Будку Дюшка оборудовал на дровнике, под самой крышей. Снизу дровник забит поленьями на три зимы, так что забраться в будку можно только по наружной стене. Это несложно: стена дощатая и для вентиляции между досками щели, но взрослые в будку не заглядывают. Так что у Дюшки, у единственного из нашей компании, есть свое собственное место. Там, правда, не очень просторно, четверым уже тесновато и сидеть приходится в ряд, но двоим нормально, можно и ноги вытянуть, к тому же Дюшка затащил сюда по частям старый диван.
- Ну, а если и шпионы? - спросил я. - Что дальше? Что предлагаешь?
Дюшка достал из-под потолка пневматическую винтовку и леденечную банку с пулями.
- По правилам надо в Комитет сообщить.
- Куда? - не понял я.
- В КГБ, - уточнил Дюшка. - В Комитет государственной безопасности. Ты что, "Ошибку резидента" не видел?
- Видел… А у нас разве в городе КГБ есть?
Дюшка задумался.
Я взял у него винтовку, нажал на рычажок, сломал, зарядил пульку, выпрямил. Прицелился быстро, выстрелил. В десяти метрах стебель крапивы подсел и завалился набок. Дюшкин дом на самом краю города стоит, дальше картофельники и река, а между картошкой и домом крапива родится, хорошая такая, в мизинец толщиной.
- Тогда участковому, - сказал Дюшка. - Сообщить участковому, пусть меры принимает.
Я передал ему винтовку.
- Теперь представь, - сказал я. - Ты приходишь к Кондратьеву и говоришь: "В нашем городе шпионы". Что он тебе ответит?
Дюшка выстрелил и, как всегда, промазал, крапива устояла, а пулька срикошетила и с визгом отошла в кусты.
Я взял винтовку, зарядил.
- Кондратьев человек серьезный. - Я прицелился в крапиву. - Шутки шутить не любит. Чуть что - сразу ставит на учет в детскую комнату. А сейчас Кондратьев особенно зол. Его двух помощников в Москву забрали к Олимпиаде, там милиции не хватает. Так что вся работа на нем, мне папка говорил, что он домой не ходит, в кабинете ночует. Давай, позвони, расскажи ему про шпионов, он тебя живо на учет определит. Для профилактики.
Я снова сбил крапиву. У меня по стрельбе грамота, я второе место на "Зарнице" занял, даже Вторую школу обстрелял, если бы еще подтягивался побольше, так и победил бы.
- Ну поставит. - Дюшка забрал у меня винтовку. - И что?
- Ты дурачок, вот что. Ты потом куда с таким пятном на работу устроишься?
Дюшка промолчал, поморщился, выстрелил. Мимо.
- Что же теперь делать? - спросил Дюшка.
А я не промазал. Причем сразу два стебля срезал, как и хотел. По осени пойду в стрелковую секцию запишусь, как раз возьмут.
- А ничего не делать, - сказал я. - Забыть, и все.
- Забыть…
Дюшка выстрелил. Пульку перекосило, Дюшка достал шомпол и стал выбивать ее из ствола.
- Это неправильно. - Дюшка вытолкнул из дула смятый кусок свинца. - ЦРУ не дремлет, всем известно.
- Какое ЦРУ? - Я не утерпел, пнул стену будки. - Они же дети. Пусть и с ножом.
- А если они не дети? - спросил Дюшка загадочно.
- Как это?
- Ну, если они лилипуты?
Тут уж я посмеялся. Лилипуты к нам как-то приезжали со своим цирком, полгорода приходило смотреть, а я в четвертом ряду сидел. Так вот, лилипутов ни с кем не спутаешь, лилипуты - это маленькие люди, а эти не лилипуты, подростки обычные.
- Ты не знаешь, на что способно ЦРУ, - сообщил Дюшка. - Это не дети, а такие специальные лилипуты. Спецлилипуты! Их с детства воспитывали, чтобы к нам забросить…
- Сам себе противоречишь, - перебил я. - Если они такие подготовленные шпионы, то прокола с деньгами не допустили бы. И с хлебом. И с сигаретами. Шпион незаметен должен быть, а они сразу к себе внимание привлекли.
Дюшка выстрелил и в этот раз попал. После этого ему сразу расхотелось стрелять, он спрятал винтовку под крышу и сказал:
- Все равно они мне не нравятся. Они… не такие. Совсем не такие.
- Ты же полстраны объехал, - напомнил я. - Везде все не такие.
- Это да, - согласился Дюшка. - Везде разные… но и одинаковые тоже.
- Как это?
- Да так вот. Мы с предками много ездим, я же вижу - везде все одинаковое. Вот у меня будка… - Дюшка постучал по стене. - А кто-то шалаш строит, а кто-то на чердаке, а во Владивостоке пацаны фанзы копают. А в Москве голубятни или на деревьях лабазы, но каждый хочет свой уголок. Или самострелку всякую мастерят. Воздушки везде… А в Севастополе некоторые подводные ружья делают.
Дюшка мечтательно закрыл глаза, не знал, что он еще и подводное хочет. Хотя я и сам бы не отказался, в Косой старице полно рыбы, но ее ни удочкой, ни сетью не достанешь. На что Дюшкин отец рыбак, да и тот не суется.
