Грей неопределенно промычал что-то в ответ. Все знали, что сэр Питер и Рюсдейл недолюбливают друг друга - возможно, к предложению немецкого союзника полковник отнесется более благосклонно.
- Я скажу об этом капитану фон Намцену - он, думаю, возражать не станет. - Грей хотел отойти, но сэр Питер медлил, давая понять, что это еще не все. - Сэр?
Сэр Питер еще больше понизил голос.
- Возможно, княгиню следовало бы предупредить… осторожно, не вызывая излишней тревоги… что французы все-таки могу двинуться через долину. - Опустив руку на голову Эроса, он окинул взглядом комнату, полную других дорогостоящих редкостей. - Быть может, она захочет увезти свою семью в безопасное место. И припрятать кое-что из вещей. Кому нужно, чтобы вот это украшало стол французского генерала, верно?
"Это" было черепом громадного медведя - ископаемого пещерного зверя, как объяснила своим постояльцам княгиня, - стоявшим на покрытом скатертью столике. Череп покрывала золотая чеканка, вдоль морды и вокруг глазниц были вставлены полудрагоценные камни. Настоящая диковинка.
- Да, но… Вы хотите, чтобы с княгиней поговорил я?
Сэр Питер, видя, что Грей его понял, снова повеселел.
Похоже, вы пришлись ей по сердцу, Грей. Ей будет легче услышать это от вас. Кроме того, вы представитель Британии, так или нет?
- Да, конечно. - Грей был отнюдь не в восторге от поручения, но понимал, что это приказ. - Я сделаю это при первой возможности, сэр. - Он оставил всех остальных в гостиной и стал подниматься наверх.
Княгиня в самом деле отличала его - неудивительно, что сэр Питер заметил ее улыбки и томные взоры. К счастью, она и фон Намцену оказывала не меньше внимания - даже приказывала готовить для него ганноверские блюда.
На верхней площадке Грей задержался. От нее отходили три коридора, и ему каждый раз приходилось припоминать, в котором из них находится его комната. Какое-то движение слева привлекло его взгляд, и он успел заметить, как что-то шмыгнуло за высокий шкаф у стены.
- Wo ist das? - спросил он резко и услышал в ответ сдавленный вздох.
Грей осторожно подошел, заглянул за шкаф и увидел маленького темноволосого мальчика. Тот зажимал обеими руками рот, и глаза у него были круглые, как блюдца. В ночной рубашке и колпачке, он явно удрал из постели. Грей узнал ребенка, хотя видел его всего пару раз. Это сынишка княгини, но как же его зовут? Генрих? Рейнхардт?
- Не бойся, - сказал Грей мальчику по-немецки, медленно и ласково. - Я друг твоей матушки. Где твоя комната?
Мальчик, не отвечая, водил глазами туда-сюда. Грей, не видя нигде открытой двери, протянул ему руку.
- Уже очень поздно. Давай поищем твою детскую.
Мальчик замотал головой так, что кисточка на его ночном колпаке задела стену.
- Не хочу. Там плохая женщина. Eine Hexe.
- Ведьма? - повторил Грей, и ему показалось, будто чей-то холодный палец прикоснулся к его затылку. - Какая же она, эта ведьма?
- Как все ведьмы, - с недоумением ответил ребенок.
- А-а. - Грей, не зная, как быть дальше, поманил мальчика к себе. - Пойдем, покажи мне ее. Я солдат и ведьм не боюсь.
- Ты убьешь ее, и вырвешь ей сердце, и поджаришь его на огне? - Мальчик вылез из своего укрытия и потрогал рукоятку кинжала у Грея за поясом.
- Возможно. Для начала надо на нее поглядеть, - Грей подхватил ребенка под мышки и взял на руки. Мальчик сразу прильнул к нему и обхватил ногами за пояс.
Темный коридор освещался только настенным подсвечником в дальнем конце, От камней шел холод, и Грей с мальчиком согревали друг друга. Дождь лил не переставая. Сквозь ставни просочилась струйка воды, мигающий фитиль освещал лужицу на полу.
Вдали прокатился гром, и ребенок крепко обвил ручонками шею Грея.
- Все хорошо. - Грей потрепал его по спинке, хотя у него самого душа ушла в пятки от неожиданности. Мальчика, конечно же, разбудила гроза. - Где твоя комната?
- Наверху. - Мальчик показал в конец коридора, где, должно быть, проходила задняя лестница. Замок был огромен, и Грей знал пока лишь маршрут, ведущий к его собственной двери. Он надеялся, что мальчику дом известен лучше, и им не придется блуждать до утра по сырым коридорам.
В конце коридора молния сверкнула снова, озарив белым светом окно, и Грей ясно увидел, что окно открыто и ставни распахнуты. Оттуда дунул ветер, сопровождаемый громом. Ставня хлопнула, окатив их обоих дождем.
- О-ой! - Мальчик уцепился за Грея, чуть не задушив его.
- Все хорошо. - Грей сказал это как можно спокойнее и перенес ребенка на одну руку, освободив другую.
Он высунулся наружу, чтобы поймать ставню, стараясь в то же время заслонить ребенка от дождя. Вспышка молнии снова сделала мир черно-белым. Ослепленный Грей заморгал, и яркие картины замелькали перед его взором. Новый раскат так походил на грохот колесницы, что он невольно поднял глаза к небу, наполовину ожидая увидеть, как среди туч мчится древний германский бог.
