4.
Из эфира радиоканала "Эхо Горецка", 102,3 FM, 15:46.
"…Наверное, многие из вас слышали об эпидемии дизентерии, которая распространяется по городу. Насколько нам стало известно, на данный момент в больницы города с жалобами на плохое самочувствие уже обратилось больше сотни горожан. Похоже, это не просто небольшая вспышка болезни, поэтому советуем нашим радиослушателям внимательней относится к тому, что вы употребляете в пищу, а особенно пьете. Мы рекомендуем прекратить - если вы все еще это делаете - использовать в качестве питья водопроводную воду. В крайнем случае, если выбора у вас нет, очень рекомендуется предварительно кипятить ее. Поверьте, лучше потратить несколько лишних минут на дезинфекцию воды, чем проваляться месяц в больнице!
Так что, друзья, будьте предельно внимательны и передайте своим друзьям и родным наши советы, а так же, если мы не успели их уберечь, пожелания скорейшего выздоровления.
А сейчас мы послушаем последний летний хит Рикки Мартина. Надеюсь, он напомнит вам о теплых летних деньках, проведенных подальше от работы и…"
Сообщение о перемещении войсковых подразделений на границах города и в окружающих поселках не вышло в эфир, так как редактор радиостанции не посчитал "учения придурков в форме" сколько-нибудь интересным для постоянных слушателей. Между тем войска по приказу Президента продолжали охватывать город в плотное кольцо, готовясь ввести Горецк в полную блокаду.
5.
В Ракушино, одном из поселков Горецкской области, взорвался частный дом под номером пятнадцать. Свидетели утверждали, что перед этим из дома доносились громкие крики, грохот падающих вещей и звон бьющейся посуды. Соседи почти сразу же позвонили в полицию, резонно полагая, что житель "пятнашки" Василий Головин опять пришел домой пьяный "в дупель" и начал избивать свою жену. Слава богу, как потом говорили некоторые, что дети - восьмилетний Саша и десятилетняя Света - были в этот момент у бабушки, на другом конце поселка.
Как бы то ни было, высланный патруль полиции не успел проехать и полпути до места трагедии, как дом взлетел на воздух, разбрызгивая вокруг горящие остатки мебели, материи и, предположительно, кусков тел хозяев. Кто-то выдвинул версию о самопроизвольном взрыве газового баллона, с чем, в принципе, трудно было не согласиться. Больше в тот день происшествий замечено не было.
6.
Двое неизвестных средь белого дня напали на группу мужчин, возвращающихся с воскресной рыбалки домой. В результате один из потерпевших скончался, еще трое были найдены со следами ударов и, почему-то, укусов. Пострадавших доставили в ближайший травмпункт, где им оказали первую помощь. Свидетелей, к сожалению, не оказалось, так что найти виновных "по горячим следам" не представлялось возможным.
7.
Преподаватель, дававший факультативные уроки по математике ученикам десятых и одиннадцатых классов, по пути на занятия подвергся нападению на задворках школы. Три старшеклассника напали на него без всякой видимой причины и, нанеся многочисленные ушибы, скрылись с места преступления, оставив немолодого уже человека истекать кровью во дворе школы. Впрочем, раны были не опасны, поэтому спустя полчаса преподаватель смог самостоятельно встать на ноги и отправиться домой, к жене, дабы немного отлежаться. Он намеревался пойти в школу в понедельник, с самого утра, и доложить директору о произошедшем, но, к несчастью, иммунная система его организма была сильно ослаблена курением и хроническим бронхитом. Уже этой же ночью он напал на жену, заразив ее вирусом "Каин".
8.
- Эй, глянь, какая цыпочка, - Ахмет локтем толкнул Зураба в бок. Тот заворчал, затянулся "косячком", выглянул в окно. Ахмет нетерпеливо заерзал на сиденье, ожидая реакции старшего брата.
- Ну да, ничего так, - кивнул старший и снова затянулся. Ахмет захохотал.
Черные, с виду сонные глаза Зураба сузились в две щелочки, когда он оценивающе пригляделся к молодой девушке, качающейся походкой идущей по обочине трассы. Да, вполне себе ничего, можно позабавиться. Внутри него стал разгораться темный огонь похоти, вызванный "дурью" и злостью непонятно на кого. Он перегнулся через переднее сиденье "Паджеро" и похлопал сидящего за рулем по плечу.
- Притормози, Ренат.
Не оборачиваясь, водитель кивнул. Он тоже увидел поддатую, судя по всему, русскую девку, идущую по дороге в сторону города. Зураб заметил в зеркальце заднего вида, как блеснули в черной бороде зубы Рената, оскаленные в улыбке. Похоже, что он тоже был не прочь повеселиться.
Автомобиль сбавил скорость, и медленно покатил следом за девушкой. Она по-прежнему шла, покачиваясь и не обращая внимания на черный джип. Зураб огляделся: впереди и позади до самого горизонта дорога была чиста. Он кивнул внимательно наблюдавшему за ним в зеркальце заднего вида Ренату, и тот послушно прибавил скорость ровно настолько, чтобы джип поравнялся с девушкой.
