- Вагнера, Моцарта, Бетховена. Иногда Чайковского. У меня довольно разнообразные вкусы.
- Выкинь все это в форточку, - посоветовал я. - Отслушался… Поставь что-нибудь современное. Потом позвони какой-нибудь симпатичной девушке… А может, ты женат?
- Нет…
- Я так и подумал… Так вот. Позвони какой-нибудь симпатичной девушке и проведи с ней этот вечер… Поверь: тебе это очень нужно. Очень…
- А… А зачем?
- У тебя в голове сейчас плещется совсем не то, что там должно быть. Тебе от этого нужно избавиться, - серьёзно посоветовал я и вышел из квартиры на лестничную площадку. - Саша, - попросил я курившего на лестнице участкового, - когда вернется Калинкин, скажи ему, что я не нашел ничего интересного и отправился к антикварам. Он поймет. И вот ещё что… Скажи ему, чтоб был поосторожней с этим "особо важным". У парня "не все дома" - может покусать…
* * *
Я позвонил Лене из телефона-автомата.
- Ещё раз поздравляю, - нарочито весело сказал я. - Желаю всего-всего-всего…
- Русаков, ты ненормальный?! - спросила она. - Ты знаешь, который сейчас час?
Взглянув на часы, я вздрогнул и соврал:
- Они у меня стоят… Леночка, солнышко, мне очень нужно поговорить с твоим новым мужем. Позови Славу к телефону.
- Я позову, - многозначительно пообещала она. - Но то, что он тебе скажет, будет и от моего имени… Подожди, я сейчас попытаюсь его разбудить…
- Слушаю, - услышал я минутой позже сонный голос.
- Привет, это я. Решил поздравить тебя со свадьбой. Долгих лет, счастливой жизни и тому подобная ерунда… Слава, я к тебе с просьбой. Ты крутишься во всем этом продающе-приобретающем мире, и я хотел узнать, нет ли у тебя, часом, каких-нибудь знакомых антикваров. Мне нужна кое-какая информация конфиденциального характера…
- У меня в башке гудит… Который час?
- Ещё рано… Вечер… Что-то около двенадцати.
- Уф-ф… Ничего не соображаю. Мне казалось, что в полночь мы только разгулялись… Что ты хочешь?
- Антиквара. Знакомого. Спросить.
- Консультанта или практика?
- А совместить нельзя? Мне нужна информация о действующем рынке.
- Они вряд ли станут особо распускать языки. Сам понимаешь, какое дело. Антиквариат, как и валюта, стоит с законом по разные стороны.
- Вот потому тебя и прошу нас свести. Человек, о котором я хочу узнать, уже умер, так что…
- Хорошо. Завтра в десять тебя устроит? Позвони мне, я дам тебе номер телефона и предупрежу этого человека о твоём визите. А вы уж сами договоритесь - где и когда… О, мама мия!..
- Что такое? - насторожился я.
- Я только что посмотрел на часы… И у меня появилась одна мысль…
Не дожидаясь, пока он её выскажет, я быстро повесил трубку…
На следующее утро он всё же закончил свою мысль. Волей-неволей, я был вынужден её выслушать, и, когда он поостыл, я получил номер телефона некоего Исаака Минеевича Фридмана, коллекционера и эксперта в области антиквариата. Далее я всего за каких-нибудь полтора часа сумел объяснить недоверчивому Исааку Минеевичу, кто я такой и кто меня рекомендовал, получил адрес и отправился на встречу.
Исаак Минеевич был точной копией той самой статуэтки, которую вчера просил меня подержать Петров, только увеличенной в "оригинале" в сотню раз. Маленький, пузатый, с огромной, непропорциональной головой, которая венчалась столь же огромной залысиной, и к тому же завёрнутый в какой-то диковинный халат, весьма напоминающий древнегреческий хитон.
Маленькие черные глазки старого антиквара цепко ощупали моё лицо, долго и пристально изучали удостоверение, и только после этого мне было наконец разрешено переступить порог квартиры. Комната, в которую меня пригласили, не уступала по роскоши и обилию антиквариата квартире Ватюшенко. В силу служебной необходимости я был вынужден разбираться в некоторых видах живописи и скульптуры, по крайней мере, в их оценочной стоимости, и сумел по достоинству оценить титанический труд, который потратил Фридман на сбор своей коллекции. К тому же, как я подозревал, передо мной была лишь малая и, скорее всего, далеко не лучшая её часть.
- Итак, молодой человек, вас интересует Семен Викторович… Покойный Семен Викторович, - поправился Фридман. - Сразу хочу предупредить, что знал я его отнюдь не близко.
Я понимающе покачал головой и подтвердил:
- Я тоже. И вот теперь, Исаак Минеевич, я хотел бы задать несколько вопросов как один плохо знавший Ватюшенко человек - другому плохо знавшему Ватюшенко человеку… Разумеется, я не буду даже спрашивать о ваших предположениях относительно того, кто мог его убить. Вы этого не скажете. Но меня интересует вопрос: за что его могли убить? И здесь вы можете оказать мне весьма существенную помощь. Мне необходимо знать, какие именно раритеты могли вызвать интерес у лиц, способных ради их приобретения пойти на заказную кражу, окончившуюся так печально… Если, конечно, это была заказная кража. И на что могли польститься обычные "домушники", если в данном случае заказ отсутствовал.
