- Обещаю свернуть назад по первому твоему слову. Как ты считаешь, надо предупредить миссис Дадли, что мы отправляемся гулять?
- Наверняка она следит за каждым нашим шагом, и это тоже условие, которое она поставила.
- Интересно, кому? Графу Дракуле?
- Ты думаешь, это он здесь живет?
- Думаю, он проводит здесь выходные. Клянусь, я видела в деревянной резьбе внизу летучих мышей. Вперед, вперед!
Они сбежали по лестнице, стуча каблуками, внося жизнь и свет в сумерки украшенных деревянной резьбой стен. Миссис Дадли стояла в вестибюле и молча смотрела на них.
- Мы идем гулять, миссис Дадли, - весело сказала Теодора. - Будем где-нибудь неподалеку.
- И скоро вернемся, - добавила Элинор.
- Обед будет на буфете в столовой к шести часам, - повторила миссис Дадли.
Элинор с усилием потянула на себя парадную дверь. Первое впечатление не обмануло - дверь и впрямь была очень тяжелая. Элинор подумала, что на обратном пути им ее не открыть.
- Не закрывай, - бросила она Теодоре через плечо. - Она ужасно тяжелая. Давай поставим сюда вазу, чтобы не захлопнулась.
Теодора подкатила из угла вестибюля большую каменную вазу, и они вместе установили ее в двери. После темноты дома вечерний свет показался неожиданно ярким, в воздухе пахло свежестью. За спиною у них миссис Дадли отодвинула вазу, и дверь захлопнулась.
- Очаровательная старушенция, - сообщила закрытой двери Теодора.
Лицо ее заострилось от гнева, и Элинор подумала: надеюсь, она никогда не посмотрит так на меня. И тут же удивилась сама себе: я всегда стесняюсь новых людей, а тут не прошло и получаса, как Теодора стала мне близка и необходима - настолько, что я боюсь вызвать ее гнев.
- Полагаю… - неуверенно начала она и сразу успокоилась, потому что при звуке ее голоса Теодора немедленно улыбнулась. - Полагаю, что в дневные часы, когда миссис Дадли здесь, я найду себе очень важное занятие далеко-далеко от дома. Утаптывать площадку под теннисный корт, например. Или ухаживать за виноградом в оранжерее.
- Наверное, ты сможешь подменить мистера Дадли у ворот.
- Или искать в крапиве безымянные могилы…
Они стояли у перил террасы; отсюда им была видна вся подъездная аллея до поворота и, вдалеке среди холмов, тонкая ниточка дороги, по которой они приехали. Если не считать электрических проводов, идущих к дому из-за деревьев, Хилл-хаус казался ничем не связанным с остальным миром. Элинор пошла вдоль террасы, которая, похоже, опоясывала весь дом.
- Ой, смотри! - сказала она, поворачивая за угол.
За домом громоздились холмы: огромные, затопленные летней зеленью, пышные и безмолвные.
- Так вот почему он зовется Хилл-хаусом, - пробормотала Элинор невпопад.
- Очень по-викториански, - заметила Теодора. - Викторианцы обожали такую чрезмерную грандиозность и с головой зарывались в бархатные складки, кисти и лиловый плюш. В более раннее или более позднее время дом поставили бы на холме, где ему самое место, а не сюда, в яму.
- На вершине холма его бы все видели. Я за то, чтобы он оставался скрытым.
- Теперь я все время буду бояться, что холмы на нас рухнут, - объявила Теодора.
- Не рухнут. Просто будут сползать, незримо и беззвучно, пока не накроют с головой. И никуда мы от них не убежим.
- Спасибо, - тихо сказала Теодора, - ты отлично довершила то, что начала миссис Дадли. Я немедленно собираю чемодан и еду домой.
Элинор в первый миг поверила, но тут же различила веселье на лице Теодоры и подумала: она гораздо храбрее меня. Неожиданно - хотя позже это станет привычным штрихом, узнаваемой чертой того, что связывалось у Элинор с именем Теодора, - та уловила ее мысли и ответила на них.
- Не надо все время бояться. - Теодора пальцем тронула Элинор за щеку. - Мы не знаем, откуда берется наша храбрость.
И она сбежала по ступеням на лужайку между купами высоких деревьев, крикнув через плечо:
- Догоняй! Я хочу поискать, есть ли здесь ручей.
- Не стоит уходить далеко, - напомнила Элинор.
Словно две школьницы, они припустили по лужайке: даже после недолгого пребывания в Хилл-хаусе их радовал внезапно открывшийся простор, радовала трава под ногами после жестких полов; почти звериный инстинкт влек девушек на звук и запах воды.
- Сюда! - крикнула Теодора. - Здесь тропка.
Ручей журчал дразняще близко, тропка петляла между деревьями - то тут, то там им открывался вид на подъездную аллею, - но все время под уклон, дальше от дома. Лес закончился, начался каменистый луг, и Элинор сразу почувствовала себя лучше, хоть и заметила, что солнце висит уже в неприятной близости от нагромождения холмов. Она позвала Теодору, однако та лишь крикнула: "Вперед, вперед!" - и побежала дальше по тропке, но почти сразу ойкнула и остановилась перед самым ручьем, который почти без предупреждения выпрыгнул у нее из-под ног. Элинор, подойдя сзади обычным шагом, успела поймать ее за руку, и обе со смехом повалились на берег ручья.
