Я хотел было приступить к самому главному - рассказать свою историю и послушать, что Титивилус на это скажет, но она говорила так быстро, что не оставляла мне возможности что-то сказать.
- Ты с севера, что ли? Слушай, может, пригласишь меня? Или мы тут и будем разговаривать?
Я смутился, пробормотал что-то невнятное, и пригласил ее в штаб. Когда мы входили, я почувствовал сильный запах бензина или машинного масла.
- А что на севере? - спросил я, пока Гумилев делал нам кофе.
- Не знаю, говорят, там одиночек много.
- А ты откуда? - спросил я, решив пока не спешить с рассказом о себе.
- Отсюда. Я всю жизнь прожила в Хроносе, в этой провинции. Мы были свободными. Пока Гарпанг не появился. И вместо Хроноса город стал называться ГарпаФарм. Номер тринадцатый.
Гумилев принес кофе, и удалился, оставив нас вдвоем. Вернее, он хотел остаться, но Титивилус сказала, что ему нечего тут делать, и он убрался.
Девушка рассказала о том, что еще совсем недавно провинция, в которой находились наши города-поселения, была свободной и тихой территорией, где соседи жили в относительном мире и согласии. Добывали ресурсы, отстраивали города, даже занимались наукой, проводя различные исследования в лабораториях.
А потом появился Гарпанг. Он не стал распыляться на мелочи. Быстро сколотив армию, повел ее на ближайшего соседа. Раз, другой, третий. Вскоре этот сосед сменил название своего города на ферму Гарпанга. Он был первым, но не последним.
Когда жители провинции опомнились, под Гарпангом находилось уже около десятка ферм, ежедневно обираемых. Это позволяло Гарпангу обучать еще больше солдат, строить технику и даже развивать науку за счет других.
- Сила Гарпанга не в его армии. Сила его - в трусости тех, кого он грабит. Люди боятся объединиться, чтобы дать отпор беспределу. Не обижайся, что я назвала тебя рабом. По сути, так оно и есть.
При тусклом свете керосинки грязь не очень была видна, и в отблесках пламени девушка выглядела ничего так себе. Ее бы помыть, одеть правильно… кхм…
- И что ты предлагаешь? - спросил я.
- Бороться, - ответила Титивилус. - Поодиночке у нас нет шансов, но если мы станем сопротивляться вместе, ему не хватит сил, чтобы противостоять нам. Хочешь, чтобы тебя не грабили? Строй склад под землей. Прячь ресурсы в подвале, и чем глубже будет твой склад, тем больше ты сбережешь. А самое главное, тем меньше достанется Гарпангу. Ну что, ты готов к войне, Анатолий Толян?
- Просто Анатолий, - сказал я. - Тут такое дело…
Я собрался с мыслями, и рассказал Титивилус, что со мной случилось, и как я тут оказался. Девушка выслушала меня внимательно, и как мне показалось, с искренним участием.
Рассказ мой был долгим, и пока я описывал все трудности, Титивилус, вполне освоившись, сварила нам еще кофе. А еще нашла в одном из ящиков галеты, не очень вкусные, но все же съедобные.
Когда я закончил свое повествование, Титивилус выглядела задумчивой, но не удивленной. Я спросил, не кажется ли ей знакома моя история. Гостья призналась, что никогда не слышала ничего подобного. Тогда я спросил, знает ли она рыжую девушку, спасшую меня в пустыне, но Титивилус снова покачала головой.
Она сказала, что мой рассказ похож на выдумку или сон. А когда я стал убеждать ее в том, что это правда, и что это реальность, она не стала спорить, а посоветовала рассказать о своей проблеме Хранителям.
- Кто такие Хранители? - спросил я.
- Не знаю. - пожала плечами Титивилус. - Их никто не видел. Многие считают, что их не существует. Хотя я знаю тех, кто знает тех, кто видел Хранителей, и даже с ними разговаривал. В общем, если кто-то и знает о том, как устроен наш мир, то это только они. Те, кто знает ответы на все вопросы.
Это, конечно, был не свет в конце тоннеля. Тем не менее, у меня появилась хоть какая-то цель. Призрачная надежда.
- Ты знаешь, как их найти? - спросил я.
- Нет.
- А ты знаешь того, кто знает?
- На западе есть альянс, называется Хиппи, - сказала Титивилус. - Вроде бы кто-то из их руководства знаком с Хранителем.
- Вроде бы?
- Я знаю много таких как ты, - сказала девушка. - В смысле, тех, кто хочет найти Хранителей и поговорить с ними. Все хотят получить ответы на вопросы. На разные вопросы. Желающих много. А Хранителей, судя по всему, мало. Если они вообще существуют.
Титивилус встала, и направилась к выходу.
- Эй, ты куда? - спросил я. Мне-то казалось, что разговор у нас не закончен, но моя собеседница считала иначе.
- Тебе не попасть на запад, Анатолий Толян. Пока Гарпанг управляет нашей провинцией, мы его рабы. А рабам нельзя уходить от своих хозяев. Ты, конечно, сможешь сбежать, если найдешь змейку, но он тебя все равно найдет. Так что забудь про Хранителей, и займись более реальными делами.