Молния, однако, запечатлела в его глазах не картину ночного неба, а нечто иное. Грей, проморгавшись, посмотрел вниз. Так и есть. К окну была приставлена лестница. Ну-ну! Пожалуй, мальчик и в самом деле видел что-то из ряда вон.
- Постой тут немножко, я закрою ставни, - сказал Грей, ставя ребенка на пол.
Он оттолкнул лестницу, дав ей упасть в темноту, запер ставни и снова взял дрожащего мальчика на руки. Ветер задул светильник, и до поворота пришлось добираться ощупью.
- Тут темно, - с дрожью в голосе сказал мальчик.
- Солдаты темноты не боятся, - успокоил его Грей, вспомнив кладбище.
- А я и не боюсь, - заявил мальчик, прижимаясь щечкой к его лицу.
- Конечно, не боишься. Как тебя зовут, молодой господин?
- Зиги.
- Зиги. - Грей шел, придерживаясь рукой за стену. - А я Джон, по-вашему Иоганн.
- Я знаю, - удивив его, сказал мальчик. - Служанки говорят, ты красивый. Не такой большой, как ландграф Стефан, зато красивее. Ты богатый? Ландграф очень богат.
- Голодать не приходится. - Скоро ли он кончится, этот треклятый коридор? Недоставало еще впотьмах скатиться с лестницы.
Мальчик теперь уже меньше боялся. От головенки, которую он пристроил Грею ниже подбородка, пахло совсем не противно, теплым зверенышем - так пахнет выводок щенят, которым не больше месяца.
- А где твоя нянька? - Грей подумал об этом только сейчас, хотя такой маленький ребенок, конечно, не мог спать в комнате один.
- Не знаю. Может быть, ее ведьма съела.
При этом веселом предположении вдалеке замерцал свет и послышались голоса. Идя на них. Грей наконец-то обнаружил лестницу, а также обезумевшую женщину в ночной рубашке, чепчике и шали, со свечкой в руке.
- Зигфрид! - вскричала она. - Господин Зиги, где же вы были? Ох! - Она разглядела Грея и отшатнулась, словно ее ударили в грудь.
- Guten Abend, Madam, - вежливо сказал Грей. - Это твоя няня, Зиги?
- Нет, - ответил малыш, не скрывая презрения к невежеству взрослого. - Это Гетти, мамина горничная.
- Зиги? Зигфрид, ты здесь? Ах, мой мальчик! - Княгиня, сбежав с лестницы, выхватила сына у Грея и стала так бурно его целовать, что с головы Зиги слетел колпачок.
Следом, менее стремительно, спускались другие слуги - два лакея и женщина, одетые наспех, но снабженные свечками или коптилками. Грею посчастливилось набрести на поисковую партию.
Все заговорили разом. Объяснения Грея прерывались довольно бессвязным рассказом самого Зиги, а также возгласами княгини и Гетти, выражавшими ужас и изумление.
- Ведьма? - с тревогой повторяла княгиня. - Тебе приснился страшный сон, дитя мое?
- Нет. Я проснулся, а у меня в комнате ведьма. Можно мне марципанку?
- Хорошо бы обыскать дом, - вставил Грей. - Возможно, что… ведьма все еще здесь.
Кожа княгини, такая белая при свечах, сейчас приобрела нездоровый оттенок гриба поганки. Повинуясь многозначительному взгляду Грея, она отдала ребенка Гетти и велела отнести его в детскую.
- Что происходит? - требовательно спросила она, сжав его руку. Он изложил все, что видел, и в свою очередь задал княгине вопрос:
- Куда подевалась няня вашего сына?
- Мы не знаем. Я зашла в детскую поцеловать Зигфрида на ночь… - Тут княгиня подняла трепетную руку к груди, вспомнив, что ее ночной наряд вряд ли можно счесть соблазнительным: шерстяная рубаха с накинутой поверх шалью, чепчик и толстые вязаные чулки. - Зашла, а там ни его, ни няни. Якоб, Томас, ищите! - с внезапной властностью приказала она слугам. - Сначала в доме, потом снаружи.
Глухой раскат грома напомнил им, что на дворе все еще льет, однако лакеи повиновались незамедлительно.
В наступившей тишине Грею померещилось, что толстые каменные стены придвинулись к ним чуть ближе. На ступеньках одиноко горела оставленная кем-то свеча.
- Кто же мог это сделать? - тонким испуганным голоском вымолвила княгиня. - Неужели Зигфрида хотели похитить? Но для чего?
Грей предполагал именно это - ничего другого ему в голову не приходило; но княгиня, снова схватив его за руку, прошептала:
- Вы думаете… это была она? Суккуб?
- О нет. - Грей ободряюще сжал ее руки, холодные, как лед - чему же удивляться, если в замке так холодно. - Суккубу лестница не понадобилась бы, верно? - Он воздержался от замечания, что мальчик в возрасте Зиги вряд ли имеет в достаточном количестве то, что, насколько он понял, потребно суккубу.
Княгиня признала, видимо, что его рассуждения не лишены логики. Ее щеки слегка порозовели, губы дрогнули в намеке на улыбку, но в глазах еще оставался страх.
- Да, вы правы.