– Мы останавливали движение электронов, – подтвердил он. – В наших лабораториях идеальные условия для таких экспериментов. Но, увы. Я могу полностью затормозить движение электронов, могу заставить их замереть на своих орбитах, но, чтобы они оставались в этом положении, необходима температура, близкая к абсолютному нулю. Малейшее ее повышение – и электроны снова начинают движение. Что бы мы ни сделали из такого вещества, оно распадется, стоит ему только нагреться на несколько градусов. Если бы после того, как мы остановили движение атомов, нам удалось кристаллизовать атомные орбиты – мы получили бы сверхпрочный материал… Он смог бы выдержать любую приложенную к нему силу.
– Мы сможем это сделать, – произнесла Кэролайн. – Мы сможем создать специальные условия и заблокируем электроны на своих местах.
Кингзли фыркнул:
– Есть ли на свете что-нибудь, чего вы не смогли бы сделать с пространством?
Кэролайн засмеялась:
– Есть очень многое, чего я не могу. Но меня интересовали принципы преобразования пространства. Я очень много думала на эту тему на своем корабле. Я изобретала способы управлять им. На это уходило почти все мое время.
Кингзли быстрым взглядом окинул комнату, как заваленный делами человек, который собирается уйти и проверяет, не забыл ли он чего-нибудь.
– Чего, собственно говоря, мы ждем? – прогремел его бас. – Пора приниматься за работу.
– Минуточку, – вмешался Гэри, – вы на самом деле собираетесь это сделать? Вы уверены, что мы не ввязываемся во что-то такое, о чем потом будем жалеть? В конце концов, наш единственный источник Голоса. Мы принимаем за чистую монету все, что они говорят. Можем ли мы быть уверены, что они творят правду?
– Точно, – присвистнул Херб. – Вдруг они просто разыгрывают нас? Может, это просто космическая шутка? Сидит себе где-нибудь парень и умирает со смеху, глядя, как мы попались на удочку.
Кингзли покраснел от негодования, а Кэролайн рассмеялась.
– Гэри, у тебя такой серьезный вид.
– В этой ситуации и нужно быть серьезным, – запротестовал он. – Мы как мартышки возимся с тем, что к нам никакого отношения не имеет. Компания ребятишек, играющая с атомной бомбой. А вдруг мы высвободим страшную разрушительную силу? Может быть, кто-то использует нас, чтобы проникнуть в Солнечную систему. А вдруг мы просто вытягиваем для других каштаны из огня?
– Гэри, – вмешалась Кэролайн, – если б ты сам слышал этот голос, ты не стал бы сомневаться. Это сразу чувствуется. Дело в том, что это не голос, а мысль. Я знаю, что опасность там есть на самом деле, и мы должны им помочь, мы обязаны сделать все, что в наших силах. Там есть и другие добровольцы – существа с других концов вселенной.
– Откуда ты это знаешь?
– Я не знаю – откуда, – защищалась она. – Я просто – знаю. Вот и все. Наверное, интуиция или фоновая мысль Инженера, передавшего сообщения.
Гэри оглянулся на остальных. Эванса ситуация явно забавляла, Кингзли был в негодовании. Гэри посмотрел на Херба.
– Черт возьми, почему бы нам не использовать эту возможность? – произнес тот.
Все именно так, подумал Гэри. Женское предчувствие, неистовый энтузиазм ученого, легкомысленность и авантюрный дух человечества. Ни доводов разума, ни логики… одни чувства. Откат к средневековым временам. Было время, когда безумный монах стоял перед толпами и, размахивая мечом, выкрикивал проклятия чужой вере – в результате год за годом армии христиан обрушивали свою мощь на стены восточных городов
Это были крестовые походы.
И вот снова крестовый поход. Космический Крестовый Поход. Человек снова откликается на зов военной трубы. Человек снова поднимает свой меч во имя веры. Человек противопоставляет могущественным силам космоса свои слабые силы и крохотный мозг. Человек… круглый идиот… идет, чтобы сломать себе шею.
Глава шестая
Фантастическая установка вырастала на жесткой, выщербленной ледяной поверхности космодрома… дерзновенная установка загадочно поблескивала в зыбком свете звезд. Установка, с причудливо вывернутыми углами, со светящимися призмами, с оплетающей ее паутиной арматуры, возносилась в космическое пространство.
Созданная из материала, в котором остановлено движение атомов, она дерзко бросала вызов самым разрушительным силам космоса. Привязанная к планете магнитными полями, она прочно стоила на поверхности – хрупкая и ажурная с виду, но в ней таилась сила, способная противостоять невообразимому натяжению искривленной структуры пространства и времени.
От нее по ледяной поверхности к лабораторной энергостанции змеились длинные кабели. По этим кабелям, сопротивление которых было ничтожно при любой стуже Плутона, установка сможет получить, когда это понадобится, огромные порции энергии.
– Они свихнулись на космосе, – ворчал Тед Смит где-то под локтем у Гэри. – Они взорвут Плутон к чертовой матери. Надеюсь, я успею убраться отсюда раньше, чем эта штука начнет работать.
