Рукопись Войнича объединяла всех этих известных и пока неизвестных нам действующих лиц. Возможно, что все они пытались её расшифровать. Исходя из письма Арлингтона, тот самый первый вариант манускрипта, за которым охотился двойник Сайида Рахмана, содержал какую-то чрезвычайно ценную информацию. Скоропалительно, конечно, но, на данный момент, это было единственное рациональное объяснение, которое мог породить мой праздный разум.
Я просмотрел ещё пару страниц. Чем дальше в Альта-Висту, тем меньше описания найденных ссылок задействовали английских язык, постепенно опускаясь до какого-то голубиного латинско-немецкого наречия. Я спотыкался через каждое слово. В итоге, мне надоело играть в лексический конструктор и я решил запустить комбинированный поиск сразу на два имени: «Калебо» и «Войнич». Альта-Виста не дала ни одной ссылки на присутствие обоих слов на одном сайте. По отдельности «Калебо» снова значился в полутора тысяче ссылок, тогда как Войнич аж в 27,600 ссылках!!! 27,600 ??? Не многовато ли? Тут мне пришло в голову, что сербов по фамилии Войнич наверное не меньше, чем немцев по фамилии Дорф. Или французов по фамилии Маршан. По-моему даже писательница такая была, коммунистического разлива: Войнич. Я напечатал в окошке поиска «манускрипт Войнича» и ударил по клавише Enter. Альтависта вернулась с 13,500 ссылками…
Мне сразу расхотелось выяснять, что это за рукопись. Какие бы страшные тайны она не таила. Пожалуй, подождём брифинга от Стива. Пусть доложит сухой остаток. Но идея о возможных попытках лингвиста-криптолога Калебо расшифровать рукопись всё ещё казалась мне слишком удачной, чтобы быть верной, но не настолько безумной, чтобы от неё отказаться. Следующей попыткой была комбинация имени «Люк» и словосочетания «манускрипт Войнича». Комбинация, как ни странно удалась. Алта-Виста выкатила две ссылки. Обе были на один и тот же сайт. Я кликнул на первый линк и попал в англоязычную дискуссионную группу, посвящённую рукописи Войнича. «Не столько отсутствие рамок синтаксиса, сколько именно искусственная лексика, базирующаяся на суффиксах, определяющих не только грамматические формы, но и лексические категории, приведёт, по крайней мере в теории, к низкой энтропии знаковой структуры», — утверждал некто Люк в ответ на вопрос некоего Франца по поводу совместимости низкой знаковой энтропии с фиксированным форматом синтаксиса. Китайская грамота, подумал некто Дорф и пошёл по второй ссылке. Это была всё та же дискуссионная группа, но тут уже нельзя было понять, кто спорил с кем и по поводу чего. Люк на сей раз ограничился лаконичной фразой: «Идея Фридмана может быть подтверждена статистическими методами». Тёмный лес.
Внесём здоровый скепсис в мыслительный процесс: Люк — не самое редкое французское имя. Возможно, это — Калебо. Скорее всего — кто-то другой. Собственно говоря, зачем я ломаю над этим голову? Через три часа мы с пристрастием потрясём самого Калебо и всё само собой разъяснится. Тем не менее, при отсутствии других вариантов преамбулы к обрушившемуся на меня сюжету, версия об участии Калебо в общественных попытках расшифровать рукопись, теперь не казалась совсем уж притянутой за уши. Меня несколько удивило, что Альта-Виста нашла всего две ссылки. Неужели искомый Люк появился в кулуарах любителей-криптоаналитиков только дважды? С другой стороны, поисковые моторы никогда не поднимают всех существующих ссылок на дискуссионные группы. Помимо этого, старые обсуждения могли быть заархивированы.
Я вышел на основную страницу дискуссионного сайта, которая была испещрена перечнями обсуждаемых тем. Половина заголовков была для посвящённых: «Моногенетическая гипотеза», «Арс Магна», «Нотарикон и гематрия». Я уже собирался выбраться из этого сайта для лингвомазохистов, как на глаза мне попалась ссылка на иллюстрации. «Так этот древний манускрипт ещё и с картинками?» — подумал я и, несколько более заинтересовавшись, кликнул на соответствующую ссылку. Ссылка привела меня на страницу с большим количеством странных кодов: как я понял, это были очередные ссылки, но уже на отдельно взятые иллюстрации. Я ткнул курсором в первый попавшийся линк. На экране монитора нарисовалась бледно-зеленоватая фотография пергаментного листа, покрытого монохромными изображениями каких-то фантастических растений. Некие подобия подсолнухов, мутировавших в огромные хищные растения-мухоловки, соседствовали со зловещими цветами-колокольчиками, плотоядно растопырившими отростки-щупальца. Тут же примостились пальмовидные кусты с антропоморфными корнями, а рядом — нечто напоминающее оскаленный одуванчик с исключительно острыми зубами.
Я вышел обратно на страницу кодов и наобум щёлкнул по другой ссылке — ближе к концу страницы. Новая картинка была ещё более фантасмагоричной, чем предыдущая: примитивно нарисованные голые женщины плескались в бочках с блёкло-зеленоватой водой. Бочки соединялись между собой сложными системами сантехнических труб. Повсюду были наляпаны звёзды, уменьшенные версии цветочков-мутантов и какие-то сложные символы алхимико-астрологического содержания.
Иллюстрации соответствовали как сложившейся за сегодняшний день ситуации, так и психологическому профилю действующих лиц разворачивающейся вокруг меня пьесы. Как в их головах, так и в манускрипте, царило полное и разухабистое безумие. Я собирался посмотреть ещё пару-другую занимательных иллюстраций, зелёных как моя грусть, как вдруг приятный женский голос объявил всему Ватерлоо Интернэшнл, что началась посадка на Парижский поезд. Я оторвался от монитора с некоторым сожалением. Я всегда увлекался ботаникой и голыми женщинами. Правда сухими. Мокрыми — разве только что на пляже или в ванной. Определённо не в бочках с зелёными химическими растворами.