Часть вторая
За каждую жизнь
Ничто не бесплатно. За все приходится платить. За каждую выгоду в чем ‑то одном приходится расплачиваться чем ‑то другим. За каждым рождением, есть смерть. Даже за твою музыку, которую мы так часто слушали, пришлось расплатиться. Твоя жена стала платой за музыку. Ад теперь удовлетворен.
Тэг Хагес, «Кости тигра».
Глава десятая
Риверсайд Драйв
Саймон сидел в кресле в гостиной Кайла, уставившись на неподвижное изображение на экране телевизора в углу комнаты. Это была пауза во время игры, в которую Кайл играл с Джейсом, и это было изображение сыро выглядящего туннеля с кучей тел валяющихся на земле и очень реалистично выглядящих луж крови. Это напрягало, но у Саймона не было ни энергии или желания потрудиться выключить это. Образы, которые пробегали в его голове всю ночь, были хуже.
Свет, струящийся в комнату через окно, превратился из размытого рассветного в бледное сияние раннего утра, но Саймон этого практически не заметил. У него перед глазами все еще было обмякшее тело Марин, лежащее на земле, ее светлые волосы, перепачканные кровью. Его заплетающаяся походка в ночи, ее кровь, поющая в его венах. А затем Майя, набрасывающаяся на Кайла, рвущая его своими когтями. Кайл лежал там, даже не поднимая руки, чтобы защититься. Он, вероятно, позволил бы ей убить себя, не вмешайся Изабель, грубо оттащив Майю от него и бросив на мостовую, удерживая там, пока ее гнев не превратился в слезы. Саймон попытался подойти к ней, но Изабель удержала его своим разъяренным взглядом, обнимая другую девушку одной рукой и выставив вперед вторую.
– Убирайся отсюда, скомандовала она. – И прихвати его с собой. Я не знаю, что он ей сделал, но это должно быть что‑то очень плохое.
Так и было. Саймону было знакомо это имя. Джордан. Оно уже всплывало ранее, когда он спросил ее, как она превратилась в оборотня. Ее бывший парень сделал это, сказала она. Он сделал это в диком и жестоком нападении, а затем сбежал, оставляя ее в одиночестве разбираться с последствиями.
Его звали Джордан.
Именно поэтому рядом со звонком у двери Кайла было только одна запись. Это была его фамилия. Его полное имя должно быть Джордан Кайл, догадался Саймон. Он был глуп, невероятно глуп, раз не догадался об этом ранее. Ему не нужно было другой причины, чтобы ненавидеть себя в данный момент.
Кайл – или, скорее, Джордан – был оборотнем; он быстро исцелялся. Ко времени, когда Саймон поднял его без особой осторожности на ноги и повел назад к машине, глубокие царапины на его шее и под разорванной футболкой зажили до окровавленных шрамов. Саймон взял у него ключи и отвез его на Манхэттен, преимущественно без разговоров. Джордан сидел почти неподвижно на заднем сидении, уставившись на свои окровавленные руки.
– Марин в порядке, – сказал он в итоге, когда они ехали по Вильямсбургскому мосту. – Это выглядело хуже, чем было на самом деле. Ты еще не так хорош в питании человеческой кровью, так что она не слишком много потеряла. Я посадил ее в такси. Она ничего не помнит. Она считает, что ей стало плохо рядом с тобой, и очень смущена.
Саймон знал, что ему следовало отблагодарить Джордана, но он не мог заставить себя это сделать.
– Ты Джордан, – сказал он. – Бывший парень Майи. Тот, кто обратил ее в оборотня.
Они были уже в Кенмейре; Саймон повернул на север, направляясь по Боуэри с ее ночлежками и светящимися магазинами.
– Да, – наконец ответил Джордан. – Кайл это мое второе имя. Я стал использовать его, когда присоединился к Защитникам.
– Она убила бы тебя, если Изабель позволила бы ей.
– У нее есть абсолютное право убить меня, если она хочет, – сказал Джордан и замолчал. Он больше не сказал ни слова, пока Саймон искал парковку, и они поднимались по ступеням в квартиру. Он вошел в свою комнату, даже не снимая свою окровавленную куртку, и захлопнул дверь.
Саймон упаковал вещи в рюкзак и собрался уже покинуть квартиру, когда засомневался. Он не был уверен, почему, даже сейчас, но вместо того чтобы уйти он бросил сумку возле двери и сел в свое кресло, где и просидел всю ночь.
Он хотел позвонить Клэри, но было слишком раннее утро, и кроме того, Изабель сказала, что они с Джейсом ушли вместе, и мысль вмешаться посреди какого‑нибудь особенного момента для них была не особо приятной. Он задумался, как дела у его матери. Увидь она его прошлой ночью с Марин, она решила бы, что он был именно тем монстром, за которого она его приняла.
Может, он им и был.
Он поднял взгляд, когда дверь Джордана скрипнула, и он возник из‑за нее. Он был босой, все еще в тех же джинсах и футболке, которые надел вчера. Шрамы на его шее превратились в красные полосы. Он посмотрел на Саймона. Его ореховые глаза, обычно такие яркие и бодрые, были очень мрачными.
– Я подумал, что ты уйдешь, – сказал он.
– Я собирался, – сказал Саймон. – Но затем я решил, что стоит дать тебе шанс все объяснить.
– Нечего объяснять. – Джордан ушел на кухню и порылся в шкафчике, пока не достал фильтр для кофе. – Что бы Майя ни сказала обо мне, я уверен, это правда.
– Она сказала, что ты ударил ее, – сказал Саймон.
Джордан на кухне стал совершенно неподвижен. Он посмотрел на фильтр так, словно больше не знал, что с ним делать.
– Она сказала, что вы встречались несколько месяцев, и все было замечательно, – продолжил Саймон. – Затем ты стал жестоким и ревнивым. Когда она сказала тебе об этом, ты ударил ее. Она порвала с тобой, и когда однажды ночью она шла домой, что‑то набросилось на нее и чуть не убило. А ты – ты сбежал из города. Без извинений, без объяснений.