- Будет жаловаться на тяжкую долю переговорщика, как обычно. - недовольно ответил Эдвард. - Фортрайд тот еще жалобщик, он мог бы обстоятельно изложить свои соображения на бумаге, как все обстоит. Нет, надобно устроить из этого целый спектакль, загадочно поведав, как его за дверь выставили, порой он бывает несносен.
- Его светлость хотя бы постарался, - обреченно ответила Мария, - мы не имеем права его порицать, только за то, что мой отец не счел нужным присутствовать на свадьбе. Негоже пренебрегать приглашением, а еще это мой последний обед в качестве незамужней девицы, завтра я буду уже миссис Батлер и далеко от вас, жаль, что эти последние часы наполнены разочарованием, - она опустила голову, пытаясь снова не плакать.
- Ох, доберусь я однажды до Джона… - кровожадно молвил Эдвард, но осекся под пристальным взглядом Фрая и Марии.
Они были готовы к указанному часу, когда к постоялому двору подъехал экипаж его светлости, чтобы отвезти гостей в замок. Эдвард усадил дам, а потом пропустив вперед Фрая, сел сам. Они молчали дорогой, раздосадовано разглядывая рощи Дарквудского замка. Их приветствовал дворецкий, еще два лакея, прибывшие сюда по рекомендациям из столицы. Слуги приняли у гостей шляпы и трости, у дам легкие накидки и головные уборы. Виконт не встречал их лично, так же, как и его семейство. Прибывшие гости лишь пожали плечами, когда услужливый дворецкий подобострастно открыл перед ними дверь.
Прекрасная столовая времен Елизаветы, украшенная позолоченными арками, расписным потолком, вещающим о скорбном наказании грешников, стены из полированного белого мрамора. Видимо Фортрайда так впечатлило изображение источника, что он предпочел отказаться от современно обставленных комнат. Мужчины были различны к интерьерным изыскам, а Мария настолько поглощена собственными переживаниями, что ее ничего не впечатляло. Но в тот момент, когда они переступили порог столовой, все разом изменилось, потому как, собравшееся здесь общество радушно их приветствовало.
Виконт с виду напоминал довольного кота, узенько прищурив глаза, его жена благодушно улыбалась (изучая своих подопечных опытным взглядом, отметив, что дамы изысканно одеты), сыновья излучали галантность. Но самым довольным в этой компании, хотя искренность того оставляла желать лучшего (хотя для этого человека это оказалось едва посильным выражением лица, как бы скулы не свело от такой лучезарной улыбки), оказался Джон Уэнсли.
Неожиданно для всех, отец семейства встал лично и пошел приветствовать прибывших гостей, будто не было той размолвки три месяца назад, когда разгневанный мистер Уэнсли кричал какие-то ругательства, срочно покидая пасторат, гонимый озлобленностью и страхом. Сейчас на его лице было изображено угодливая лесть.
- Дети мои, - начал он так непривычно слащаво, от чего Фрай и Мария буквально остолбенели. - Я так счастлив с вами свидеться, - он пожал сыну руку и по-отцовски обнял дочь.
Эдвард еще немного и подавился бы невысказанными замечаниями, которые в нем накопились. Джон и его поприветствовал, но сдержанней. Братья не могли враждовать в обществе, но и показывать свою "величайшую любовь" не решались, оставалось только сдерживаться. А вот старший племянник не был так категорично настроен (стоит упомянуть, что сюда съехались все родственники Уэнсли - кроме Джона был еще Роджер с супругой и Стивен), он пожал дяде руку.
- А ты вырос настоящим Уэнсли, - заметил Эдвард, от чего его старший племянник зарделся, посчитав это комплиментом. Роджер тоже поспешил поздороваться, младший брат удивил всех, он обнял прежнего отступника, хотя при Джоне неоднократно упрекал Эдварда.
- Ох, братец, - заметил белый колдун, избавляясь от его объятий. - Ты меня удивил.
- Знаешь, я за тобой соскучился, - Роди улыбнулся, но затем немного попустил пыл, заметив, с каким неприкрытым презрением на него смотрит Джон.
Зато Розерри и ее любимица могли преспокойно обниматься и делиться впечатлениями. Мария светилась от радости, украдкой взглянув на Джорджа, который полностью разделял ее чувства, это был тот краткий миг счастья, пришедший на смену бесконечным переживаниям и огорчениям - ее маленькая лодочка достигла спокойных вод, причалив у гавани. Тетя рассказала, что после отъезда Марии, в Ковен-Лейс начался такой беспорядок, что Джону пришлось нанять экономку, да еще кого (Розерри неодобрительно скривилась от выбора старшего родственника, будто вкусила кислых яблок в придачу с недозревшим лимоном) - миссис Ридс. Эта дамочка после возвращения и двух связных слов сказать не могла, поистине, бывают же недалекие женщины, но разумная невестка догадалась, что произошел скандал и сварливую экономку просто выпроводили прочь. Мария улыбнулась, вспоминая тот первый день ее настоящей свободы, и каким образом миссис Ридс уехала из пастората.
