Через час тот же господин достаточно оправился и собрался с духом, чтобы поведать об этом происшествии своему приятелю - тот, как оказалось, в свое время также навлек на себя гнев леди Эстер. Опасливо поглядывая через плечо, приятель пробормотал: "Подозреваю, что эта женщина заключила сделку с дьяволом!"
"Хуже! - возразил недавний потерпевший. - Она сама - олицетворение дьявола!"
"Гм! - задумался приятель. - Пожалуй, ты прав. В таком случае постараемся ее больше не раздражать".
"Невозможно! Ее раздражает все, что она слышит!"
"Что ж, этот вопрос полезно обсудить за стаканчиком-другим ее превосходного виски!"
Что правда, то правда - леди Эстер не всегда умела вести себя сдержанно и благоразумно. Она воображала себя очаровательным созданием, возбуждающим сладострастные порывы и не подвластным разрушительному влиянию времени. Невозможно отрицать тот факт, что Эстер Ладжой представляла собой великолепное зрелище, энергично вращаясь в высших кругах в самых изумительных нарядах красновато-лиловой, сливовой, лимонно-зеленой, киноварной и черной расцветки.
Незадолго до переселения Мирона в ее усадьбу леди Эстер обвинила Гоуэра Хэчки, состоятельного члена Общества гильоширов, в клевете, порочащей ее репутацию. Суд вынес решение в ее пользу, и леди Эстер получила, в качестве возмещения ущерба, космическую яхту "Глодвин".
Первоначально она рассматривала яхту всего лишь как доказательство того, что любой, кто осмеливался называть ее "старым лысым огородным пугалом в красном парике", должен был дорого заплатить за такую привилегию. Она не проявляла никакого интереса к звездолету и, вместо того, чтобы пригласить знакомых отправиться вместе с ней в увеселительное путешествие, запретила им появляться на борту своей яхты. "Невероятно! - с язвительной усмешкой заметила она Мирону. - Откуда ни возьмись, у меня завелись десятки новых закадычных друзей, брызжущих энергией и сверкающих глазами. Все они заявляют, что, каковы бы ни были связанные с этим неудобства, они никогда не откажутся от участия в длительном космическом плавании за мой счет".
"Я тоже не отказался бы! - завистливо отозвался Мирон. - Это волнующая воображение перспектива".
Леди Эстер пропустила его слова мимо ушей: "Они тут же теряют интерес к времяпровождению в моем обществе, как только понимают, что я не планирую никаких космических полетов".
Мирон отказывался верить своим ушам: "Никаких - никогда?"
"Конечно, нет! - отрезала леди Эстер. - Стремление нестись куда-то сломя голову в безвоздушном пространстве абсурдно, неестественно! У меня, например, нет ни времени, ни желания проводить время зря, сидя в кувыркающемся жестяном гробу и глядя в непроглядный мрак. Все это сплошное безумие, умерщвляющее дух и тело. Пожалуй, мне придется продать это судно".
Мирону нечего было сказать.
Моргая птичьими глазками, леди Эстер пристально наблюдала за ним: "Твое замешательство очевидно - ты считаешь, что я боязлива и придерживаюсь старомодных воззрений. Заблуждаешься! Плевать я хотела на условности и традиции. И почему, как ты думаешь? Потому что тот, кто молод духом, никогда не стареет! Можешь считать меня сумасбродной фантазеркой - что с того? Такова цена, которую приходится платить, чтобы сохранять бодрость юности, и в этом секрет моей неувядающей красоты!"
"Да-да, разумеется", - поспешил согласиться Мирон, но тут же задумчиво прибавил: "И все же, жаль было бы расстаться с такой замечательной яхтой".
Последнее замечание вызвало у леди Эстер приступ раздражения: "Мирон, смотри на вещи с практической точки зрения! С какой стати я стала бы слоняться среди звезд, подыхая от скуки, или бродить по грязным глухим закоулкам, зажимая нос и рискуя вдохнуть какую-нибудь заразу? У меня не хватает времени даже на то, что я делаю здесь, у себя дома. Уже сейчас, сию минуту, мне нужно разослать дюжину приглашений людям, которых невозможно игнорировать. Я пользуюсь повсеместным и постоянным спросом! Скоро начнется очередной "Карнавал черномазых пучеглазов", а я в составе организационного комитета. Если бы я могла куда-то улететь, я провела бы недельку на горном курорте в Лальчионе. Свежий воздух успокаивает нервы, как целебный бальзам. Ты должен понимать, что я непрерывно нахожусь в движении, в поиске новых впечатлений!"
"В этом не может быть никаких сомнений", - кивнул Мирон.