- А простите за нескромность, молодой человек… Какой мне смысл вообще отвечать вам, как вы думаете?
- Тот же, по причине которого вы согласились встретиться со мной, Исаак Минеевич, - безопасность. Убит человек, занимавшийся антиквариатом. Несомненно, обладавший связями, рынком сбыта и возможностями. Довольно известный в вашей среде деятель. И если причиной его смерти послужило ограбление (а у меня достаточно мотивов думать именно так), то может оказаться, что наводчик, или заказчик, находится непосредственно среди людей вашего круга, Исаак Минеевич. А это значит, что Ватюшенко может оказаться не последней жертвой. Так почему бы вам, с моей помощью, не обезопасить себя и ваше дело от подобного риска? Я ведь не требую от вас невозможного. Минимальная информация о самом Ватюшенко и как можно более объёмная - об имевшихся у него ценностях.
- Очень не люблю иметь дело с милицией, - признался Фридман. - Но я также не люблю эти проклятые таблетки, которыми меня пичкают врачи уже пятый год… Не люблю, а без них никак… Но перед тем как я принялся глотать эти отвратительные пилюли, я спросил врача: "Доктор, не дадут ли эти лекарства побочного эффекта?"
- Мы с вами видимся первый и последний раз, - заверил я. - Я слишком маленький сотрудник, чтобы часто иметь дела подобного масштаба и быть вынужденным обращаться к столь крупным в своём мире дельцам, как вы. А к тому времени, когда я "вырасту", вы уже уйдете на спокойный и заслуженный отдых. Так что…
- Но меня могут превратно понять коллеги. Деловая репутация стоит очень дорого… В нашем деле она - бесценна.
- А вы собираетесь им рассказывать о нашей беседе? - "удивился" я.
- Молодой человек, - улыбнулся Фридман, - у вас случайно не было в роду евреев?
- Нет.
- Тогда вы, должно быть, находитесь в звании не меньше "капитана" и прослужили в сыске не менее пяти лет?
- Это равноценно? - рассмеялся я. - Да, я - капитан.
- Мы друг друга поняли… Что ж, я поделюсь с вами моими скромными знаниями. Семен Викторович был человеком не бедным и опытным. С кем попало он дел не имел. Были у него и серьёзные покровители… Где-то там, "наверху". "Стаж" подобной работы у него невелик, он занялся антиквариатом профессионально совсем недавно, а, как вы знаете, самые опытные профессионалы учились именно в "добрые, застойные" годы… Но недостаток "профессиональных навыков" Семен Викторович компенсировал знаниями, хваткой и характером. Его былая профессия воспитала его довольно приёмлемо для успешной карьеры в деловой сфере. И что самое главное - у него были огромные познания в области антиквариата. Он знал столько, что порой удивлял даже меня, а я уже давно ничему не удивляюсь. Он не поддерживал дружеских отношений ни с кем… Но это вполне обычное явление, где дело касается денег. Сперва деньги, потом дружба. Связи - да, дружба - нет… Это мешает бизнесу. Но коллекция у него была замечательная… Но не здесь. Вы знаете, что у Семена Викторовича два дома за границей? Один в Германии, где находится второй - я не знаю… Вот там он и держал основную часть своего состояния. То, что вы видели у него в квартире - крохи. Не большой резерв для обмена и продажи. Когда ему удавалось приобрести ценную вещь, он немедленно переправлял её за границу… И не спрашивайте меня - как…
- Я же молчу…
- Это очень тактично с вашей стороны… Разумеется, периодически у Ватюшенко появлялись и весьма ценные вещи. Но что из них похищено, я сказать не могу. Во-первых, я не знаю, что хранилось у него дома незадолго до его смерти, а во-вторых, я не знаю, что пропало, так как не видел его квартиры после его смерти. Но некоторые вещи, которые он приобрел в последнее время, я помню и постараюсь вам описать. Если это была "заказная" кража и воры шли по наводке на конкретные вещи, то этими вещами вполне могли оказаться керамическая ваза, коллекция серебряных монет, одна-две иконы и маникюрный набор начала восемнадцатого века… Позже я опишу вам эти вещи подробнее. Это те вещи, о наличии которых я знаю наверняка. Но успел ли он продать их или переправить за рубеж - увы, не знаю.
- Куда могут попытаться продать эти вещи преступники?
- Только за границу. Все мы, специалисты, хорошо знаем эти вещи и знаем, у кого они были в последний раз. Хранить их у себя тоже опасно. Покупателей будут искать за рубежом. Или же - что мало вероятно - попытаются продать коллекционерам в других городах. Если же эта кража прошла без руководства опытного человека, тогда… Тогда может возникнуть множество разных "интересных" моментов, и не исключено, молодой человек, что вам повезет.
- Почему?