Следующим выступил министр здравоохранения. Численность населения центральной равнины Дронаманда возросла, в связи с чем стала ощущаться нехватка жилья. Новые дома, однако, пришлось бы строить на сельскохозяйственных угодьях, что способствовало бы наступлению и так уже угрожавшего голода. Пожевав дольку маринованной дыни, Айелло порекомендовал еженедельно перевозить миллион человек с равнин Дронаманда на суровое побережье южного континента, Нонаманда. Кроме того, панарх постановил, что отныне всех новых младенцев, рождающихся в семьях с более чем двумя детьми, надлежало подвергать субаквации. Таковы были классические методы регулирования популяции, ни у кого не вызывавшие возмущения.
Юный Беран с почтением наблюдал за происходящим, завороженный беспредельностью власти своего отца. Ему редко разрешали присутствовать при отправлении государственных дел, так как Айелло не любил детей и уделял воспитанию сына самое поверхностное внимание. В последнее время образованием Берана заинтересовался айудор Бустамонте, часами читавший наследнику наставления, пока тот не начинал клевать носом и протирать глаза. Айудор играл с Бераном в странные игры, приводившие подростка в замешательство и вызывавшие непривычные неприятные ощущения. Кроме того, наследник стал замечать, что не помнит происходившего на протяжении некоторых промежутков времени - в памяти возникали провалы.
Так и теперь, сидя в павильоне за столом из слоновой кости, Беран держал в руке небольшой незнакомый предмет. Он не помнил, откуда взялся этот предмет, но возникало впечатление, что он должен был что-то с ним сделать. Беран взглянул на отца и ощутил внезапный приступ паники - словно его окатила горячая волна. Чувствуя себя не в своей тарелке, наследник выпрямился в кресле. За ним хмуро следил Бустамонте. Согласно указаниям айудора, Беран должен был внимательно наблюдать и слушать. Беран украдкой изучал сжатый в руке предмет, одновременно знакомый и непонятный. Словно вспоминая сон, Беран знал, что должен был использовать этот предмет - и снова его окатила горячая волна паники.
Беран попробовал кусочек жареного рыбьего хвоста - как обычно, есть ему не хотелось. Он чувствовал на себе пристальный взгляд - за ним следил кто-то еще. Обернувшись, наследник встретился глазами с незнакомцем в серо-коричневой робе. У этого человека было поразительное лицо - узкое и длинное, с тонкими усами и выдающимся горбатым носом, напоминавшим нос корабля. Его блестящие, густые, коротко подстриженные черные волосы выглядели как мех какого-то животного. Взгляд глубоко посаженных глаз незнакомца, темный и гипнотизирующий, вызвал у Берана новый приступ беспокойства. Предмет, зажатый в руке, казался тяжелым и горячим. Беран хотел бросить его на землю, но не мог.
В последнюю очередь панарх выслушал Сиджила Паниша, коммерческого представителя планеты Меркантиль из соседней солнечной системы. Худощавый человек с отливающей медью кожей, подвижный и проницательный, Паниш укладывал глянцевые лакированные волосы в подушечки, скрепленные бирюзовыми заколками. Типичный меркантилец, торговец и делец, Паниш был настолько же продуктом городского уклада жизни, насколько паоны были порождениями пахотных земель и морских просторов. Его планета торговала со всеми мирами звездного скопления; меркантильские космические баржи скитались повсюду, доставляя механическое оборудование, наземные транспортные средства, летательные аппараты, системы связи, инструменты, оружие и генераторы энергии, возвращаясь на Меркантиль с грузами пищевых продуктов, роскошных ремесленных изделий и любых сырьевых материалов, какие было дешевле импортировать, нежели синтезировать.
Бустамонте что-то прошептал на ухо панарху; тот отрицательно покачал головой. Бустамонте стал шептать настойчивее; Айелло бросил на него медленный, язвительный взгляд искоса. Бустамонте недовольно откинулся на спинку кресла.
По знаку Айелло, капитан часовых-мамаронов обратился к присутствующим мягким хрипловатым голосом, вызывавшим ощущение прикосновения к крацованной стали: "По воле панарха всем, чьи дела уже рассмотрены, надлежит удалиться".
На скамье для ожидающих остались только Сиджил Паниш, два его помощника и незнакомец в серо-коричневой робе.
Меркантилец перешел к креслу, освободившемуся прямо напротив Айелло, поклонился и сел; два помощника встали у него за спиной.
Панарх рассеянно произнес приветствие; меркантилец ответил на ломаном паонезском.