2
Однажды утром леди Эстер обнаружила, что ей было положительно нечем заняться, и, подчинившись внезапному капризу, решила произвести осмотр своей космической яхты. Она вызвала Мирона, они полетели в космопорт в ее большом черном аэролимузине и приземлились на стоянке звездолетов. На полпути вдоль длинной вереницы разномастных космических кораблей они нашли "Глодвин" - яхту умеренных размеров, покрытую золотистой и зеленой эмалью, с обводами и выпуклыми приливами датчиков, выделенными красновато-фиолетовой краской. Блестящие наружные поверхности судна, очевидная прочность его компактной конструкции и неожиданно роскошный внутренний интерьер произвели на леди Эстер благоприятное впечатление. "Красивая посудина! - сообщила она Мирону. - Достаточно просторный салон. Оборудование, судя по всему, в хорошем состоянии. Не могу пожаловаться на меблировку и отделку: затейливо, но со вкусом. Честно говоря, я ожидала, что яхта такого беспардонного мерзавца, как Гоуэр Хэчки, окажется обшарпанной развалюхой. Его замечания по поводу моей внешности поистине выходили за рамки дозволенного!"
Мирон задумчиво кивнул: "Когда-нибудь я прикину, во что ему обошлось его высказывание, в расчете на каждый слог. Надо полагать, сумма окажется астрономической. В конце концов, произнесенный слог сам по себе ничего не значит. Если бы Хэчки разделил свое замечание на отдельные слоги и зачитал их в суде по одному справа налево, судья не усмотрел бы в этих звуках никакого правонарушения, и обвиняемый отделался бы строгим предупреждением".
Леди Эстер начинала нервничать: "Этот вопрос не заслуживает дальнейшего обсуждения. У тебя в голове копошатся самые нелепые мысли. Пойдем, пора возвращаться. Я посоветуюсь с Донси по поводу яхты. Он разбирается в таких вещах".
Мирон придержал язык за зубами.
Донси Труз, франтоватый здоровяк с грубовато-добродушными манерами, частенько навещал усадьбу Сарбитер; у него были жесткие усики "щеточкой" и коротко подстриженные "по-военному" волосы коричневато-песчаного оттенка. Мирон не мог судить о том, насколько интимными были отношения Труза и леди Эстер, но в последнее время Донси явно занял место ее главного фаворита. Мирон вынужден был наблюдать - с циничным неодобрением - как его престарелая родственница, зачарованная галантным обхождением Донси, ворковала и жеманничала подобно влюбленной школьнице.
Через несколько дней после посещения космопорта леди Эстер позволила себе заметить, между прочим, что в один прекрасный день, когда расписание ее общественных обязанностей станет не столь обременительным, она могла бы рассмотреть возможность непродолжительного космического круиза на яхте "Глодвин" - в частности, не отказалась бы навестить соседнюю планету Дерард, где, судя по отзывам, периодически устраивали веселые пасторальные празднества, сопровождавшиеся буйными деревенскими плясками и пиршествами под открытым небом; там диких кабанов жарили целиком на вертеле над ямами, заполненными пылающими углями, а на каждом столе выставляли бочонок вина с шестью кранами. Мирон всецело поддержал этот проект, но леди Эстер не обратила особого внимания на его энтузиазм: "Да-да, Мирон, я прекрасно понимаю, что тебе бы это понравилось - ты у нас в душе неисправимый скиталец! Но это неудивительно! За мной и так уже волочится целая свита новых поклонников. Каждый из них при любом упоминании о "Глодвине" заявляет, что он - прирожденный космический волк, до мозга костей пропитанный страстью к приключениям. Все они только и ждут, что их пригласят роскошно проводить время на борту "Глодвина"! Но я заверила всех и каждого, что, даже если отправлюсь в космос, то не потерплю на своей яхте никаких распущенных бездельников!"
"И вы совершенно правы! - откликнулся Мирон. - Но я не распущенный бездельник, моя квалификация говорит сама за себя - в колледже, как вам известно, я закончил курс космологии".
"Пш! - леди Эстер презрительно прищелкнула пальцами. - Все эти лекции и бумагомарательство не имеют никакого практического приложения".
"Неправда! - возмутился Мирон. - Я изучил космическую динамику во всех фазах, ойкуменическую экономику и математические принципы гиперпространственного передвижения. Я прочел от корки до корки "Путеводитель по планетам" и "Галактическую космографию". Короче говоря, я не какой-нибудь дилетант! И мне не терпится найти полезное применение своим знаниям".
"Похвальное стремление, - сказала леди Эстер. - Возможно, когда-нибудь у тебя появится такая возможность". Она прибавила, словно вспомнив о чем-то несущественном: "Кстати, раз уж ты так усердно занимался космографией, что тебе известно о планете под наименованием "Кодайра"?"
"Кодайра? Что-то не припомню. По сути дела, никогда о ней не слышал".
"И чего после этого стóит все твое дорогостоящее образование?" - фыркнула леди Эстер.
"Известны тысячи планет, населенных и не населенных - не могу же я помнить обо всех! И даже если бы мог, то не стал бы этим заниматься, потому что с каждым годом исследованных миров становится все больше. Именно поэтому "Путеводитель по планетам" постоянно переиздают". Мирон направился к стеллажу, взял сравнительно недавно выпущенный стандартный справочник и просмотрел алфавитный указатель: "Кодайра здась не значится".
"Странно!"
Мирон пожал плечами: "Иногда одна и та же планета называется по-разному, и не все ее названия перечислены в путеводителе. Почему вас так интересует этот мир?"