Один мяч продолжал по-прежнему перелетать по высокой дуге из правой руки в левую, но пока он летел, Слит освобождал для него место, перебрасывая мяч, который держал в левой руке, в правую. Этот маневр казался довольно простым, но когда Валентин попробовал его повторить, мячи столкнулись и разлетелись в стороны. Карабелла, смеясь, подобрала их. Он попытался снова, с тем же самым результатом, и она показала ему, как бросать первый мяч, чтобы он приземлялся на дальней стороне его левой ладони, тогда как другой летел в стороне от этой траектории, переброшенный вправо. Потребовалось несколько попыток, чтобы научиться этому, но даже после этого у Валентина получалось не всегда: его глазам приходилось смотреть в слишком многих направлениях одновременно. Между тем, Слит продолжал менять мячи в руках, а Карабелла тренировала Валентина двойному броску час или около того. Сначала это было скучно, но потом, когда он овладел этим в совершенстве, скука прошла, уступив место гармонии, и он знал, что может бросать мячи целый месяц, не уставая и не роняя их.
Потом Валентин вдруг обнаружил, что Слит жонглирует тремя мячами одновременно.
- Попробуйте,- сказала Карабелла.- Это только КАЖЕТСЯ невозможным.
Валентин тут же перестроился с легкостью, которая удивила его, так же как, наверное, удивила Слита и Карабеллу, потому что она захлопала в ладоши, а он, не сбиваясь с ритма, одобрительно проворчал что-то. Интуитивно Валентин бросал третий мяч, когда второй переходил из его левой руки в правую; он ловил его и тут же бросал, ловил-бросал, ловил-бросал, и всегда один мяч опускался в ожидающую руку, а один ждал броска. Так он продержался три, четыре, пять циклов, прежде чем понял, что сделал, и от удивления ошибся в расчетах, уронив мячи.
- У вас есть талант,- пробормотал Слит.- Явный талант.
Валентина смутило происшедшее, но то, что он уронил мячи, было менее важно, чем то, что он начал жонглировать ими с первой попытки. Он собрал их и начал снова. Слит повернулся к нему лицом и продолжал свое дело, которого так и не прерывал. Подражая позе Слита и его движениям, Валентин начал бросать, уронил два мяча с первой попытки, покраснел, что-то буркнул, извиняясь, начал снова, и на этот раз уже не останавливался. Пять, шесть, семь циклов, десять, а затем он сбился со счета. Его сознание как бы раздвоилось: одна часть отвечала за точные и аккуратные захваты и броски, а другая следила за взлетающими и опускающимися мячами, производя мгновенные расчеты скорости, углов и темпа. Изучающая часть его разума непрерывно передавала данные той половине, которая отвечала за броски и захваты. Время, казалось, разделилось на множество малых отрезков, а мячи как будто замерли на своих местах - один постоянно в воздухе и по одному в каждой руке - и то, что в один момент различные мячи занимали одно и то же положение, казалось непостижимым. Каждый был всеми, и время, казалось, исчезло. Валентин не двигался, не ловил и не бросал, а только следил за полетом, происходившим вне времени и пространства. Сейчас он понял тайну искусства. Он вошел в бесконечность. Его расщепленное сознание вновь соединилось. Он проник во внутреннюю природу движения и понял, что движение было кажущимся, всего лишь ошибкой восприятия. Его руки работали в настоящем, глаза изучали будущее, и все же это было только моментом настоящего.
Пока его душа уносилась к вершинам блаженства, малейшими оттенками своего иного, трансцендентного сознания Валентин ощущал, что он больше не стоит на месте, но как бы движется вперед, магически притягиваемый летающими мячами, которые все больше удаляются от него. Они уходили в глубь двора с каждой серией бросков, и он ощущал их сейчас, как бесконечный, непрерывный континуум, и шел за ними все дальше и дальше, пока не побежал, пошатываясь, через двор. Слит с Карабеллой отошли в сторону, а мячи в конце концов оказались вне пределов его досягаемости, и даже последний отчаянный рывок не достиг цели: мячи разлетелись в трех разных направлениях.
Задыхаясь, Валентин упал на колени и, услышав, как начали смеяться его инструкторы, засмеялся вместе с ними.
- Что произошло? - спросил он наконец.- Я все делал так хорошо, и вдруг... вдруг...
- Мелкие ошибки накапливаются,- сказала Карабелла.- Ваши броски постепенно выводили мячи из правильной плоскости их движения, вам пришлось тянуться вперед, чтобы схватить их, а схватив, вы бросали их все дальше и дальше, и так до тех пор, пока преследовать их стало невозможно. Это случается со всеми начинающими. Не думайте об этом.
- Собирайте мячи,- сказал Слит.- Через четыре дня вы будете жонглировать перед Короналом.