В наушниках сквозь треск помех раздался голос Херба:
– Чепуха, может, она еще и работать не будет. У этой штуки вид такой, будто ее дети смастерили из разных обломков и остатков. Не представляю, по какому принципу она будет работать.
– Я и гадать давно бросил, – отозвался Гэри. – Кэролайн пыталась мне объяснить, но я для этого слишком туп. Ничего не понимаю. Знаю только, что это как бы якорь, с помощью этой штуковины Инженеры смогут искривить пространство, а потом удерживать его в таком положении.
– Я никогда не принимал особо всерьез болтовню Инженеров, – заметил Тед. – но тут со мной приключилась история, и я хочу рассказать об этом вам. Все не мог вас застать, но мне очень хочется рассказать именно вам, потому что здесь только вы двое не совсем еще чокнулись на почве звезд.
– Ну и что же было?
– Я не придал этому особого значения, но, наверно, это все же любопытно, – начал Тед. – Пару дней назад я улизнул на прогулку. Сами понимаете, без разрешения. Далеко я не ходил, мало ли что может произойти. Ну, в общем, пошел я на прогулку. Прошел вдоль гор, мимо ледника из углекислоты и пошел дальше, в долину за хребтом ледника.
Он сделал эффектную паузу.
– И ты там что-то нашел, – догадался Гэри.
– Именно, – гордо заявил Тед. – Я нашел обломки развалин. Обработанный белый камень. Он разбросан по всей долине. Выглядит это так, будто когда-то там были строения, которые потом кто-то потихоньку растаскивал камень за камнем.
– А ты уверен, что это не обломки булыжника и не валуны причудливой формы?
– Нет, сэр. На камнях явные следы обработки. Их явно обтесывала чья-то рука. Причем это белые камни. А покажите мне здесь хоть один белый камень.
Гэри понял, к чему клонит радист. Окружающие горы были черны, как космическая бездна. Он обернулся посмотреть на зубчатые пики, виднеющиеся за поселком, чьи шпилеобразные вершины смутно очерчивались на черном занавесе космической тьмы.
– Значит, кто-то здесь был и до нас? – спросил Херб.
– Если Тед нашел обработанные камни, то действительно так. – подтвердил Гэри. – Значит, здесь было что-то вроде города, и, следовательно, здесь были разумные существа. Для обработки камня требуется определенный уровень материальной культуры.
– Но как они могли здесь жить? – не сдавался Херб. – Хорошо известно, что Плутон очень быстро остыл и утратил свои легкие газы. Кислород и углекислый газ здесь в виде снега и льда. На Плутоне слишком холодно для любой формы жизни.
– Я все это прекрасно знаю, – согласился Гэри. – Но похоже, нам не стоит быть в этом случае слишком категоричными. Находка Теда подтверждает, по крайней мере, часть утверждений Инженеров, а это уже внушает некоторое доверие ко всему происходящему.
– Я просто хотел, чтобы вы знали, – сказал Тед. – Я собирался еще как-нибудь туда сходить, да все был занят. С тех пор, как вы отослали свою статью, от приемника не отойти… правительственные заявления, послания ученых и психов. Человеку для себя совсем времени не осталось.
Радист пошел к своей будке, а Гэри оглянулся в сторону лаборатории. От главного входа отделились две одетые в скафандры фигуры.
– Это Кэролайн и Кингзли, – заявил Херб. – Они снова разговаривали с Инженерами. У них что-то застопорилось. Потребовались объяснения Инженеров.
– Насколько я знаю, работа почти закончена, – сказал Гэри. – Кэролайн говорила, что хотя она и не уверена, но они надеются, что установка будет работать через день-два. Томми за последние двадцать часов даже не вздремнул – хочет, чтобы его корабль был тип-топ; они с Энди облазили его от пульта управления до ракетных дюз.
– Интересно, как это он собирается вести свой корабль туда… к Инженерам, – хмыкнул Херб.
– У нас же есть инструкции, – отозвался Гэри. – Инженеры дают нам указания. Мы ничего не делаем, пока они не одобрят.
Фигуры в скафандрах быстро спускались по тропинке к космодрому. Когда они подошли поближе, Гэри помахал рукой.
– Ну что, узнали, в чем зацепка? – спросил он.
В наушниках раздался раскатистый бас Кингзли:
– Кое-что было не так. Но теперь уж она должна заработать.
Все четверо двинулись к установке. Гэри намеренно оказался рядом с Кэролайн и взглянул сквозь прозрачное забрало ее шлема в лицо девушке.
– Что-то ты бледная, – заметил он.
– Я устала, – призналась она. Они прошли еще несколько шагов вперед. – У нас так много работы и так мало времени. Слушая голоса Инженеров, я чувствую, что они в отчаянии. Такое ощущение, что опасность совсем близко.
– Я все равно не могу понять, что мы сможем сделать, даже если окажемся там, – откликнулся Гэри. – Судя по всему, их наука головы на две выше нашей. Если они не могут справиться с этой опасностью, то чем мы им можем помочь?