- Хорошо, благодарю вас, - сказал Уонека, засунув находку в карман. - О, чуть не забыл, - продолжил он после секундной паузы, вытаскивая из кармана клочок бумаги и тщательно расправляя его. - Мы нашли это в кармане потерпевшего. Я подумал, может быть, вы уже видели это?
* * *
Бэйкер взглянул на листок: точки, разбросанные не то на координатной сетке, не то между какими-то контурами.
- Нет, - твердо сказал он. - Я никогда этого не видел.
- Вы не давали это ему?
- Нет.
- У вас нет соображений, что бы это могло значить?
- Нет, - отрезал Бэйкер. - Ничего не приходит в голову.
- А мне кажется, я знаю, - вмешалась его жена.
- Вы? - Полицейский не смог скрыть удивления.
- Да, - подтвердила она. - Вы не возражаете, если я… - Она взяла бумагу из рук полицейского.
Бэйкер вздохнул. Теперь Лиз превратилась в архитектора и, склонив голову, вдумчиво рассматривала бумажку, поворачивая ее то так, то этак, глядя на точки то сверху, то с боку. Бэйкер понимал, почему она это делает. Она пытается отвлечь внимание от того факта, что была не права, что их автомобиль просто попал в выбоину, а в результате они впустую потратили здесь целый день. Она старается оправдать затрату времени, придав хоть какую-то важность этому клочку бумаги.
- Да, - объявила она наконец, - я знаю, что это такое. Это церковь.
Бэйкер уставился на точки.
- Это - церковь? - переспросил он с ноткой недоверия.
- Конечно же, это план церкви, - уверенно ответила Лиз - Вот, смотрите, крестообразные оси, неф… Видите? Дэн, вне всякого сомнения, это церковь. И остальная часть плана, эти квадраты в квадратах, прямолинейные очертания… это напоминает… знаешь, это напоминает монастырь.
- Монастырь? - удивился в свою очередь полицейский.
- Я в этом уверена, - подтвердила Лиз. - А что касается подписи внизу: "мон… ste… mere", то разве не похоже это на не полностью написанное слово "монастырь". Я готова биться об заклад. Заявляю вам: я считаю это схематическим планом монастыря.
Она вернула листок полицейскому.
Бэйкер многозначительно посмотрел на часы.
- Нам, пожалуй, пора ехать.
- Ну конечно, - согласился Уонека, поняв этот прозрачный намек. Он обменялся рукопожатием с четой Бэйкер. - Благодарю за оказанную вами помощь. Простите, что пришлось задержать вас. Счастливого пути.
Бэйкер обхватил жену за талию и вывел ее из здания на залитую предвечерним солнцем улицу. Уже было не так жарко, как днем; на востоке в небе висели надутые горячим воздухом шары. Галлап был центром теплового воздухоплавания. Он направился к автомобилю. Листочек на ветровом стекле оказался рекламой бирюзовых украшений из местного магазина. Он выдернул его из-под дворника, смял и бросил под колеса. Его жена сидела, обхватив себя руками, и смотрела прямо вперед. Он запустил мотор.
- Ладно. Я сожалею, - сказала она, голос был сварливым, но Бэйкер знал, что иного признания не правоты он от нее не дождется.
Он наклонился и поцеловал жену в щеку.
- Нет. Ты сделала все правильно. Мы спасли жизнь этому старикану.
Его жена улыбнулась.
Он вывел машину со стоянки и поехал к шоссе.
* * *
Старик спал на больничной кровати. Нижняя часть его лица была прикрыта кислородной маской. Беверли Цоси сделала ему укол легкого успокоительного, он расслабился, дыхание его стало ровным и легким. Цоси стояла у кровати больного, обсуждая случай с Джо Ньето, индейцем из племени апачей-мескалеро, опытным терапевтом и прекрасным диагностом.
- Белый мужчина, примерно семьдесят лет. Поступил со спутанным сознанием, неадекватной раздражительностью, дезориентированный. Умеренная сердечная недостаточность, слегка повышенные ферменты печени, но более ничего.
- И они его не сбили автомобилем?
- Судя по всему, нет. Но очень странно - они сказали, что нашли его на дороге к северу от Корасон-каньона. Но там нет ничего на целых десять миль в округе.
