Рядом с Энтенца сидел Гастон П. Джонс, директор "Транс Америки" и полдюжины других банков, один из самых богатых людей среди всех, находившихся в комнате. Он осторожно стряхнул с сигары двухдюймовый слой пепла и сухо произнес:
- Мистер Хорримэн, я готов продать вам все свои интересы, связанные с Луной, как настоящие, так и будущие, за пятьдесят центов.
Хорримэн пришел в восторг.
- Продано!
Энтенца прикусил губу и слушал с озабоченным видом. Теперь он встал.
- Минутку, я даю вам за них доллар.
- Полтора доллара, - парировал Хорримэн.
- Два доллара, - медленно проговорил Энтенца.
- Пять.
Они продолжали спорить. На десяти долларах Энтенца уступил Хорримэну и сел. Вид у него по-прежнему был задумчивый. Хорримэн довольно оглядел присутствующих.
- Кто из вас, присутствующих, юрист? - спросил он. Вопрос этот был чисто риторический, ему было известно, что одиннадцать директоров из семнадцати - юристы. - Эй, Тони, - продолжал он. - Швырни-ка мне прямо сейчас такую статью, чтобы мы смогли составить соглашение, которое нельзя будет расторгнуть даже перед лицом Господа Бога. Учти все интересы, права, титулы, естественные интересы, будущие интересы, интересы прямые или диктуемые, возникающие теперь или в будущем, и так далее и тому подобное. И изложи все на латыни. Суть в том, что все интересы мистера Джонса на Луне принадлежат мне на десять долларов, плата наличными. Правильно, мистер Джонс?
Джонс сухо усмехнулся.
- Правильно, молодой человек. - Он сунул в карман банкноту. - Она будет служить мне наглядным пособием, чтобы мои внуки поняли, как легко делать деньги.
Энтенца переводил взгляд с Джонса на Хорримэна.
- Хорошо, - сказал Хорримэн. - Джентльмены, мистер Джонс установил рыночную цену на продажу своей части интереса на нашем спутнике. Поскольку на нашем шаре живет около трех биллионов человек, то, значит, стоимость Луны можно оценить примерно в тридцать биллионов долларов. - Он вытащил из кармана бумажник. - Еще есть желающие? Покупаю любую предложенную долю, десять долларов за порцию.
- Плачу двадцать! - выкрикнул Энтенца.
Хорримэн мрачно взглянул на него.
- Джек, не делай этого! Мы же в одной команде. Давай лучше поделим цену пополам.
Диксон постучал по столу, призывая к порядку:
- Джентльмены, прошу заняться подобными вопросами после того, как я закрою заседание. Поддерживает ли кто-нибудь еще предложение мистера Хорримэна?
Гастон Джонс сказал:
- Я передал все полномочия по этому вопросу мистеру Хорримэну. Предлагаю устроить голосование.
Возражений не последовало. Все проголосовали. Получилось одиннадцать к трем не в пользу Хорримэна: Хорримэн, Стронг и Энтенца - за, остальные - против. Прежде чем кто-либо поднялся, чтобы уйти, Хорримэн вскочил и проговорил:
- Я этого ожидал. Истинная моя цель такова: поскольку компания больше не интересуется космическими полетами, не будет ли она так любезна продать мне то, что может понадобиться мне в дальнейшем, как-то: патенты, технологические процессы, оборудование и так далее, все, что принадлежит теперь компании, но связано с космическими полетами, а не с производством энергии на этой планете? Наш короткий медовый месяц с энергетическим спутником дал потомство: я хочу его использовать. Ничего формального - лишь соглашение, что компания из уважения к моим нуждам готова дать согласие не противодействовать моим личным интересам, не связанным с интересами компании. Как вы насчет этого, джентльмены? Сделайте это, и я не буду вам больше докучать.
Джонс снова уставился на кончик своей сигары.
- Не вижу причин, по которым мы не смогли бы пойти ему навстречу, джентльмены, причем я говорю как сторона, абсолютно незаинтересованная.
- Думаю, что мы можем это сделать, Дилоуз, - согласился Диксон, - только продавать мы ничего не будем, мы вам дадим взаймы. А потом, если вам удастся сорвать куш, компания будет по-прежнему участвовать в деле. Есть возражения? - Он обвел взглядом присутствующих.
Возражений не последовало: линия поведения компании по этому вопросу была, таким образом, намечена, и совещание закрылось. Хорримэн прекратил шептаться с Энтенца, договорившись в конце концов о встрече. Гастон Джонс, остановившись в дверях, что-то тихо говорил председателю Диксону. Он повернулся к Стронгу, компаньону Хорримэна:
- Джордж, я могу обратиться к вам с личным вопросом?
- Я не гарантирую ответа. Пожалуйста.
- Вы всегда производили на меня впечатление исключительно уравновешенного человека. Скажите мне… чем объясняется ваше сотрудничество с Хорримэном? Ведь он просто не в своем уме.
