* * *
- Я как Фигаро, - пожаловался я Калинкину, усаживаясь на заднее сиденье его машины. - Не успел прийти в одно место, как нужно уже выбегать в другое. Причем с таким расчетом, чтоб вовремя поспеть в третье… Прийти на свадьбу к жене и, не дойдя до стола, повернуть обратно… Да, это надобно уметь…
- Это ещё что, - утешил меня Калинкин. - Во время свадьбы моих родителей я сидел в засаде, в подвале строящегося дома, и…
- Во время чьей свадьбы?! - переспросил я.
- Родителей, - улыбаясь в усы, подтвердил Калинкин. - Они сперва развелись, а потом снова… свелись. Пять лет потребовалось, чтобы понять, что не могут друг без друга… Славку Лугового помнишь? У него примета есть: как у его жены очередной день рождения, так на его территории либо теракт, либо убийство, либо разбой. Верь - не верь, а лично я за последние десять лет ни разу нормально Новый год не отпраздновал. Не зря говорят: как Новый год встретишь, так весь год и проведешь… Ого!.. Вот это "автопарк", - кивнул он на припаркованные возле парадной машины с госномерами. - Раз, два, три… пять, шесть, семь машин. Из них две "Волги"… Интересно, нас вообще туда допустят?
- Хорошо бы, не допустили, - мечтательно протянул я. - Ненавижу, когда каждое моё действие контролируют сразу десять полковников… Геннадий Борисович, почему, когда человек дослуживается выше звания майора, он начинает медленно, но неуклонно деградировать? Причем этот процесс ускоряется с получением каждого очередного звания…
- Я, между прочим, майор, - напомнил Калинкин обиженно.
- Я же сказал: "выше", - оправдался я и вылез из машины.
Мужественно пересидев возбудившееся к руководящей деятельности начальство, часа через три мы наконец смогли приступить к настоящей работе.
- Итак, - подвел итоги Калинкин, - насколько я понял, убитый был крупным чиновником, тесно связанным с Госбезопасностью… Впрочем, это не сенсация, большинство крупных чиновников, действующих в "теплых местах", были тесно связаны с КГБ… Ватюшенко Семен Викторович, 1919 года рождения, уроженец города Москвы, почётный пенсионер, член партии… А вот в чем он "почетный"?
- Они называли его "советником", - напомнил я. - Насколько я понял, в послевоенные годы он занимал должность в комендатуре Берлина. Потом остался там в числе "ограниченного контингента" и продолжал работу вплоть до объединения Германии. После воссоединения ГДР и ФРГ вернулся в Россию и через несколько месяцев вышел на пенсию.
- Это-то я понял, - кивнул Калинкин. - А вот чем он занимался?
- Архивами, - послышался голос за моей спиной. Я обернулся и посмотрел на худощавого, щупленького парня лет… Его возраст я определить не смог. Передо мной стоял представитель того редкого типа людей, которых обычно называют "вечными студентами без возраста". Взлохмаченные волосы, простодушно-отрешенное лицо, круглые очки, постоянно сползающие с унылого носа, и ко всему прочему телосложение "студента четвертого курса, только что сдавшего экзамены".
- Я полагал, вы уже ушли, - удивился Калинкин. - Не заметил вас…
- Я вообще малоприметный и невзрачный, - согласился "студент". - А уходить мне ещё рано. Настоящая работа только начинается, не так ли, Геннадий Борисович?
- Откуда ты знаешь, что он занимался архивами? - спросил я. - Это точная информация?
- Не "ты", а "вы", - поправил меня Калинкин.
Я ещё раз посмотрел на унылую физиономию "студента" и пожал плечами:
- Какая разница? "Ты", "вы"… Главное, чтоб информация была не "с потолка". Если его смерть каким-то образом связана с его старой работой, нам предстоит выкручиваться и придумывать версию, объясняющую, почему мы не можем раскрыть это дело. Потому как в данном случае раскрыть его нам просто не позволят… Придется каким-то об разом перепихивать это дело "старшим братьям". Сами со творили, сами пусть и разбираются.
- Сергей… - предостерегающе начал Калинкин.
- Что? - отозвался я. - Это не эмоции, это практика. Не помню ни одного дела, связанного с КГБ или партийными шишками, которое нам позволили бы раскрыть. Значит, его следует полностью передать в их компетенцию, по тому как "мальчиками для битья" оказываемся, в конечном итоге, именно мы. Формально, но неприятно. Это - практика. Вот пусть среди своих они "крайних" и ищут.
- Сергей, - вздохнул Калинкин, - давай-ка я тебе представлю особого уполномоченного ФСБ капитана Петрова.
- Разумеется, "Ивана Иваныча"? - язвительно предположил я, протягивая для приветствия руку. - А я - Русаков, капитан уголовного розыска Русаков Сергей Владимирович.
- Наверное, вы будете смеяться, - грустно сказал "студент"-уполномоченный, - но меня зовут… Пётр Петрович…
- Как угодно, - легко согласился я. Петров вяло пожал мою руку и заметил:
- Только версию о причастности спецслужб в этом деле можно отбросить сразу.
