– Как у крупного рогатого скота, быки являются только производителями, – подчеркивает фотограф. – Или жеребцы у лошадей, петухи у кур.
– Мужчины являются немного более хрупкими, – уточняет Давид. – Они не вынесли бы опасных миссий во враждебной среде, в условиях высокой радиации или инфекций.
Трое мужчин переходят в новый зал, где видят более созревшие яйца, которые также купаются в свете зеленоватых лучей.
– "Пигмей Прод" сдает микрочеловечков в аренду для конкретных миссий подобно тому, как фирмы нанимают временных работников. Счет выписывается за каждый час работы. Мы никогда их не продаем. Каждый из них имеет свой порядковый номер. Их предоставляют внаем для миссий, строго ограниченных во времени.
– Но что помешает клиенту воспроизвести их самому? – спрашивает Жорж Шара.
– Как раз контроль над микрочеловечками мужского пола. Их 10 % от общего числа, но они никогда не выходят отсюда. Они – наше настоящее сокровище.
Трое мужчин проходят в зал, где все яйца лежат на подставках, освещаемых красными лампами.
– Это наш первый зал для высиживания яиц, яиц, достигших зрелости.
Ученый берет яйцо и кладет его под лучи рентгеновского аппарата. На экране тут же появляется форма зародыша, который занимает десятую часть от объема яйца.
– Вот первый этап производства нового человечества.
– Это действительно… – журналисту трудно выразить волнение, которое он чувствует, – умиляет и одновременно впечатляет.
Затем ученый в сопровождении двух журналистов переходит во второй зал, где разложены рядами яйца более темного, бежевого цвета.
И вновь Давид берет яйцо, помещает его в рентгеновский аппарат, и на этот раз зародыш занимает около трех четвертей объема яйца.
– Эти зародыши уже на грани того, чтобы вылупиться.
Наконец, в последнем зале трое мужчин присутствуют при том, как яйца лопаются в прямом смысле этого слова. Скорлупа яиц трескается.
– Все идет от первоначального яйца… – бормочет Давид.
Журналист различает маленькие ручки, которые толкают оболочку, раскалывают, разрывают ее.
Оператор снимает это на камеру с заметным волнением до того момента, когда скорлупа полностью разрывается и освобождает своего обитателя, который, еще покрытый липкой прозрачной массой, лежит на подстилке из розовой пены и уже начинает ползти к стеклу.
– Микрочеловечков обмывают, надевают на них бирки, присваивают им номера, регистрируют их и, наконец, кладут их в комнату для отдыха.
И, как бы в подтверждение этого, женщина в белом халате и в защитной маске бережно берет новорожденных. Обтерев их губкой и вытерев насухо, она надевает им на щиколотку пластиковые бирки и одного за другим кладет в стоящие в ряд крошечные кроватки, над которыми установлена контрольная видеокамера.
– А это доктор Аврора Каммерер, вместе с которой мы и создали первых микрочеловечков, – представляет Давид.
Молодая женщина опускает вниз маску и делает знак приветствия снимающей ее камере. И журналист видит перед собой женщину волнующей красоты. У нее глаза золотого цвета, темные волосы падают ей на плечи. В ней есть что-то от мышки, а на ее красиво очерченных губах появляется сочувственная гримаса.
Жорж Шара тут же очарован ею.
– А как же получается, что эти дети, только родившись, уже могут видеть, слышать и перемещаться? – спрашивает он.
– На самом деле нормальное созревание человеческого зародыша должно было бы продолжаться восемнадцать месяцев. Но мы все рождаемся преждевременно, поскольку у женщин вида хомо сапиенс слишком узкий таз, – объясняет молодая женщина. – Микролюди, которым мы дали название Homo metamorphosis, не ограничены размерами таза матери, их ограничивает только скорлупа яйца, достаточно просторная, чтобы позволить им достичь полного роста. Период их вынашивания соответствовал бы у нас восемнадцати месяцам.