Оценивая торговца, Айелло крутил перед собой вазочку с фруктами, мочеными в коньяке: "Пао и Меркантиль торгуют уже много веков, Сиджил Паниш".
Инопланетянин поклонился: "Мы неукоснительно соблюдаем договоры - таково наше кредо".
Айелло отозвался усмешкой: "Торговля с Пао вас обогатила".
"Мы торгуем с двадцатью восемью мирами, ваше превосходство".
Панарх откинулся на спинку кресла: "Я хотел бы обсудить с вами два вопроса. Как вы только что слышали, на Импланде наступила засуха. Необходимо опреснять надлежащее количество океанской воды. Вы можете сообщить об этой потребности вашим инженерам".
"Я всецело к вашим услугам".
Бесстрастно и ровно, словно между прочим, Айелло прибавил: "Мы приказали вам доставить, и вы доставили, большое количество оборонительного оборудования".
Сиджил Паниш выразил согласие поклоном. Выражение лица торговца нисколько не изменилось, но он внезапно напрягся, в его голосе появилась нотка беспокойства: "Мы в точности выполнили условия заказа".
"Не могу с вами согласиться", - отозвался Айелло.
Паниш выпрямился в кресле, его манера выражаться стала еще более церемонной: "Заверяю ваше превосходство в том, что я лично проследил за доставкой. Оборудование в точности соответствовало перечню в накладной".
"Вы доставили шестьдесят четыре орбитальные установки заградительного огня, пятьсот двенадцать патрульных истребителей, а также большое количество усилителей резонанса, силовых блоков, ракет с головками самонаведения и личного оружия - согласно первоначальному заказу".
"Так точно, ваше превосходство".
"Тем не менее, вам было известно назначение нашего заказа".
Сиджил Паниш наклонил отливающую медью голову: "Вы имеете в виду условия на планете Топогнус".
"Разумеется. Династия Дольбергов уничтожена. Власть захватил клан Брумбо. Новые правители Топогнуса, как правило, замышляют военные авантюры".
"Такова их традиция", - согласился меркантилец.
"Вы поставили им вооружения, необходимые для осуществления этих замыслов".
Паниш снова согласился: "Мы продаем товар любым желающим. Так делается испокон веков, это ни для кого не секрет. В этом отношении нас не в чем упрекнуть".
Айелло поднял брови: "Я упрекаю вас не за это. Я упрекаю вас за то, что вы продали нам стандартные модели, тогда как клану Брумбо вы предложили усовершенствованные вооружения и оборудование, гарантируя, что наши средства обороны не смогут им противостоять".
Сиджил Паниш моргнул: "Кто предоставил вам эти сведения?"
"Разве я обязан раскрывать свои секреты?"
"Нет-нет! - воскликнул Паниш. - Полученная вами информация, однако, не может соответствовать действительности. Мы придерживаемся принципа полного нейтралитета".
"Если вы не можете извлечь дополнительную прибыль посредством двурушничества".
Сиджил Паниш выпрямился: "Ваше превосходство, я - официальный представитель Меркантиля на Пао. Ваше обвинение следует рассматривать как формальное оскорбление".
Айелло изобразил удивление: "Как можно оскорбить меркантильца? Абсурдное допущение!"
Медная кожа меркантильца приобрела киноварный оттенок.
Бустамонте снова что-то прошептал на ухо панарху. Айелло пожал плечами и повернулся к инопланетному торговцу. Он говорил размеренно, неторопливо и холодно: "По упомянутым причинам я заявляю, что условия договора с Меркантилем нарушены. Поставленный товар не может выполнять свою функцию. Мы за него не заплатим".
"Поставленный товар соответствует условиям договора!" - возразил Сиджил Паниш. С его точки зрения, ни в каких других аргументах не было необходимости.
"Этот товар для нас бесполезен, и на Меркантиле об этом знали, когда заключали договор".
Глаза Паниша сверкнули: "Не сомневаюсь, что ваше превосходство понимает долгосрочные последствия такого решения".
Бустамонте не сдержался: "Меркантильским двурушникам следовало бы лучше понимать долгосрочные последствия своего мошенничества!"
Айелло выразил раздражение лаконичным жестом, и Бустамонте замолчал.
Сиджил Паниш обернулся к двум подчиненным; они обменялись вполголоса несколькими возбужденными фразами. Затем Паниш спросил: "Могу ли я поинтересоваться, на какие именно "долгосрочные последствия" намекает айудор?"
Айелло кивнул: "Обратите внимание на господина, сидящего слева от вас".
Взоры присутствующих обратились к незнакомцу в серо-коричневой робе.