- Я к тому, что ты можешь выпиливать воздушку или подводное ружье, но все равно… - Дюшка замялся, не зная, как объяснить. - Ты будешь такой же, как какой-нибудь пацан во Владивостоке. А эти… Они другие. Я чувствую. Шпионы все другие…
- Эй, вы в будке? - послышался голос.
На краю крапивы показался Котов.
Мы не стали отвечать. А ну его. Побежал вчера к Похвалину, собака. Хотя Котов такой, у него ничего заповедного.
Котов забрался в будку, и сразу стало тесно.
- Как "Всадник без головы"? - поинтересовался я. - Интересный?
- А, - отмахнулся Котов. - Через приставку плохо видно, все дергается…
- Ничего там не дергается, - с обидой сказал Дюшка. - Это ты так просто говоришь.
- Да нет, дергается. У меня аж голова разболелась. - Котов потрогал голову. - А вы что, опять стреляли?
Мы не ответили. Сидели, молчали.
- Чего делать сегодня будем? - спросил Котов.
Вроде как ничего не случилось. Хитрец Котов.
- Ничего, - ответил Дюшка. - Вот так сидеть и будем до вечера.
- Можно и посидеть. - Котов вытянул ноги. - Сегодня луна хорошая.
- Пластинки будем слушать, - сказал Дюшка. Он вытащил из-за дивана футляр с проигрывателем, достал пластинки и запустил "Огниво". "Огниво" вот точно дергалось и шипело, глупая идея. Мы послушали минут пять, а потом Котов не выдержал.
- А давайте на подрывное сгоняем? - предложил Котов.
- Чего мы там забыли? - неприветливо спросил Дюшка. И сделал погромче. Не звук, а шум.
- Вчера один пацан там снаряд нашел, - сообщил шепотом Кот.
Мы с Дюшкой посмеялись. Подрывное поле все вдоль и поперек выхожено, все, что можно найти, давно нашли. И осколки, и порох. Хотя пороха там всегда мало было, во время лесного пожара выгорел.
- А может, сразу атомную бомбу он там нашел? - усмехнулся Дюшка.
- Да нет, снаряд. От гаубицы. То есть не целиком снаряд, а половинка. Передняя часть оторвалась, а задняя, где капсюль, вся целая. И порох весь остался. Почти два килограмма!
Котов достал из кармана спичечный коробок, сдвинул крышку. Внутри лежали короткие желтые трубочки пороха.
Дюшка выключил "Огниво".
- Похвалин у этого пацана литровую банку выменял на батарейки.
Я представил, как Похвалин взрывается вместе со своим домом, это было красиво. Дюшка выудил из коробка пороховую трубочку, понюхал, поковырял ногтем.
- Настоящий армейский, - заверил Котов. - Пироксилиновый. Смотрите.
Он вытащил из кармана кусок фольги, обмотал пороховую трубку в три слоя, скатал между ладонями, придав форму ракеты. С тыльного конца спичкой дырку проковырял. Из коробка сделал стартовую установку, поджег порох. Ракета с визгом взлетела над крапивой, высоко так взлетела, и дым красивый, с завитушками. Понятно, армейский порох, из спичек ракету не сделать, пугач разве что.
- Хороший порох, - согласился Дюшка.
- А то! Этот пацан, что снаряд нашел, говорит, что надо не на самое подрывное ехать, а чуть дальше, за Сендегу. Там никто не ищет, а туда куча снарядов улетела.
Дюшка поглядел на меня.
- Ничего туда не улетело, - сказал я.
- Если пороха много найти, можно и шпалер сделать, - сказал задумчиво Котов.
- Можно без пальцев с вашим шпалером остаться, - заметил я. - И без глаза. Один такой…
- Знаем-знаем, - тут же перебил Котов. - Смирнов пилил патроны, и ему все оторвало. Ты еще про карбидную бомбу расскажи.
Я в стрелковую секцию собираюсь. И в картинговую. И то и другое дело серьезное. Поэтому я против всякой самодеятельности и дурацких развлечений. А про карбидную бомбу весь город знает, мужику, между прочим, руку оторвало, инвалидит сейчас сторожем, а был баянист. Но Дюшка, конечно, против шпалера устоять не мог.
- Смирнов неправильно сделал, - сказал Дюшка. - Взял трубку от кровати и пороха много насыпал - у него не шпалер получился, а фугас.
Дюшке хочется иметь пистолет. Не пневматический, настоящий. Если не пистолет, так хотя бы самострел. Шпалер. Он бы тоже в стрелковую секцию записался, но его не возьмут с такой рассредоточенностью. Его на фехтование и то не взяли, хотя он три раза пробовал, после этого провала он как раз ножиками и стал увлекаться. Отец ему воздушку списанную добыл, но кроме нее Дюшке ничего стрелкового не видать.
- Этот пацан говорит, что видел там осколки от гранаты, - вспомнил Котов. - От лимонки.
Граната стала последней каплей, Дюшка сказал:
- Давайте и в самом деле завтра на подрывное съездим, а?
Я промолчал.
- Вот и хорошо. - Котов полез из будки. - Завтра в семь заезжайте тогда, буду ждать.
Котов спрыгнул со стены, чуть-чуть скатился в крапиву, ойкнул.
- У моего деда в подвале старинное ружье валяется, - сообщил Дюшка. - Механизм сгнил, а ствол ничего, можно распилить на три части, три шпалера получатся легко.
- А как же шпионы? - спросил я. - Кондратьеву-то побежишь рассказывать?