Рафаэль Торрес считал себя достаточно закаленным человеком, которого ничем не удивишь. И ошибался.
- Вы это что, всерьез? - пораженно выдохнул он.
- Все, конечно, строго конфиденциально,- продолжил ван Рейн.- Команда должна состоять из надежных людей, вроде вас самого. Сумеете таких подобрать?
- Но...
- И не беспокойтесь насчет вознаграждения, мы не будем жмотиться.
- Совершенно невозможно, сэр,- убежденно помотал головой Торрес.- Братство приняло четкое решение - если и приближаться к Коссалуту, то лишь для карательной акции, а вы предлагаете нечто совсем иное. Снять запрет можно только общим голосованием, а тогда все всё узнают.
- Голосование можно провести потом, проверив сперва, как работает эта идея,- продолжал настаивать ван Рейн.- Первый поход нужно совершить втайне.
- В таком случае первый поход нужно совершить без команды.
- В луковку и в маковку! - Кулак ван Рейна с грохотом обрушился на стол. Голландец вскочил на ноги.- Неужели я имею дело с трусливыми хлюпиками? В мое время астронавты были мужчинами! И у нас имелись идеалы. За хорошие деньги мы прорвались бы хоть сквозь адские врата.
Торрес глубоко затянулся сигаретой.
- Запрет нарушать нельзя. Никто, кроме мастера ложи, не имеет права... Хорошо, я скажу все, что думаю.- Его начинала охватывать холодная ярость,- Вы хотите подобрать людей, которые поведут во вражеское небо ни разу не опробованный корабль и вызовут огонь на себя. Проиграв, они обрекут себя на такое существование, что будут ежедневно молить Бога о скорейшей смерти - если сохранят достаточно свободы воли хоть на это. Выиграв, они получат по нескольку вшивых килокредитов. А вы так и будете сидеть здесь, в тепле и уюте. Так вот, хрена вам. Конечно же, нет!
Некоторое время ван Рейн стоял молча. Возникало совершенно непредвиденное затруднение.
За прозрачной стеной, далеко внизу, по морской глади скользили белые паруса игрушечной с такого расстояния яхты. Красиво. Надо все-таки больше отдыхать. Не настолько уж важны все эти деньги. Не настолько? И эта Земля - совсем неплохой мир, даже когда ты - толстый старик. Здесь уйма цветов и бургундского, свежих ветров и красивых женщин, Моцарта и книг.
А воспоминания о молодости в космосе - это просто ностальгия делает их такими яркими...
Придя к окончательному решению, он снова повернулся к Торресу:
- Мастер ложи может отправиться в поход, никого о том не оповещая и ни с кем не консультируясь. Это позволяется законами союза. Как, сможете вы подобрать еще двоих таких же, как вы?
- Я уже говорил, уважаемый мастер, что не хочу и задумываться об этой проблеме.
- Да? Даже если шкипером буду я?
Внешне "Меркурий" совершенно не изменился, да и груз его был вполне обычным: корица, имбирь, перец, гвоздика, чай, виски, джин. Если корабль все равно идет к Антаресу, зачем пропадать рейсу? Никаких вин ван Рейн не взял: рейс предстоял неспокойный, вряд ли букет выдержит тряску.
Все изменения таились внутри - дополнительное укрепление корпуса и чудовищно мощная силовая установка. Бухгалтерский компьютер подсчитал, что стоимость такого переоборудования в три раза превысит доход, который мог бы принести этот корабль за весь свой срок службы. Ван Рейн болезненно сморщился, однако дал указания приступить к работам.
Правду говоря, маржа была совсем узкой, убытки совсем рядом и ставка - больше, чем можно позволить себе проиграть. Однако если Коссалут Борфудианский имеет своих статистиков и, конечно же, если идея окажется плодотворной...
Ну а если нет, Николас ван Рейн погибнет в битве либо его ликвидируют как слишком старого и потому бесполезного, а то - превратят в раба с промытыми мозгами, будут удерживать в плену, требуя за освобождение чудовищный выкуп. Все варианты почти одинаково малопривлекательны.
Он обосновался в капитанской каюте вместе с пышнотелой темноволосой Доркас Жерардини, а также основательным запасом коньяка, табака и самых вонючих сортов сыра. Если уж пропадать, то хоть с удобствами. Торрес пошел в полет помощником, капитаны Петрович и Сейнчи - механиками. "Меркурий" тихо, в общем порядке, стартовал из космопорта Кито, так же тихо подождал на промежуточной орбите, пока дадут разрешение на отлет, а затем двинулся на отрицательной гравитации от Солнца. Достигнув необходимого удаления, он перешел на гипердрайв и сразу обогнал свет.
Удобно расположившись на мостике, ван Рейн закурил свою глиняную трубку с длинным чубуком.
- До Антареса целый месяц пути,- сказал он и благочестиво добавил: - Храни нас святой Дисмас.
- Я лично больше полагаюсь на святого Николая, защитника путешествующих,- заметил Торрес.- Хоть он и ваш тезка.
- Кой черт,- откровенно обиделся ван Рейн.- Вы имеете что-нибудь против меня?