Ахмет опустил стекло и, щерясь в благодушной, как он думал, улыбке, заговорил:
- Эй, красавица, здравствуй! Садись, подвезем тебя.
Девушка дернулась на голос, посмотрела на ухмыляющуюся бородатую рожу кавказца без всякого интереса и пошла дальше, по-прежнему слегка покачиваясь. Легкий ветерок трепал ее длинные, пшеничного цвета волосы. Зурабу всегда нравились такие волосы, точнее, нравилось наматывать их на руку. Он почувствовал, как пониже живота у него зашевелилось.
- Слушай, Наташа, - за это Ахмет тотчас получил подзатыльник от старшего брата. - Я хотел сказать, девушка, не стесняйся, садись, подвезем тебя. Много за дорогу не возьмем, обещаю!
Он заржал, довольный собственным остроумием. Зураб облизнул пересохшие губы и снова осмотрелся. Дорога по-прежнему оставалась пустынной, лишь где-то вдалеке, в паре километров от них поблескивало на солнце ветровое стекло приближающегося автомобиля. Что ж, самое время.
- Давай.
Джип резко затормозил и Ахмет с Ренатом синхронно выскочили из машины и накинулись на девушку. Один сразу же закрыл ей рот ладонью, Ахмет заломил руки, и они потащили ее к распахнутой дверце.
Младший снова нервно заржал:
- Ну что же ты, сейчас проедемся с ветерком, обещаю, заодно и развлечемся в дороге. Скучно не будет, поверь!
- Быстро, быстро, - Зураб насторожено смотрел на приближающуюся машину.
Они запихнули ее на заднее сиденье, Ахмет запрыгнул следом, все еще смеясь, и захлопнул дверцу. Ренат заскочил на водительское место, завел двигатель, и джип рванул с места. В этот момент мимо них пронесся крытый военный грузовик, старший и младший братья проводили его взглядами. Ахмет по-прежнему зажимал рот девушке, хотя она, похоже, от страха лишилась дара речи, только поблескивали в темноте глаза.
- Езжай куда-нибудь в лесок, Ренат, - бросил старший и достал из кармана нож. Щелкнул механизм и у носа девушки появился длинный язык блестящего металла.
- Давай ты не будешь кричать, ладно? - промурлыкал Зураб. Он слегка поворачивал нож так, чтобы свет свободно стекал по лезвию. Его черные, как у зверя, глаза, не отрывались от апатично застывшего лица девушки. Похоже было, что она и впрямь или "обдолбанная" или пьяная. Вообще никакой видимой реакции. Зураб почувствовал мимолетный укол раздражения, но он тут же был сметен волной разгоравшейся похоти, член стоял в полной боевой готовности. Что ж, пожалуй, он первый ее и попробует, по старшинству.
- Не кричи, не сопротивляйся и все будут живы, да? - он протянул руку, свободную от ножа, и резким движением разорвал платье.
Она была без лифчика и одна небольшая грудь с темным соском выглядывала из прорехи. Ахмет уставился на нее и снова захихикал, только теперь не нервно, а возбужденно; он стал двигать тазом, натирая свой член о тело девушки. Зураб осторожно провел пальцем по груди, потом ущипнул сосок, не спуская при этом взгляда с лица русской. И снова его кольнуло какое-то смутное ощущение беспокойства: ни малейшей реакции, абсолютно апатичное, равнодушное лицо. Как будто она не понимала, что ее сейчас будут насиловать три здоровых мужика, а потом, скорее всего, убьют и бросят тело в лесу. Она безучастно, немигающим взглядом пялилась куда-то за плечо Зураба. Может, умственно отсталая? Что ж, тем лучше для них и хуже для нее.
- Держи ее, брат, - бросил он и ножом взрезал платье девушки.
Две льняных половинки свободно съехали по телу вниз, на сиденье, обнажая загорелую и чистую девичью кожу. Зураб снова облизал губы: да, этим русским кое в чем можно было позавидовать. Вон какие красивые суки у них вырастают. А они, воины Аллаха, будут насиловать их дочерей и матерей, русские все равно никогда не возражают, ни мужчины, ни женщины.
Зураб тяжело задышал, приспустил штаны, доставая свой короткий, но толстый детородный орган, и навалился на нее сверху, пытаясь всунуть член в смазливую русскую сучку. Он поднес нож к самому носу девушки и повторил, на всякий случай:
- Будешь орать, я тебя порежу вот этим, а потом все равно трахну, поняла, сука?
Он ожидал, конечно, хоть какой-то реакции, но не был готов к тому, что вместо слов девушка вдруг змеей кинулась вперед и укусила его за руку. Нож сразу же выпал, а Зураб заорал, одновременно отталкивая ее от себя. Его член как по мановению волшебной палочки сжался в несчастный, испуганный отросток.