- Не представляю, что нашел в этой недалекой женщине твой отец, но теперь она держит всех рабочих в узде, да и самого хозяина тоже.
Мария подумала, что очень счастлива оказаться вне дома и скоро полноправно сможет назваться хозяйкой и уж экономку подберет справедливую и добрую, впрочем, у нее есть прекрасная свекровь, которая поможет в выборе правильной женщины. Джордж не будет таким деспотом, как ее собственный отец, потому что происходит из благородного и достопочтенного рода, его мягкая натура и пылкую сердце, разве сможет оно причинить боль своей любимой?
Когда, наконец, приветствия родственников завершились, когда два брата - Стивен и Фрай - пожали друг другу руки и расселись по местам, довольный виконт, что прежде спокойно наблюдал за встречей огромного семейства, скромно заметил:
- Я рад собрать вас всех вместе, дамы и господа. Поистине, у нас сегодня праздничный обед - праздник в честь помолвки двух голубков, а завтра два моих сына упорхнут из семейного гнезда, а ради улыбки мисс Уэнсли я готов буду перевернуть любые горы.
Тем временем, дворецкий доложил о прибытии семейства Уорвиков, которые тоже были приглашены на торжество. Мария имела несколько минут отсрочки, когда смогла покраснеть и замяться, она не была столь избалована, и любое проявление чувств к ней вызывало смущение и безграничную благодарность. Но Джордж Батлер, сидевший рядышком легко коснулся ее руки и подарил будущей жене искреннюю улыбку, тем самым подтвердив слова отца.
- Вижу, ты постарался на славу, Фортрайд, - опустив все титулы и обращения, довольно произнес Эдвард, наблюдая за счастливой племянницей.
- Но я же не для галочки был избран "гонцом с хорошей новостью", я постарался ради счастья моего семейства, в этом меня нельзя упрекнуть, я всегда стараюсь для домочадцев и друзей.
Джон и Роджер с затаенной опаской слушали речи среднего брата, считавшегося наглецом, а виконта - человеком важным, к которому нельзя обращаться без благоговейного трепета. Потому что, они привыкли поклоняться родовитым дворянам, оббивая их пороги в надежде на благосклонность, но Эдвард никогда не считался с мнением общества, и шел всем наперекор. Когда вельможа собственной персоной заявился в Ковен-Лейс, он прежде начал расхваливать всех представителей рода Уэнсли, как людей добропорядочных, но Эдвард занимал в его рассказах видное место. А еще намерение последнего сделаться мэром Дарквудса и Престона побудило Роджера осмелиться открыто помириться с братом, пренебрегая мнением Джона, вдруг влияние Эдварда поможет Роди добиться желаемой должности декана.
Семья Уорвиков дополнила кружок собравшихся и привнесла новые разговоры, Кэтрин немедля, сверкнув взглядом в сторону Эндрю, подсела к Марии и миссис Уэнсли и заговорила с обеими, ее матушка вовсю расхваливала ее светлость, а батюшка кланялся перед виконтом. Джон и Роджер также подсели поближе к его светлости, Эдвард держался друга, который не переставал о нем говорить, младшие Батлеры взялись разговаривать с дамами, ну а Стивен и Фрай отошли от общего кружка, слугам оставалось дожидаться, когда же господа прикажут вносить подносы.
- Как обстоят дела дома? - спросился Фрай у старшего брата, который будто стал ближе сейчас, это когда-то Стивен допекал стеснительного юнца, но нынче два молодых человека, повзрослевшие, уверенные в себе, стояли и общались. Преподобный пресвитер Уэнсли смотрел на Стивена и даже им восторгался, брат изменился, стал рассудительней и приветливей. С ним было проще общаться, чем с отцом, закостеневшим в своих предрассудках.
- Сейчас уже лучше, - молвил Стивен, но потом нагнулся к кровному родственнику и шепнул, чтобы отец не услышал - после визита его светлости, мы в тот же день получили несколько выгодных предложений об аренде наших полей и выгонов, я безнадежно долго об этом договаривался, но стоило сослаться на имя виконта Беррингтона и дела разрешились.
- Вот как, - улыбнулся Фрай, может теперь старые распри, наконец, разрешаться и он не будет чувствовать себя предателем, этому известию обрадовалась Мария, девушка обрела спокойствие и благословение отца, и могла идти под венец с любимым человеком. Была бы матушка жива, она бы несомненно гордилась дочерью, но нынче ею гордится любимая тетя.
- Я очень рада, что все приехали меня поздравить. Я опасалась больше никогда с вами не свидеться.
- Это заслуга твоего будущего тестя. Виконт очень старался расположить к себе твоего отца и моего дражайшего Роджера. Очень хороший человек, тебе повезло породниться с этим семейством.