- Это ты так решил, потому что убийство произошло на почве грабежа?
- Не "ты", а "вы", - умоляюще поправил меня Калинкин.
- Ничего, ничего, - успокоил его Петров. - Если Сергею так удобнее, я не возражаю. Тем более что вместе нам предстоит работать довольно-таки долго, и потому…
- Я работаю один, - вызывающе улыбнулся я. - И только один. Предложение о совместной работе я автоматически расцениваю как предложение путаться под ногами. Так что, Пётр Петрович, лучше я буду называть вас на "вы"… Хотя, должен признаться, на "важняка" ФСБ ты… вы не очень похожи.
- Внешность? - понимающе кивнул он. - Так ведь и вы, Сергей Владимирович, на Жеглова или Кондратьева тоже не тянете.
- Не обижайтесь на него, Пётр Петрович, - извинился за меня Калинкин. - Русаков лучший работник в отделе, огромное количество раскрытий, но… Очень тяжелый характер. Невероятно тяжелый. Если б он не был таким грубияном и упрямцем, ему цены бы не было…
- Я понимаю, на что намекает Сергей Владимирович, - сказал Петров. - Раз одна из версий предусматривает присутствие в этом деле спецслужб, то можно предположить, что я непосредственно заинтересован в контроле за этим делом с… Скажем так: с противоположной стороны. По моему виду нельзя сказать, что я имею отношение к расследованию дел, следовательно, я из того аппарата, который связан с бывшей работой Ватюшенко. И моё желание сотрудничать он расценивает как попытку повлиять на ход следствия. О чем и дал мне понять… Я вас правильно понял, Сергей Владимирович?
- В целом - да, - кивнул я.
- Но - увы! - хочется вам этого или нет, а участвовать в этом деле я буду. И кроме того, волей или неволей, но вам придется отчитываться передо мной за каждую находку или версию. У меня достаточные на то полномочия… Но ведь я могу быть и полезен. Я действительно заинтересован в раскрытии этого дела, а мои полномочия, данные мне самим президентом, открывают любые двери. Поэтому предполагаемых препятствий может и не возникнуть.
- Тогда я скажу вам так… Пётр Петрович. Если вы и впрямь обладаете столь огромными правами, какие описываете мне, вам следует поискать сотрудничества в каком-нибудь другом месте. Вы должны знать, что наша деятельность предусматривает некоторое разделение обязанностей. Этим делом в первую очередь будут заниматься "убойный отдел" и прокуратура. А я, маленький и неприметный оперативник, на территории которого произошло это преступление, могу служить только "макиварой" для "высокого начальства", интересующегося, почему дело до сих пор не раскрыто. В этой цепочке спецов-профессионалов я - последний. У них - техника, возможности, полномочия, опыт и профессионализм в "узкой специализации", а я так… погулять вышел. Вы же знаете… Пётр Петрович.
- Знаю, - согласился Петров, в сотый раз поправляя никак не желающие удерживаться на кончике носа очки. - Но я знаю ещё и другое. То, что лучшие специалисты находятся именно "на земле", а не… Опыт, Сергей Владимирович, опыт - вот что важно… А нигде так не набираешься опыта, как "на земле". Особенно в наше время. Как вы правильно заметили, все улики указывают на ограбление. Преступники проникли в квартиру - к сожалению, мы пока не можем знать, каким образом или под каким предлогом, - связали хозяина и попытались его оглушить. Но, увы, не рассчитали и в результате получили труп. Семидесятилетнему старику не много надо было. В свете данных обстоятельств наиболее убедительной кажется версия грабежа…
- Если бы он был директором универсама или музея, может быть, я и согласился с правом на первенство именно этой версии… Но то, что он был тесно связан со спецслужбами, ставит для меня рядом с этой версией в равноправное значение присказку о "соседе, который слишком много знал", - заметил я. - И это моё дело: что думать и где искать.
- Почему вы думаете, что КГБ или ФСБ - это всегда плохо?
- Лично я так не считаю. Но сама специфика их работы заключается в тайнах, опасностях и неординарности. А предположить, что именно этот человек занимался исключительно безобидной работой и не нес в себе никакой особой информации - значило бы сделать большую натяжку.
- В связи с этим, Сергей Владимирович, смею вас за верить, что если спецслужбы и вынуждены устранять кого-то, то это чаще всего происходит без ажиотажа и привлечения внимания широких масс. Инфаркт, очевидный и бесспорный "несчастный случай", болезнь, автокатастрофа, на худой конец - исчезновение. Но убийство?.. Чаще всего это сопряжено с чем-то иным. В данном случае это кража.
- А мне кажется, что "убийство во время ограбления" и есть "бесспорный и очевидный несчастный случай"… И вообще, Пётр Петрович, давайте не будем "переливать из пустого в порожнее", а займемся каждый своим делом. Я вам искренне советую обратить ваше "высокодолжностное" внимание на работу "убойного отдела" и прокуратуры. Это принесет куда больше пользы… Что вам ещё от меня угодно?