- Ну,- пожал плечами Торрес,- храбрость ваша меня восхищает, уж слабаком-то вас не назовешь. Ведь это надо же - отправиться в космос пиратствовать, чтобы поймать пиратов. Если у кого такое и выйдет, так только у вас.
- А у вас, у молодежи, много нахальства и мало вежливости.- Торговец окутался облаком вонючего дыма.- В наши дни капитану говорили "сэр", даже поднимая бунт на борту.
- Меня беспокоит один момент,- откровенно признался Торрес. Прежде он никогда не утруждал себя разработкой каких-то там стратегий, для его ума и тела всегда находились более приятные занятия.- Вполне можно считать, что враги не прослышали еще о решении Братства, однако полное прекращение полетов должно заставить их задуматься. Кроме того, курс проложен настолько близко к известной борфудианской базе, что нас обязательно обнаружат. А что, если они заподозрят неладное и вышлют полдюжины кораблей?
- Вряд ли, ведь эти, в пуп их и в гроб, патрульные корабли крейсируют на большом расстоянии друг от друга, чтобы прикрывать максимальную площадь. Если нас заподозрят, то просто не станут трогать, хотя и в этом я сильно сомневаюсь, больно уж ценен для них каждый улов.
Ван Рейн поднял свою тушу из кресла. Хорошо все-таки в космосе, можно установить искусственную гравитацию поменьше и чувствовать себя чуть ли не таким же шустрым, как в молодости.
- В вашем, друг мой, сосунковом возрасте люди с трудом понимают, что в жизни почти нет понятия "наверняка", одни вероятности. Надо просто стараться, чтобы шансы были в твою пользу, тогда при долгой игре обязательно выиграешь. Сейчас ваша вахта, и я посоветовал бы вам вывести на проектор какой-нибудь учебник теории вероятностей: в компьютере отличная библиотека, и делать все равно больше нечего. А я удаляюсь на небольшое совещание с Доркас Жерардини.
- Хотел бы я управляться со своими командами, как вы с этой своей,- скорбно посетовал Торрес.
- А почему бы и нет, мальчик? - экспансивно взмахнул рукой ван Рейн.- Что тебе мешает? Пока ты приносишь компании выгоду и не доставляешь ей беспокойств, компания не станет заглядывать тебе через плечо и дышать в затылок. Чего вам, молодым охламонам, не хватает, так это инициативы. Вот доживете до моих лет, станете старыми и толстыми, тогда-то и оглянетесь назад и пожалеете об упущенных возможностях.
Несмотря на малое тяготение, палуба едва не прогибалась под грузными шагами торговца.
Волшебные огни в черноте неба - на эту картину можно смотреть бесконечно. Видеоэкраны обрамили серебряную россыпь Млечного Пути, рубиновый огонек Антареса, завиток туманности, украшенный отдельной яркой звездочкой. Ярче всех выделялся золотисто-желтый Борфу.
Вторую неделю напряженный, как струна, "Меркурий" глотал миллиарды миль, тысячу раз в секунду ныряя в гиперпространство и снова из него выходя.
Сидевшая в кают-компании Доркас не могла оторвать глаз от экрана.
- Как красиво,- чуть слышно выговорила она.- Только мне от этого еще страшнее.
- Что же тут страшного, малышка? - лениво поинтересовался ван Рейн. Он лежал на диване, уставив свой величественный нос в потолок.
- Они... они же в любую секунду могут на нас броситься. Господи, и зачем только я полетела?
- Сколько я помню, был какой-то разговор насчет тиаро-новой шубы, а также сережек из огневика.
- Ну а если они все-таки нас захватят? - Пальцы, вцепившиеся в руку ван Рейна, дрожали.- Что тогда будет?
- Я же говорил тебе, что оставил деньги специально на твой выкуп. А еще говорил, что деньги могут их и не заинтересовать. Или нас попросту разнесет в клочья, так что и выкупать будет некого. Сто чертей в кресло и в масло! Ты можешь на секунду стихнуть?
Из динамика интеркома послышался встревоженный голос Торреса:
- Обнаружена волна скоростного корабля, сближается курсом на перехват.
- Все по местам! - взревел ван Рейн.
Доркас взвизгнула. Он схватил ее под мышку, отнес - получив в процессе несколько царапин - по коридору в свою кабину, кинул на кровать, посоветовал привязаться покрепче и побежал, тяжело отдуваясь, на мостик. Экран внутренней сети показывал машинное отделение; надевшие уже броню Петрович и Сейнчи стояли наготове, их лица блестели от пота. Торрес сидел, нервно покусывая губу, и дрожащими от волнения пальцами настраивал приборы.
- Хоккей,- сказал ван Рейн.- Вот наконец и то, для чего мы сюда прилетели. Надеюсь, вы не забудете, что и как надо делать,- сейчас не репетиция, и я не смогу стоять у вас за спиной, поправляя каждую дурацкую ошибку.
Он грузно плюхнулся в кресло перед главным пультом, туго затянул привязные ремни и забегал пальцами по клавиатуре управления, отдавая приказания компьютерам и управляющим цепям, всем телом ощущая чуткую отзывчивость огромного сложного организма - корабля. Двигатели "Меркурия" все еще работали почти на холостом ходу; дикая мощь, спрятанная в них и готовая в любой момент рвануться наружу, приятно успокаивала.