С вальяжным апломбом он утвердил на полу разутую правую ногу и повторил то же самое с левой ногой. "Хорошо сделано, Дэвид Купер, - похвалил он себя. - Просто прекрасно". Справившись с этой задачей, он подобрал с пола носки и, подойдя поближе к камину, выжал их над пламенем.
- А ты шипи себе, - пробормотал он, обращаясь к огню.
- Господи, - удивилась Эллен, - как ты ухитрился так замочить носки?
- Бродил по броду, - скаламбурил он.
Эллен беззвучно усмехнулась и осторожно встряхнула сковородку. Дэвид уселся рядом и принялся смотреть, как кубик жира катается по ее гладкой поверхности, оставляя за собой золотисто-коричневую струйку пенки. Потом убрал от огня в сторону руку с мокрыми носками.
- Стирка закончена. Мистер Купер вкушает отдых, - сказал Дэвид и, подняв ступни повыше, обхватил их пальцами. - И он обращается к своей верной супруге с просьбой прекратить растапливать на сковородке разные полезные жиры и подать ему долгожданный сухой мартини. - Дэвид принял стакан, протянутый ему Эллен. - Верная супруга исполнила свой долг, и он предлагает ей тоже сделать глоточек. - Дэвид приветственным жестом поднял стакан.
- Я, пожалуй, лучше сначала закончу возню с яичницей.
Дэвид театрально вздохнул.
- Мистер Купер принял к сведению заявление своей верной супруги и занял позицию несчастного мужа, вынужденного в одиночестве поглощать мартини. Он будет… Эй, смотри, ручка сковородки сейчас станет нестерпимо горячей!
- Уже чувствую. Надо было захватить специальную держалку из кухни.
Эллен осторожно поставила сковороду на полено.
- Давай я принесу тебе ее.
- Нет уж, не ходи босиком по этому ледяному полу.
Она вышла из гостиной. Дэвид, с опаской покосившись на огонь, схватил сковородку и принялся встряхивать ее, тихо присвистывая каждый раз, когда кубик маргарина менял направление.
- Развлекаешься? - прозвучал вопрос вернувшейся Эллен.
- Что ж, человечество вынуждено довольствоваться тем, что предоставила в его распоряжение природа. Да. - Он резко выпустил обжегшую его ладонь ручку сковороды. - Ух ты! До чего она стала горяча!
Эллен подхватила сковороду, чтобы та не упала с полена.
- Ты, кажется, сам предупреждал о такой возможности. - Она подавила улыбку.
- Никогда не придавал значения собственным предупреждениям.
- В гостиной уже почти жарко, - заметила Эллен.
Он наблюдал за тем, как жена, оставив сковороду, сняла жакет и перебросила его на диван. Затем вылила яичную смесь на сковороду и стала энергично размешивать ее вилкой. Дэвид рассеянно смотрел на ее движения, его мысли разбежались, рассеялись, ум постепенно стал погружаться в дрему, ожидая незначительного толчка, чтоб проснуться.
Таким толчком оказалось движение Эллен. Он внезапно понял, что очень неравнодушно разглядывает ее грудь, виднеющуюся под блузкой. Белые кружева бюстгальтера, мягкие очертания округлостей. Внезапное пробуждение чувственности, и вот все остальное уже исчезает, а он глядит и глядит на грудь жены, вспоминая ощущение тяжести и тепла полушарий, их податливую упругость в его пальцах.
- Ты разглядываешь меня? - спросила Эллен.
- Твою левую грудь, если быть более точным.
Она бросила на него быстрый взгляд, как бы определяя, насколько он серьезен.
- Это правда?
- Совершенная правда.
Она изумленно хмыкнула и спросила:
- Почему?
- Ш-ш-ш. Не мешай смотреть.
Через некоторое время Эллен отложила вилку, выпрямилась и расстегнула две пуговки на блузке.
- Можете продолжать.
Дэвид даже вздрогнул, когда она снова наклонилась к камину и блуза свободно распахнулась, обнажив полностью обе груди. Он не отрывал от них глаз, воображая, что испытал бы, прикоснувшись к ним: жесткость чашечек бюстгальтера, упругую округлость плоти под кружевами. Затем он представил, как выглядели бы обе груди, если бы он расстегнул эти крючки на спине, как, потеряв поддержку, они колыхались бы в такт ее движениям. Он представил себе крупные красновато-коричневые соски. Они стали чуть тверже, напряглись, как бывало раньше… Это предположение взволновало его. Дэвид словно уже ощущал ее соски в своих губах.
Он взглянул на жену и увидел, что она, улыбаясь, смотрит на него.
- Даже не дождавшись завтрака? - спросила она.
- Даже вместо завтрака!
- Наверное, в тебе говорит мартини.
- Проверь и сама убедишься.
Эллен скорчила насмешливую гримаску.
- Ты говоришь так, будто речь идет о работе.
- Я и говорю о работе.
Это было самое странное эротическое возбуждение из всех, которые он мог припомнить. Жена волновала его, будила нестерпимое желание. Раньше он не думал о сексе с ней, пока они не оказывались в постели. Нынешнее же чувство было странно абстрактным. Сама Эллен словно оказывалась ни при чем, и это раздражало его. Но тем не менее он уже физически не мог противиться искушению. Один только Бог знал, до чего они оба нуждались теперь в сексуальной близости.