7
Валентин тренировался часами, беря не более трех мячей одновременно, но повторяя это бесконечное количество раз, переходя от скуки к восторгу и снова к скуке так часто, что сама скука становилась восторгом. Его одежда была мокрой от пота, облепляя его, подобно теплому, влажному полотенцу. Он продолжал бросать мячи, даже когда начался один из коротких ливневых дождей Пидруида. Дождь кончился, и вечернее солнце начала закрывать легкая дымка тумана. Он смутно различал фигуры, двигавшиеся по двору: Слит, Карабелла, скандары, Шанамир, какие-то незнакомцы приходили и уходили, но он не обращал на них внимания. Он был пустым сосудом, в который налили это искусство, эту тайну, и он не смел остановиться, боясь потерять это и снова стать пустым.
А затем кто-то подошел к нему, и он вдруг оказался с пустыми руками, поняв, что Слит перехватил мячи один за другим. Еще какое-то время руки Валентина продолжали двигаться, а глаза не могли сфокусироваться ни на чем, кроме плоскости, в которой он бросал мячи.
- Выпейте,- сказала Карабелла, прикладывая стакан к его губам. Это было огненное вино, но он выпил его как воду.- У вас удивительный талант не только координации, но и сосредоточенности. Вы немного испугали нас, Валентин, когда не хотели останавливаться.
- К стардей вы будете лучше нас,- заметил Слит.- Сам Коронал будет аплодировать вам. Что вы сказали, Залзан Кавол?
- Я говорю, что он весь мокрый и нуждается в чистой одежде,- прогремел скандар и дал Слиту несколько монет.- Иди на базар, купи что-нибудь подходящее Для него, пока лавки еще открыты. Карабелла, отведи его к очистителю. Ужин через полчаса.
- Идите за мной,- сказала Карабелла.
Она повела все еще ошеломленного Валентина в сторону спальных помещений. Очиститель располагался под открытым небом, у стены здания.
- Животное! - гневно сказала девушка.- Мог бы сказать хоть слово похвалы. Но, видимо, это не для него, хотя вы и произвели на него впечатление.
- На Залзана Кавола?
- Да. Он был восхищен. Но разве можно хвалить людей, у них ведь всего две руки! Да, похвала не в его обычае. Идите сюда.
Карабелла быстро разделась, и Валентин сделал то же самое, положив мокрую одежду на землю. У нее было стройное, гибкое тело, почти мальчишеское, если бы не маленькие округлые груди и бедра, белевшие под узкой талией. Ее мускулы отчетливо выделялись под кожей и были хорошо развиты. На одной из ягодиц красным и зеленым цветом был выколот цветок.
Девушка потянула его под очиститель, и они стояли рядом, пока вибрация избавляла их от пота и грязи. Затем, еще нагие, они вернулись в спальные помещения, где Карабелла надела брюки из мягкой серой ткани и чистую куртку. Потом вернулся с базара Слит с новой одеждой для Валентина: темно-зеленым камзолом с алой оторочкой, узкими красными брюками и легким плащом синего цвета, почти переходящего в лунный. Это был гораздо более элегантный костюм, чем тот, который он снял. Валентин почувствовал себя так, будто его повысили в звании, и, сопровождая Слита с Карабеллой на кухню, двигался с деланной надменностью.
На ужин было тушеное мясо, которое запили большим количеством огненного вина. Шестеро скандаров сидели на одном конце стола, четверо людей - на другом. Закончив есть, Залзан Кавол и его братья без единого слова поднялись и удалились.
- Мы должны обидеться на них? - спросил Валентин.
- Это их обычное поведение,- ответила Карабелла.
Хьорт, который говорил с ним за завтраком, пересек комнату и навис над Валентином, глядя на него своими рыбьими глазами: видимо, у него была такая привычка. Валентин неловко улыбнулся.
- Видел, как вы жонглировали сегодня во дворе,- сказал Виноркис.- Это было довольно хорошо.
- Спасибо.
- Это ваше хобби?
- Сейчас да, но раньше этим я не занимался. Скандары приняли меня в свою труппу.
Это произвело впечатление на хьорта.
- В самом деле? И вы отправитесь с ними в путешествие?
- Похоже на то.
- Куда?
- Понятия не имею,- сказал Валентин.- Но, куда бы они ни решили идти, это будет достаточно хорошо для меня.
- Ах, эта свободная жизнь,- сказал Виноркис.- Я бы тоже хотел попробовать. Может, ваши скандары возьмут и меня?
- Вы можете жонглировать?
- Я могу вести счета. Я жонглирую цифрами,- Виноркис громко расхохотался и хлопнул Валентина по спине.- Я жонглирую цифрами! Вам это нравится? Ну, ладно, спокойной ночи!
- Кто это? - спросила Карабелла, когда хьорт ушел.
- Я встретил его сегодня утром, за завтраком. Местный купец, я думаю.
Она скорчила гримасу.
- Он мне не понравился. Впрочем так легко не любить хьортов - они такие безобразные! - Она грациозно поднялась и потянулась.- Идем?