Иначе – зацепит и "раскритикует", не важно за что – лишь бы человек хороший попался! А если такой возможности избежать встречи с отцом-командиром нет – как у вахтенного офицера, например? Значит, надо точно соответствовать всем уставам и директивам, вплоть до полного безобразия, как любит говорить старпом! По крайней мере, стремиться к идеалу. Который недостижим, как морской горизонт! – хмыкнул командир боевой части.
И вот раздались звонки колоколов громкого боя, а старпом Георгий Михайлович с ходового поста хриплым голосом объявил приготовление корабля к бою и походу. Из динамиков неслись его вдохновенные ругательства в адрес сигнальщиков, напутавших что-то с флагами. Вроде бы все – как всегда.
Однако, оказалось, что все вышло так, как и предсказывал мудрый Егоркин: удачу от себя все же отпугнули. Корабль, осуществлявший слежение за "Марьяттой" в дальних полигонах, где атомоходы отрабатывали свои задачи, "заломался", ну, совсем некстати, да и запросился в базу, и теперь тащится сюда "на одной ноге".
"Интересно, а бывают случаи, когда что-то ломается кстати? Впрочем, для кого как – все относительно…" – подумал Крутовский, ругая всемогущий Случай, выбросивший, на этот раз, "Бесшабашному" "монетку не той стороной". – "Надо было придать большее значение "щедротам тыла"! – запоздало пожалел минер – "Сказал бы на ужине о своих догадках – так мужики сейчас сразу бы "великим шаманом" меня объявили! Эх!".
Козе и даже ежику в тумане понятно, что этой самой "даме" никто никогда не позволит самой по себе гулять по нашим полигонам! И кому стать ее "кавалером"? Естественно, исправному и укомплектованному кораблю – из чужой базы, что тоже очень важно! Тем более – сам стоит и причала и никого не трогает! Кто-то вложил эту мысль в уши оперативникам. Те – начальнику штаба флота. Дальше – дело техники!
И вот уже получено безапелляционное боевое распоряжение: – "Бесшабашному" выйти на слежение. Комдив, у которого тоже были совершенно другие планы, только руками развел и минут пять рассказывал во флагманской каюте самому себе и телефону, назойливо издающему короткие гудки "отбоя", самые страшные вещи про чью-то маму и весь ее семейный альбом. Да еще, с извращением, вспоминая, где и как он видал такие планы и решения, и тех, кто их выдает…
Об этом поведал командир корабля, вернувшийся с инструктажа и наскоро собравший в кают-компании своих офицеров. Докладывал он все это в ярких красках, просто картину рисовал, пересыпая свою речь цветистыми комментариями и беспощадно-убийственными характеристиками. "Папа" выпускал пар, всё и всем понятно! У него, как видно, личные планы тоже накрылись… медным тазом.
Глава 2. На мягких лапах вслед за "Машкой"
Когда воротимся мы в Портленд,
Мы будем кротки как овечки!Б. Ш. Окуджава
И нет отсюда пути назад
Как нет следа за кормой -
сам черт не может тебе сказать,
когда придем мы домойАлександр Городницкий. "Покрепче парень вяжи узлы…"
– Так, хреновы твои нанайцы, опять подвели! – укоризненно поцокав языком, подвел итог капитан-лейтенант Журков, командир ракетно-артиллерийской боевой части, обращаясь к старпому. Тот был уже одет в водолазный свитер и полинявшую "канадку", демонстрируя полную готовность к выходу в море.
– Георгий Михайлович, а почему эта самая твоя нанайская разведка, как какая гадость – так угадает на все сто, прямо в десятку! А вот если чего хорошего когда предскажет – так почти всегда мимо? – донимал его ехидный артиллерист.
Меркурьев, втайне гордившийся своими связями с "вышележащими" штабами и даже – с некоторыми перспективными политиками, иногда добывал кое-какие конфиденциальные сведения-слухи. В нужный момент, он, как бы невзначай, делился ими с офицерами. По его собственному тайному мнению, это придавало ему особый вес в глазах подчиненных. Сейчас он что-то невнятно буркнул в ответ и тут же сам привязался к ухмыляющемуся Жукову по поводу орудийных башен, оклетневке скоб на них и угла подъема стволов.
Все офицеры понимающе, втихую, оборжали бедного старпома за его спиной. Тот сделал вид, что ничего не заметил. "Да, не срослось!" – фыркнул и сам Крутовский, оценивая комичность старпомовской ситуации.
Командир корабля капитан 2 ранга Дмитрий Караев поддержал своего ближайшего заместителя: – Мужики, а вы про теорию подлости что-то слышали? Закон распределения вероятности? Ну, что-то вроде того, мол, вероятность ожидаемого результата всегда меньше 50 процентов? По-нашему звучит так: как что-то посчитаешь почти достигнутым, как только протянешь руки и уже почуешь запах и даже вкус – так сразу тебе по рукам, а то и прямо, не мелочась, по голове и врежут! Это перевод на практический русский. Знаете? И чего тогда к старпому привязались? Все – строго по математической науке! Что, забыли, как в училище "букварь" сдавали на младших курсах? А сейчас – все по местам! А то сразу перейду на родной, чисто командирский язык! Вторая часть марлезонского балета уже началась!