Дэвид решительно отвел в сторону руку со стаканом и встал.
- Господи, тут становится жарко, - произнес он, чувствуя, как струйки пота потекли по его груди.
Поставив стакан на каминную полку и сбросив куртку, он принялся стягивать с себя свитер. Управившись, положил свою одежду на куртку Эллен и спросил ее:
- Почему бы тебе не снять блузку?
Жена задержала на нем изучающий взгляд, потом молча разжала пальцы, оставив сковороду на огне, и медленными движениями расстегнула блузку до пояса. Высвободила ее нижний край из-под пояса брюк и повела плечами. Блузка соскользнула, Дэвид помог снять ее и положил на кучу одежды. Эллен снова взяла в руки сковороду.
- Так лучше? - спросила она.
"Помолчи", - скомандовал он себе, хотя слова словно соскакивали с языка. И все-таки он ответил:
- Лучше.
Не подчиняясь его воле, правая ладонь скользнула к ее груди, охватила ее снизу и приподняла. Пальцы медленно сжались. Женщина трепетно вздохнула, и он почувствовал, как грудь словно взбухает в его ладони, наполняя свою кружевную оболочку.
- Если ты хотел позавтракать… - тихо произнесла Эллен.
Дэвид не отвечал. Сделав шаг к ней и оказавшись за спиной, он обхватил ладонями обе ее груди и стал медленно поглаживать их.
- Дэвид…
- Не говори ничего…
Склонившись над нею, он стал целовать ее шею, плечи, продолжая пальцами ласкать грудь. Она слабо застонала, но не вырвалась из объятий. Он начал покусывать ее шею, сначала слегка, затем все сильнее, с настоящей жадностью.
- Мне не удастся покончить с этой чертовой яичницей, если ты…
Она оборвала фразу, не договорив. Он перегнулся и вынул ручку сковороды из ослабевших пальцев Эллен. Убрал ее с огня и стал наклоняться сильнее, чтобы поставить сковороду на каменный выступ рядом с очагом.
В это мгновение медальон выскользнул из кармана его рубашки и упал на пол.
- Что это? - удивленно спросила жена, быстро подняла его и стала рассматривать.
- Ничего, - пробормотал он, пытаясь завладеть медальоном.
- Нет, я серьезно спрашиваю, что это?
- Просто… одна девушка оставила это здесь, в коттедже.
- Одна девушка?
- Не думай об этом.
И снова нежно обнял ее. "Какое все это имеет значение", - подумал он про себя, пытаясь снова поцеловать ее шею, но Эллен отпрянула.
- Что за девушка? - спросила она.
- Понятия не имею, - уклончиво ответил Дэвид и протянул к ней руки. - Сказала только, что живет в коттедже, расположенном дальше по берегу, но там такого нет.
Он снова попытался вынуть медальон из ее пальцев, но она удержала его.
- Когда ты видел ее? - Теперь в ее голосе отчетливо звучало напряжение.
Он вздохнул.
- Вчера вечером. Послушай…
Она выскользнула из его рук.
- Когда это было?
- Когда ты выходила на прогулку. - Он прикладывал все старания, чтоб его тон звучал как можно небрежней.
- Не понимаю.
- Послушай! - Он положил ладони ей на плечи и снова прижался лицом к ее шее. - Тут и понимать нечего, Эллен Оудри. Вчера в этом коттедже оказалась какая-то девушка. Сказала, что была знакома с художником, который жил здесь раньше.
Эллен стояла так неподвижно, что он поднял голову и встревоженно взглянул на нее. Их глаза встретились, ее взгляд не выражал ровным счетом ничего. Дэвид почувствовал легкий зуд раздражения, но сумел подавить его.
- Она просто заметила свет в окнах и подумала, что этот художник вернулся. Выброси это из головы, прошу тебя.
- Она зашла сюда?
- Да, зашла. - Теперь ему не удалось скрыть досады в голосе. - Ты можешь не думать над этим?
Дэвид тут же пожалел о том, что говорит таким тоном. Ее голос слегка дрогнул, когда она ответила:
- Ты почему-то очень хочешь заставить меня забыть об этом.
- Что? - переспросил он, и его улыбка стала напряженной.
- Почему же ты мне не рассказал о ней вчера вечером?
"Только не позволяй гневу взять верх", - приказал он себе.
- Дорогая, не прошло и десяти минут, как ты появилась в доме. Я не видел тебя со вчерашнего вечера, с тех самых пор, как ты вышла прогуляться.
- А ты рассказал бы мне об этой девушке, если б ее медальон не выпал у тебя из кармана?
Ее вопрос был неожиданным, но он незамедлительно ответил:
- Конечно рассказал бы.
Последовало молчание. В его мозгу звучали слова, которых он не произнес. "Нет, не рассказал бы". Он не сомневался в этом.
- Так же, как ты рассказал мне о Джулии? - спокойно поинтересовалась она.
Несмотря на ее безразличный тон, он был поражен.