Титивилус вышла. Я догнал ее на крыльце и спросил.
- Что мне делать?
- Строй казарму и обучай войска, - ответила Титивилус, усаживаясь на трицикл. - Если ты готов принимать бой, то мы пришлем свои войска к тебе на помощь.
- Мы? Кто это мы?
- Твои соседи. Я, Дуся и Роксалана. С ними позже познакомишься. Координаты наших городов я тебе на столе оставила.
- У меня в соседях только женщины? - не удержался я от довольной ухмылки.
- Нет, есть и мужчины, - ответила Титивилус. - Только они боятся воевать. Они не мужчины, а прирожденные рабы. Надеюсь, ты не из таких.
Она пытливо рассматривала меня. Роскошная девка с пронзительным взглядом одним своим видом вызывала у меня эмоции, как моральные, так и физиологические. Я подумал, что она определенно чем-то похожа на Тоню, и если я тут задержусь, то обязательно найду способ пообщаться в более интимной обстановке.
А потом сказал ей:
- Нет. Я не из таких. Я не раб. И воевать я не боюсь. - после чего повернулся к Гумилеву. - Мы должны собирать армию.
- У нас недостаточно ресурсов, - сказал Гумилев. - Я бы рекомендовал вам начать со строительства ресурсных шахт. Поднакопить ресурсов.
- Что ты несешь? - перебила его Титивилус. - Копить ресурсы - это обрекать город на вечное рабство и разграбление! Армия - вот единственный ресурс, гарантирующий вашу свободу.
Она завела трицикл, посмотрела на меня.
- Странный какой-то у тебя командир, Анатолий Толян, - сказала громко, перекрикивая шум двигателя. - Он что, после контузии?
Не дожидаясь ответа, она тронулась с места и вскоре исчезла за воротами, оставив за собой шлейф придорожной пыли.
- Для того чтобы собрать сильную армию, нам надо улучшить казарму, - заметил Гумилев.
Я смотрел, как оседала пыль на дороге, и молчал. Мне все еще казалось, что Титивилус тут, сидит на своем трицикле, и насмешливо смотрит на меня, ожидая принятия окончательного решения.
- Если мы улучшим казарму, Гарпангу это не понравится, - продолжал Гумилев. - Лучше всего временно покориться ему, и подождать, пока более в провинции не появятся более сильные армии, способные…
Стараясь быть убедительным, он говорил слишком вкрадчиво.
- Заткнись, - сказал я, неожиданно для самого себя.
- Простите?
- Заткнись, - повторил я.
Повернулся к нему - Гумилев стоял растерянный и покорный. Именно в этот момент я впервые почувствовал, что город, все эти здания, казармы, карьеры, жители, все это принадлежит мне. Я впервые почувствовал себя владельцем города.
И произнес, чеканя каждое слово.
- Мы не будем ждать и позволять себя грабить. Мы принимаем бой.
Глава девятая. Месть и возмездие
Гарпанг любил женщин. Всех женщин в провинции. Он дарил им свою любовь, даже тогда, когда они этого не хотели. Поэтому женщины сопротивлялись. Дело было не в ресурсах, что забирали мародеры при каждом своем визите. Дело было в унижении. И в желании отомстить.
Что ж, я чувствовал примерно то же самое. На моей щеке не осталось ни единого шрама, но я помнил запах паленой плоти, помнил сапог, помнил боковой, свернувший мне челюсть. Фантомная боль - так, кажется, это называется.
Я тоже хотел отомстить. Но в данном случае, речь шла не о мести, а о защите. Что было куда важнее желания отомстить.
Еще со школьной скамьи, примерно класса с четвертого-пятого, я понял, как работает эта схема. Сначала тебя проверяют на прочность, затем меряют уровень прогиба, и если все это оставлять без ответа, то со временем легко можно опуститься до уровня скота. Как внешне, так и внутренне.
Я видел таких, задроченных судьбой лохов, готовых раздвинуть булки по первому щелчку своего господина. Видел в школе - их шпыняли более сильные одноклассники, а они в лучшем случае глупо улыбались, а в худшем плакали или бежали ябедничать. Видел в институте - они бегали на подсосе у более богатых студентов, терпели более изощренные издевательства и улыбались уже не смущенно, а с подобострастием. Армия, тюрьма, да в любом коллективе всегда найдутся те, кто облизнется после плевка, лишь бы это не расстроило плюющего.
Только вот я не из таких. Как я уже говорил, еще в четвертом-пятом классе я понял - когда тебя унижают, когда пытаются сделать что-то, что не стали терпеть по отношению к себе, когда наседают слишком сильно, заставляя тебя дать слабину… когда плюют в лицо, или тушат об это лицо окурки...
Надо бить. Сразу. Лучше всего в нос. Чтобы до юшки, чтобы в кровь. Чтобы умылся, гад. Потому что если не сразу - то дальше будет как снежный ком. Чем дальше, тем труднее остановить процесс деградации и превращения в скота.
Гумилев рассказал, что в городе есть казарма, и при должном ее улучшении можно объявить среди населения мобилизацию. Можно собрать за короткое время небольшую армию.