- Ох и любят же здесь пугать приезжих, - сказала Теодора, переводя дух.
- Скажи спасибо, что не упала в воду, - проворчала Элинор. - Нечего было нестись сломя голову.
- А здесь мило, правда?
Ручей тек стремительно, легкая рябь поблескивала на солнце; по обоим берегам трава спускалась к самой воде, желтые и голубые цветы клонили свои головки. За пологим склоном начинался еще один луг, а за ним, далеко - высокие холмы, все еще озаренные косыми вечерними лучами.
- Мило, - уверенно повторила Теодора, словно подводя итог.
- Я точно здесь раньше бывала, - сказала Элинор. - Может быть, в детской книжке.
- Ничуть не сомневаюсь. Умеешь пускать "блинчики"?
- Сюда принцесса приходит на свидания с волшебной золотой рыбкой, которая на самом деле - переодетый принц…
- Уж больно он должен быть маленький, твой принц, в ручье всей глубины - не больше трех дюймов.
- Тут есть камушки, чтобы перебраться на другую сторону, и крохотные рыбки - наверное, мальки.
- И все они - переодетые принцы. - Теодора растянулась на солнышке и зевнула. - Головастики?
- Мальки. Для головастиков уже не время, глупышка, но мы наверняка найдем лягушачью икру. Я в детстве ловила мальков руками и отпускала.
- Из тебя бы вышла отличная фермерша.
- Здесь хорошо устраивать пикники. Сидеть у ручья и есть крутые яйца.
- Салат с курицей и шоколадный кекс, - рассмеялась Теодора.
- Лимонад в термосе. Просыпанная соль.
Теодора перекатилась поудобнее.
- А знаешь, про муравьев все врут. Нет никаких муравьев. Коровы, может быть. Но я еще ни разу не видела на пикнике муравья.
- А быка? Обязательно кто-нибудь должен сказать: "В поле не ходи, там бык".
Теодора открыла один глаз.
- У тебя был дядюшка-юморист? Который что ни скажет, все смеются? И который советовал тебе не бояться быка: когда бык на тебя кинется, надо просто схватить его за кольцо в носу и раскрутить над головой?
Элинор бросила в ручей камешек; сквозь прозрачную воду было видно, как он медленно опустился на дно.
- У тебя много дядюшек?
- Тысячи. А у тебя?
Через минуту Элинор ответила:
- О да. Большие и маленькие, толстые и тощие…
- У тебя есть тетя Эдна?
- Тетя Мюриэль.
- Такая сухопарая? В круглых очках?
- С гранатовой брошкой.
- Она приходит на семейные торжества в темно-бордовом платье?
- Отделанном кружевом.
- Тогда, наверное, мы с тобой родственницы, - сказала Теодора. - У тебя были пластинки на зубах?
- Нет. Веснушки.
- Я ходила в частную школу, где меня учили делать реверансы.
- Я вечно болела зиму напролет. Мама заставляла меня носить шерстяные чулки.
- Моя мама заставляла брата приглашать меня на танцы, и я делала реверансы как очумелая. Брат до сих пор меня ненавидит.
- Я упала во время выпускной процессии.
- Я забыла свою партию в оперетте.
- Я писала стихи.
- Да, - сказала Теодора. - Теперь я точно знаю, что мы кузины.
Она со смехом села, и тут Элинор шепнула:
- Тише. Рядом кто-то есть.
Они застыли, прижавшись плечами и молча глядя на склон за ручьем. Трава там шевелилась: кто-то медленно и незримо пробирался по яркому зеленому холму. Солнечный свет померк, от ручья потянуло холодом.
- Кто это? - выдохнула Элинор.
Теодора крепко стиснула ее запястье.
- Ушел, - звонко произнесла Теодора. Снова выглянуло солнышко и стало тепло. - Это был кролик.
- Я его не видела, - сказала Элинор.
- Я заметила его в ту же минуту, как ты заговорила, - твердо объявила Теодора. - Это был кролик. Он скрылся за холмом.
- Мы тут слишком долго сидим. - Элинор с тревогой взглянула на солнце - оно уже коснулось холмов - и, встав с сырой травы, поняла, что у нее затекли ноги.
- Только вообразить! Две закаленные пикниками девицы испугались кролика, - рассмеялась Теодора.
Элинор протянула ей руку, помогая встать.
- Нам правда надо спешить, - сказала она и, поскольку сама не вполне понимала свою тревогу, добавила: - Может, другие уже приехали.
- Ладно, скоро мы сюда вернемся и устроим пикник, - заметила Теодора, следуя за Элинор вверх по тропинке. - Тут у ручья просто необходимо устроить пикник в классическом духе.
- Можно попросить миссис Дадли, чтобы она сварила нам яйца. - Элинор замерла и сказала, не оборачиваясь: - Теодора, ты знаешь, я не смогу. Честное слово, не смогу.
- Элинор. - Теодора положила руку ей на плечо. - Ты же не позволишь им нас разлучить? Теперь, когда выяснилось, что мы кузины?