* * *
Еще несколько часов они таскали в пещеру хворост, и в конце концов сложили несколько больших костров. Потом они смели всю крошку к стенам, обнажив огромный узор, раскинувший свои завитки почти на всей площади пола. Узор состоял из нескольких концентрических окружностей, в промежутках между которыми рука какого-то великана вывела непонятные знаки и огромные завитки. Кроме того, из центра к краям дальней окружности разбегались лучи, что делили узор на сектора. Рисунки в каждом из секторов различались друг от друга. Наконец, с внешней стороны вдоль контура круга шла некая надпись. Символы в ней казались знакомыми, однако ни Лиза, ни Маэс не сумели ее прочесть, хотя и были обучены грамоте, а Рой не смог прочесть сразу.
Пока они таскали хворост и сметали крошку, настроение у всех троих поднялось: они работали лихорадочно, оживленно обсуждали находку и вообще, кажется, поверили в то, что цель их путешествия не только достижима, но и будет достигнута вот-вот. Потом, когда все было сделано, возбуждение покинуло их, и все они ощутили упадок духа, неудивительный в подобных обстоятельствах: ясности в их положении не прибавилось ни на грош.
Маэсу даже представилось невольно: вот костры прогорят, они переночуют здесь, поговорят попусту… может быть, даже проведут день или два в напрасных попытках. А потом поедут прочь, оставив за спиною свои прежние жизни, какими бы неудачными они ни были.
Рой долго бродил вдоль надписи, бормоча себе под нос, потом еще дольше копался в своих записях и, наконец, кажется, понял, потому что побледнел.
- Вот что, господа, - сказал он наконец, - кажется, мы с вами крупно влипли. И отнюдь не в мед.
5
Он посвятил их в подробности чуть позже вечером, когда они развели у входа в пещеру костер - дымный, ради отпугивания насекомых - и уселись так, чтобы располагаться лицами к черной дыре.
- Это - древнее место открытия врат, - повел Рой свой рассказ, и лицо его было черным от дыма и усталости. - Судя по всему, обряд уже не раз проводился тут… По-другому обряд открытия Врат называется Человеческой Трансфигурацией, потому что через врата путешествуют человеческие души.
Маэс и Лиза замерли в ужасе: в проповедях священников и отцов-инквизиторов Человеческая Трансфигурация занимала почетное место. Именно она явилась причиной Катастрофы и Темных Веков, именно этой лазейкой, открытой человеческим разумом, и воспользовались темные силы, чтобы затопить несчастную страну Аместрис и поработить волю ее жителей.
- Да, вы правы, - Рой не глядел им в глаза, а глядел только в костер, где трещали от жара сучья. - Как я понял, даже в старое время этот вид трансмутаций был запрещен. Иногда древние алхимики пытались вернуть к жизни умерших, и всякий раз на свет появлялись страшные уродливые монстры. Некоторые не доживали до заката, другие же… - Рой замолчал. - Относительно других, - наконец продолжил он, - мне не удалось найти достаточно сведений. Но я думаю, что нынешний король использует существа, подобные им, для своей тайной стражи. Это объяснило бы многие слухи…
Лиза и Хьюз переглянулись.
- Однако, как я понял, иногда человеческую трансмутацию все-таки возможно применить. С ее помощью можно воссоединить душу и тело, если человек не умер полностью, а просто разделился - такое случалось. Можно также вернуть человека, который прошел через Врата живым.
- Что такое эти Врата вообще? - спросила Лиза.
- Говорят, что это Врата между жизнью и смертью, - пожал плечами Рой. - Все записи называют их по-разному… Твой отец, например, - он поймал лизин взгляд, и удержал его, как борец держит локоть в захвате, - твой отец считал, что эти врата - источник всего сущего. Там лежат корни четырех стихий. Там начинаются жизнь, смерть и все человеческие чувства и пороки. Это точка, в которой сходятся миры.
- Как змея, кусающая свой хвост? - одно за другим, будто обдумывая их про себя, уронила слова Лиза.
- Да, - кивнул Рой. - Она есть на вашем гербе. Никогда не мог понять, откуда такой странный герб у семьи с фамилией "Хоукай". Но если ваши предки были алхимиками…
- Выходит, ты боишься открывать врата, чтобы не впустить к нам еще большее зло? - медленно произнес Хьюз. - Да уж, могу понять. Я бы не стал заигрывать с такой штуковиной.
- Нет, - покачал головой Мустанг. - Есть вполне надежные… пусть заклинания, которые могут позволить получить именно то, что хочешь… Я боюсь другого. Все старые записи вполне определенно говорят, что за все трансмутации надо заплатить чем-то равноценным. И за человеческую трансмутацию равноценное - это…
- Человеческая жизнь? - быстро сказала Лиза, и костер словно от силы ее слов вспыхнул сильнее, осветив ее бледное лицо со скорбно поджатыми губами.
- Почти, - кивнул Рой. - Как я понял, эти врата… существа, живущие там… если их можно назвать существами… берут в уплату у алхимиков, проникших за врата, части их тел. Кое-что из этой требухи, которая так нравится вражеским мечам, - он с короткой усмешкой прижал руку к животу. - И вот что, друзья мои… - теперь он говорил серьезно, даже мрачно. - Боюсь, что после проведения такого обряда я окажусь мало пригоден к действию. Нам либо понадобится выждать, либо… вам придется заканчивать все это без меня.
