набежал. Мы, борщёвские, люди хваткие. По мордяке честно добыл два разка! На том и вся кислая рассохлась канитель… Пиши про эту гаду. Не то я за себя не поручусь…

А ночью мне, холостяку, приснилось, будто я уже казакую при жене и при сыне. И по пути из детсада забрели мы с ним в наш магазин. Выходим с молоком.

Идёт ровный, спокойный дождь.

– Пап, смотри! А дождь прямой, без зарючки!

В дверях впереди него замешкалась молодуха.

И сынишка сердито толкнул её в левую паляницу.

Она нервно сбросила его ручонку со своей сдобы:

– Что ты делаешь, мальчик?!

– Сынку, не толкай, – говорю я. – А то у тёти может произойти вывих невинности.

– Какой такой ещё невинности? – подивилась подмолодка.

– Святой… Богоданной… – апостольски уточнил я.

Наснится же такая глупь!

У меня впервые заболел зуб. С неделю уже маюсь. Всё собирался сбегать к врачу. Сегодня-завтра, сегодня-завтра… И бежать к тому же Коновалову. В районном нашем сельце Щучьем другого зубаря нет.

Если сейчас настрочу про Коновалова, то как потом буду я у него лечиться? Он же вырвет из меня что-нибудь другое вместо больного зуба!

И наутро поплёлся я к нему как рядовой зубной страдалец.

Я ещё рта не успел толком раскрыть, как Коновалов с апломбом выкрикнул:

– Рвём!

– Может, для началки хоть немножко полечим?

– Трупы не лечим!

Я расстался с первым зубом и твёрдо решил заняться фельетоном.

Невесть откуда узнала про это наша редакционная бухгалтерша, приятная дама бальзаковского возраста, и сноровисто понесла Коновалова по кочкам:

– Этот Коновалистый такой тип! Это тако-ой типяра!… Я прибежала к нему с зубами! А он помотался этак сладкими глазками по мне и: "Раздеваемся!" – "И вы тоже?" – спросила я невзначай и слегка шутя.

"Я при исполнении… Мне не обязательно…"

"А как раздеваемся?"

"Традиционно. Как всегда".

"И до чего раздеваемся?"

"До Евы".

"Но у меня же зуб!"

"И у меня зуб. И не один… И чего торговаться? Да знайте! Врач заходит даже туда, куда и стыдливое солнце не заходит! Раздеваемся! Народ за дверью ждёт!"

"Ну зуб же болит! А зачем раздеваться?"

И он мне научно так вбубенивает:

"Для выяснения всей картины заболевания!"

Всей так всей…

Ну, разделась. А он:

"Походим на четвереньках".

Я чего-то упрямиться не стала. Быстро-весело помолотила вокруг зубного станка. Разобрало, что ли… Я ещё и вкруг самого Коновала гордо прошпацировала на четырёх костях…

Он стоит слюнки глотает. Во работёха!

Я на него даже разок тигрицей зубами щёлкнула.