Спускаясь вниз, Андрей столкнулся с Палычем. Егоркин был уже в ядовито-рыжем, ярком, как пожарная машина в сугробе, спасательном жилете. Это означало, что баковая швартовая команда готова к работе.
"Уж если сам Егоркин влез в жилет, и прицепил страховочный пояс, то вряд ли найдется смельчак, пренебрегший этим правилам!" – удовлетворенно заключил Крутовский.
– Накаркали, Палыч-сан? – ехидно поинтересовался он.
– Не-а, товарищ капитан-лейтенант! Это кто-то, да прямо чересчур, размечтался вслух, да и спугнул удачу! – недовольно парировал мичман. Оба раздосадовано сплюнули и пошли восвояси по своим местам, оставшись при своем мнении каждый.
На борт поднялся начальник штаба соединения, капитан 1 ранга Константин Тихов, сухой, маленький и подвижный, как Вжик из мультика. Все знали, он был въедливый, как термит, и побаивались его ядовитых замечаний и убийственных "разборов". Как потом многие признавали, он был одним из последних мастеров по "вставлению классического "флотского фитиля". Моряк-то он был очень грамотный, начальник – знающий, ему было, что и с чем сравнивать! И на простой "мякине", вроде лениво замаскированного свежей покраской бардака, его не проведешь!
Константин-Саныч нес в руке здоровенный "бэг" из дорогой натуральной кожи. "Ага! Знаменитый походный "бэг" – "все свое ношу с собой!". Значит, с нами старшим идет! И не на один день! Ну вот, приехали! На вахтах скучно не будет! Это вам не пассажир!" – заключил Андрей, несколько расстроившись.
Начальник штаба небрежно швырнул портфель во флагманскую каюту и быстро прошелся по постам и помещениям. В коридорах было темновато – командир БЧ-5 явно дал команду экономить дефицитные лампочки. Это придавало корабельным помещениям вид мрачных казематов. "Н-да-а!" – поморщился Тихов. "Намылить холку механику? Это можно, это не трудно! Чего еще ждет от начальства бедный, замученный механик престарелого корабля? Да вот где он эти лампы возьмет в нужном количестве!? Чертово техническое снабжение!"
– Ну и времечко! – проворчал он вслух и двинулся дальше.
В одной из кают он застал одевающихся "по-походному" старших лейтенантов, командиров групп, лишь совсем недавно прикрутивших на свои погоны по заветной, третьей "звездочке".
На переборке крошечной каюты, по-спартански простой, но чистенькой и ухоженной, слева он заметил фотографию "Марьятты", "Машки", в обиходе, а справа – узнаваемый портрет главкома в панцире из орденов. Между ними один из офицеров, старательно высунув кончик языка, бронзовыми шурупами прикручивал свежий плакатик, как и положено, вставленный в аккуратную лакированную рамочку. Надпись, выполненная толстым, ядовито-ярким оранжевым фломастером, красивым, просто-таки каллиграфическим, почерком гласила: "Товарищи офицеры! Из-за этой суки вы сегодня не попадете в город!".
– Та-а-к! – грозно обозначил свое присутствие капитан 1 ранга. Молодежь вздрогнула и оглянулась на начальника штаба в боевой стойке. Поздновато!
– Дверь-то в каюту закрывать надо, чтобы неожиданностей не случилось! – съязвил Тихов. И продолжил тем же тоном: – А позвольте полюбопытствовать, товарищи страшные лейтенанты, – очень страшные, вы кого, собственно, имели ввиду? – тут он сделал широкий жест рукой в тонкой летней перчатке, охватывая обе фотографии.
– Так "Машку", конечно, извините за вульгаризм – РЗК ВМС Норвегии – "Марьятту", товарищ капитан первого ранга! – искренне изумился старший лейтенант.
– А вы кого? Неужели… – делано "ужаснулся" один из его приятелей.
– Иезуит! – рявкнул начальник штаба дивизии: – Какое училище? Впрочем, дай угадаю – ВМУРЭ Попова?!
– Так точно!
– Ну, правильно, ну кто бы мог в вас усомниться?! Далеко пойдешь! Вот погоди, приеду к вам в Противосолнечную, лично поспрошаю – чему вы тут, и, главное, как успели научиться за год на вашем славном корабле из всей программы офицерского корабельного прожиточного минимума? И, кстати, запомните – кому "Машка", а кому – Марь-Ванна, уважаемая хитрая, как старая ведьма, дама! Заметьте, на всякий случай – не баба, а дама! Рано противника шапками вам, карасям, закидывать!
– Ну, уж и карасям! – нагло ответствовал "молодой"
Тут взгляд начштаба зацепился на заботливо отглаженной, отпаренной тужурке, кокетливо повисшей на плечиках за дверью, во всей красе нашивок и значков, поэтому реплику он не расслышал. На счастье, не в меру осмелевшего старшего лейтенанта.