Несколько раз в год к Вепрям приходили за медью, которую те добывали и которая служила основой благосостояния ложи.
Дорога, связывающая столицу с центральной частью материка, проходила мимо Одинокой Че, и стоящие на вершине скалы мужчины с любопытством, присущим любому жителю медвежьего угла, следили за приближающимися к городу торговцами.
– Тридцать пять кибиток, – пробормотал Родерик Утан, машинально пересчитав повозки. – Хороший караван.
– Завтра будем торговать, – негромко отозвался Шарль де ла Куа.
– И еще два дня.
– Да. И еще два дня.
Караван – это не только прибыль, но и праздник.
Нетерпеливые дети давным-давно высыпали за городские стены и с радостными воплями носились вокруг скрипящих кибиток и ступающих с неспешной важностью хадатарских тяжеловозов. Караваны в Северный Ульнар снаряжались только ими: медь штука тяжелая, а неторопливые хадатарцы без труда тащили кибитку, груженную в три раза тяжелее обычного.
Эй, торговец, дай монету,
А не то сживу со свету!
В ответ на детские дразнилки носатые шасы беззлобно кивали и периодически швыряли в толпу леденцы, словно откупаясь от придорожных разбойников. «Пожертвования» вызывали бурю восторга и небольшие потасовки.
Но куда большие, чем леденцы, эмоции у детей вызвали пять замыкающих караван кибиток бродячего цирка. Размалеванные повозки, вокруг которых подбрасывали булавы жонглеры, крутили сальто акробаты и падали в пыль клоуны. Завтра будет не только ярмарка, но и представление. Завтра будет праздник.
Завтра.
А сейчас на вершине скалы начинался трудный разговор.
– О чем ты хотел спросить? – поинтересовался Родерик, когда последняя кибитка втянулась в городские ворота. – И почему позвал меня именно сюда?
– А куда же еще, Род? Мы с тобой всегда решали проблемы именно здесь, – ответил Шарль. – Разве не так?
– У нас проблемы?
Они знали друг друга всю жизнь. Родерик Утан, магистр ложи Черного Вепря, и Шарль де ла Куа, верховный маг ложи Черного Вепря. Вместе росли на улицах Хикмар-Каса, бегали встречать караваны, плечом к плечу дрались с такими же сорванцами с Заречья. А все недоразумения, возникавшие лично между ними, решали на вершине Одинокой Че, договорившись, что, если когда-нибудь не придут к компромиссу, один из них спрыгнет вниз.
Рыцари, даже малолетние, имели свой взгляд на понятие «честь».
В юности пути Утана и де ла Куа разошлись. Шарль, у которого обнаружились незаурядные способности к магии, отправился в Канагар-Дабар, в самую престижную академию Ордена – его родители могли себе позволить дать сыну достойное образование. Родерик учился в заведении попроще, в рыцарском корпусе Гастазара, столицы одноименного удела, объединяющего два десятка лож, в том числе и Вепрей. Утану не было дано работать с магической энергией, а потому максимум, на что он мог рассчитывать, – занять должность магистра ложи. И Родерик рассчитывал. Он с отличием окончил корпус, вернулся в Северный Ульнар и уже через десять лет занял высший пост: на выборах, которые состоялись после смерти предыдущего лидера ложи, рассудительные Вепри решили, что молодой Утан идеально подходит на должность магистра. А еще через пару лет в родной город вернулся де ла Куа, дослужившийся к тому времени до чина лейтенанта гвардии и решивший принять предложение старого друга стать верховным магом ложи.
С тех пор они снова стали неразлучны.