- Неужели?
- Джо, у этого парня нет никаких признаков долгого пребывания на солнце. Ни обезвоживания, ни кетонизации. Он даже не загорел.
- Вы думаете, что кто-то попытался убрать его? Дедушка ему надоел, и он уволок его подальше от людей?
- Да. Именно это я и подозреваю.
- А как насчет его пальцев?
- Я не знаю, - призналась она. - У него какая-то проблема с кровообращением. Кончики пальцев у него холодные и потемнели до фиолетового цвета; по виду можно даже опасаться гангрены. Но независимо оттого, что это такое, пока он находится в больнице, его состояние стало хуже.
- Он диабетик?
- Нет.
- Болезнь Рейно?
- Нет.
Ньето склонился над кроватью и всмотрелся в пальцы.
- Затронуты только первые фаланги. Все нарушения периферические.
- Да, - согласилась она. - Если бы его обнаружили не летом в жаркой пустыне, то я сказала бы, что это обморожение.
- Бев, вы проверили его на присутствие тяжелых металлов? Это могло быть отравление тяжелыми металлами. Кадмием или мышьяком. Этим можно было бы объяснить состояние пальцев, а также и слабоумие.
- Я взяла пробы. Но анализ на тяжелые металлы делают только в Альбукерке. Ответ поступит не раньше чем через семьдесят два часа.
- У него был какой-нибудь документ, медицинская карточка, хоть что-нибудь?
- Ничего. Мы передали приметы в полицию, отправили факс с отпечатками пальцев в Вашингтон на проверку по базе данных, но на поиски может потребоваться неделя.
Ньето кивнул.
- А что он говорил, когда находился в возбуждении, что-то бормотал?
- Какие-то рифмованные фразы, в общем-то, одни и те же. Что-то насчет Гордона и Стэнли. А потом он добавлял: "Квазителефон выгнал меня вон".
- Квази? Разве это не латынь?
Она пожала плечами.
- Я уже давно не бывала в церкви.
- Мне кажется, что "квази" - это слово из латинского языка, - пояснил Ньето.
Тут они услышали негромкий голос:
- Простите, пожалуйста. - Это был очкастый мальчик, сидевший в обществе матери на кровати в другом конце палаты.
- Кевин, хирург еще не освободился, - сказала Беверли. - Как только он придет, мы наложим на твою руку гипс.
- Он не говорил "квазителефон", - сообщил мальчик. - Он говорил "квантовый фон".
- Что?
- Квантовый фон. Он говорил: "Квантовый фон".
Они подошли к ребенку. У Ньето был удивленный вид.
- Но что же такое этот "квантовый фон"?
Мальчик смотрел на них честными глазами из-под очков.
- Вообще-то, надо говорить не "квантовый фон", а "квантовая пена". В мельчайших субатомных измерениях структура пространства-времени имеет иррегулярный характер. Оно не гладкое, а скорее пузырящееся и пенистое. Ну и потому, что все это происходит уже на квантовом уровне, это называют "квантовой пеной".
- Сколько тебе лет? - спросил Ньето.
- Одиннадцать.
- Он много читает, - сообщила его мать. - Отец у него работает в Лос-Аламосе.
Ньето кивнул.
- И что является частицей этой квантовой пены, Кевин?
- У нее нет частиц, - сказал мальчик. - Это в точности то же самое, что и вселенная, только на субатомном уровне.
- Но с какой стати этот старик рассуждал о таких вещах?
- Потому что он известный физик, - объявил вошедший в палату Уонека. Он заглянул в листок бумаги, который держал в руке. - Только что пришло сообщение по спецсвязи: Джозеф А. Трауб, семидесяти одного года, физик-материаловед. Специалист по сверхпроводимости металлов. Сообщение об исчезновении передано с его места работы, из Исследовательского центра МТК в Блэк-Рок, сегодня сразу после полудня.
- Блэк-Рок? Это же около Сандии. Этот город находится в нескольких часах пути, в центре Нью-Мексико, совсем рядом с Альбукерке. Какого черта этот старик делал в Корасон-каньоне на границе с Аризоной?
- Я не знаю, - сказала Беверли. - Но он…
Загудел сигнал тревоги кардиомонитора.