Последовало молчание.
- Даже и не надейся, - вдруг резко сказал Хьюз. - Мне это твое восстание ни на что не сдалось. Будь моя воля, я б давно бежал за хребет, только меня и не видели. У меня в этой стране никого нет и ничего больше не держит. Так что если не ты - то никто. И будь я проклят, если позволю тебе остаться инвалидом из-за этой твоей чертовой затеи!
- Я совершенно согласна с сэром Хьюзом, - Лиза кивнула.
- Черт побери, а вы чего хотели?! - рявкнул Мустанг. - Что удастся добиться своего, ничем не пожертвовав? Лиза, ты же хотела мести! Маэс, ты же…
- Я пойду с тобой, - перебил Хьюз, улыбаясь иронично и тепло. - Если эту "плату" разделить на двоих, она ведь станет меньше, не так ли? Значит, мы оба выживем и останемся относительно целы. А Лиза нам поможет, если что.
- А если плату разделить на троих - то и помощь не понадобится, - твердо заметила Лиза. - Я с вами.
- Мы не можем позволить тебе… - начал Маэс.
- Можем, - перебил его Рой. - Благодарю вас, миледи Хоукай.
Лиза благодарно посмотрела на него.
Правильно. Он ведь пообещал ей тогда, чуть ли не десять лет назад, что в первую очередь будет видеть в ней воина и боевого товарища, а не женщину. И до сих пор держал свое слово.
6
Надо было встать. Надо было выпрямиться, черт возьми, назло всем, назло этим безнадежным годам… Превозмочь пульсирующую, резкую боль в левой глазнице, заставить правый глаз раскрыться, оторвать, наконец, плечи от этого восхитительно мягкого каменного пола, восхитительно липкого и горячего от текущей крови… Надо добраться до Маэса и Лизы, помочь им… пожалуйста, пусть они будут живы… Пусть он не досчитается руки, ноги, головы, пусть вся эта затея окажется тем, что она и есть на самом деле - полночным бредом, иллюзией труса и глупца, захотевшего легкой победы… пусть… пусть… только бы они жили…
- Рой! - голос был незнакомый, одновременно очень испуганный и очень злой. Мальчишеский голос - на том самом коротком промежутке, когда мальчишки вдруг одним махом превращаются в мужчин, случись им оказаться на войне, или просто прибавляют в росте и ширине плеч, если им посчастливилось вырасти дома. - Ублюдок, мать твою, ленивый засранец… ты что творишь?! Эй, Рой, ты жив?!
Чьи-то руки ухватили его за плечи, помогая подняться - сперва на колени. Потом Рой попробовал встать, но не получилось, и незнакомец усадил его на пол, позволив откинуться на стену… когда это стена оказалась так близко?.. Или он еще и тащил…
Сознание возвращалось наплывами, Рой не мог бы даже сказать, сколько времени прошло…
- Лиза… Маэс…
- Я жив, - Маэс говорил холодно, напряженно. - Лиза… не знаю. Юноша, будьте так любезны отойти от моего друга шага на три-четыре… а то я человек подозрительный, беспокойный, возьму да и кинусь ножичком.
- Мистер Хьюз?! - услышал Рой тот же самый потрясенный мальчишеский голос, а потом тот, кажется, действительно отошел - потому что руки, поддерживающие его за плечи, внезапно исчезли.
Наконец Рою удалось открыть единственный оставшийся глаз - ресницы склеило кровью - и он увидел Хьюза, угрожающе замершего рядом, с метательным ножом в руке. Второй человек - светловолосый паренек, которому по сложению можно было дать лет двадцать, по лицу - лет шестнадцать, а по росту - едва четырнадцать - стоял напротив в такой позе, как будто вот-вот был готов не то кинуться в атаку, не то убежать. Парень был обнажен, как в момент появления на свет, его длинные светлые волосы падали на спину и свешивались на лицо, явно мешая - мальчишка нетерпеливым жестом, очень резко кого-то напомнившим Рою, откинул их в сторону.
Маэс выглядел странно: подбородок и весь перед его камзола были залиты красным, как будто он только что кашлял кровью. Держался на ногах он твердо.
- Вы кто такой, таинственный незнакомец, а? - спросил Хьюз с мрачной усмешкой. - Уж лучше бы вам представить убедительные объяснения… В том числе и тому, откуда вы знаете мою фамилию - я-то могу поклясться, что вижу вас в первый раз.
Парень, кажется, собрался - и ответил угрюмо, почти с вызовом:
- Меня зовут Эдвард Элрик, я - алхимик на государственной службе Аместрис. А фамилию я вашу знаю потому, что был близко знаком с похожим человеком - родственником, наверное. Эй, вы не хотите лей… эту девушку перевязать? Она сейчас кровью истечет.
- Я охотно сделал бы это, если бы не опасался, что вы причините вред моему беспомощному другу, - процедил сквозь зубы Хьюз.