Стронг казался смущенным:
- Мне не следовало бы это отрицать, он мой друг… но я не могу. Только черт с ним, с его безумием. Каждый раз, когда Дилоуза осеняет дикая идея, она в конце концов становится стоящей. Терпеть не могу слепо следовать за кем-то как привязанный - это мне действует на нервы. Но я научился доверять его нелепым идеям больше, чем подробным финансовым отчетам кого-нибудь другого.
Джонс приподнял одну бровь.
- Это что же, прикосновение Мидаса?
- Можете назвать мое чувство как вам угодно.
- Помните, что случилось с царем Мидасом с течением времени. Всего доброго, джентльмены.
Хорримэн отошел от Энтенца. Стронг присоединился к нему. Диксон стоял и смотрел им вслед. Лицо его хранило выражение глубокой задумчивости.
Глава 2
Дом Хорримэна был построен в те времена, когда каждый, кто мог, старался забраться как можно ниже. Та его часть, которая возвышалась над землей, представляла собой великолепный маленький коттедж куполообразной формы. Наружные его стены скрывали бронированный каркас, стоящий посреди удивительной красоты участка. Часть дома, находившаяся под землей, была раза в четыре-пять больше наземной. Она была надежно защищена от всего, кроме прямого попадания, и снабжена независимым воздухохранилищем с запасом воздуха на тысячу часов. Во время безумных лет обычная стена тоже была заменена другой, внешне выглядевшей так же, но способной послужить надежной преградой для движущегося танка. Ворота были под стать стене: их решетки были так чувствительны к личности входящего в них, как прекрасно тренированная собака.
Несмотря на свои качества, крепость-дом был удобен. И уход за ним требовал огромных средств.
Хорримэн не возражал против расходов: Шарлотта любила дом, в нем она была постоянно занята. Первое время после их женитьбы она безропотно жила в маленькой и неудобной квартире над бакалейным магазином, и если сейчас Шарлотте нравилось играть в замок, то Хорримэн против этого не возражал.
Но теперь он снова стоял перед лицом опасной авантюры, и несколько тысяч, ежемесячно уходящих на содержание дома, могли в какой-то момент стать той самой гирей, которая перетянет чашу весов или в пользу успеха, или в пользу судебного исполнителя.
В этот вечер за обедом, после того как слуги подали кофе и удалились, он решился:
- Дорогая моя, я все думаю о том, как ты посмотришь на возможность провести несколько месяцев во Флориде.
Жена удивленно посмотрела на него:
- Флорида? Дилоуз, о чем ты только думаешь? Флорида в это время года просто невыносима.
- Тогда Швейцария. Сама выбирай место. Отдохни по-настоящему, и столько, сколько ты захочешь.
- Дилоуз, ты что-то затеваешь.
Хорримэн вздохнул. "Что-то затеваешь" было для любого мужа-американца непростительным преступлением, для которого даже не придумано название, и любой муж-американец мгновенно осуждался за него, и ему выносился суровый приговор. Он подумал о том, как было бы хорошо, если бы мужская половина человечества могла вести себя так, чтобы соответствовать женским правилам и женской логике, подобно тому, как ведет себя школьник на глазах у старого учителя.
- В некотором смысле, возможно, и так. Оба мы согласны, что этот дом - нечто вроде белого слона. Я подумывал, не забросить ли его; может, даже стоит избавиться от земли - она теперь стоит дороже, чем когда ее купили. А потом, со временем, мы могли бы построить что-то более современное и менее похожее на бомбоубежище.
Миссис Хорримэн несколько заинтриговало это предложение.
- Что же, я тоже думала, что было бы неплохо построиться в другом месте. Дилоуз… скажем, маленькое шале, запрятанное в горах, ничего показного, не более двух-трех слуг. Но до тех пор, пока шале не будет построено, мы не можем бросить дом. Дилоуз… в конце концов, нужно где-то жить.
- Я не думал о том, чтобы строиться прямо сейчас, - осторожно ответил он.
- Почему же нет? Мы не молодеем, Дилоуз: если мы собираемся наслаждаться всякими приятными вещами, то с этим лучше не тянуть. Тебе ни о чем не стоит беспокоиться, я сама за всем пригляжу.
Хорримэн начал обдумывать возможность новой постройки. Если он сумеет выделить сумму на "маленькое шале", то жена станет жить в отеле, неподалеку от того места, где предстоит построить новый дом, а он сможет продать чудовище, в котором они сейчас обитали. Поскольку ближайшее шоссе находилось менее чем в десяти милях, их земля стоила дорого, и этой суммы вполне хватит на постройку нового дома. А он избавится от ежемесячного опустошения своего кошелька.
- Возможно, ты права, - согласился Хорримэн. - Но ведь если ты начнешь строиться немедленно, то не сможешь здесь жить, поскольку каждую деталь нужно решать на месте. Я считаю, что этот дом нам нужно продать: слишком много уходит на налоги, содержание и текущие расходы.
Она покачала головой.
- Это совершенно невозможно, Дилоуз. Мой дом здесь.
Он притушил почти нераскуренную сигарету.