Журналист пододвигает к ней микрофон, чтобы получить безупречный звук.
– Если я правильно понимаю, все происходит так, что Эмчи рождаются с дополнительными девятью месяцами созревания.
– В девять месяцев ребенок не может стоять, но он ползает, у него есть волосы, он видит и слышит.
Журналист делает знак оператору придвинуть камеру поближе к восхитительным золотистым глазам молодой женщины.
– Однако в таком случае высиживание не продолжается восемнадцать месяцев?
– Нет, у микролюдей все нужно делить на десять. Их яйца лопаются в десять раз быстрее, то есть чуть больше чем через полтора месяца.
Затем оператор снимает очаровательное личико новорожденной, которая с любопытством рассматривает их.
– А какое количество микролюдей производит "Пигмей Прод"? – спрашивает журналист.
– Сейчас, – отвечает Давид, – у нас рождается по двенадцать Эмчей в день, но мы будем корректировать эту цифру в зависимости от рыночного спроса. Мы ожидаем большого спроса на взятие в аренду МЧ, но мы не хотим, чтобы слишком много Эмчей где-то циркулировало – тогда мы не сможем их контролировать. Таков выбор, и это выбор руководителей "Пигмей Прод" в целях коммерческого развития фирмы.
– А собственно говоря, доктор Уэллс, кто такие эти пресловутые руководители "Пигмей Прод"?
– В Административный совет входят шесть членов – основателей компании: полковник Наталья Овиц, которая является президентом – генеральным директором компании, лейтенант Мартен Жанико – генеральный директор, доктор Аврора Каммерер, мадам Нускс’ия Нускс’ия, мадам Пентесилея Кешишьян и я, а также один представитель государства и один представитель частных инвесторов, господин Вашо. Решения принимаются относительным большинством голосов, но обычно у всех нас единое видение эволюции нашего предприятия.
Они покидают зону "Ясли" и входят в зал, где микрочеловечки – крошечные женщины в одежде медсестер – ухаживают за младенцами. Некоторых младенцев кормилицы даже кормят грудью, вынув грудь из платья для этого деликатного занятия. Журналист, похоже, поражен этой сценой.
– У нас удивленный вид, – говорит Давид. – Но они же млекопитающие, а млекопитающие питаются материнским молоком, это даже их отличительный признак. Так же, как у утконосов или дельфинов, у Эмчей женского пола есть молочные железы и молоко.
– А вы еще не подумали о том, чтобы делать йогурт из молока микрочеловечков, Эмчей? – спрашивает оператор.
Однако, осознав неуместность своего вопроса, он делает знак, что отвечать на него не надо.
Затем они посещают класс, где сидят крошечные девочки. Журналист видит среди них и нескольких мальчиков.
– Дети, которых высиживали их родители, и другие дети учатся в одних и тех же классах.
Дальше Давид указывает журналистам, что теперь они могут посетить город микрочеловечков в прямом смысле слова.
Они выходят из левого крыла здания в форме U и сталкиваются с лейтенантом Мартеном Жанико, который на тачке производит ежедневный вывоз мусора из города микролюдей. На гиганте, как всегда, надета майка с цитатами из Законов Мерфи:
17. Теория – это когда что-то не работает, и все знают почему.
Практика – это когда все работает, но никто не знает почему.
Когда теория соединяется с практикой, то ничего не работает, и никто не знает почему.
Его тачка полна крошечных черных пластиковых мешков, герметически закрытых.
– Это мусор, накопившийся за день, – комментирует молодой человек. – Сегодня этим занимается Мартен.
– Ах, если бы можно было с такой же легкостью вывезти мусор из Парижа или из Нью-Йорка, – сожалеет журналист.
– Боюсь, что в будущем, учитывая массу нашего мусора, шестой и седьмой континенты из отходов, которые плавают в Атлантике и в Тихом океане, увеличатся, – добавляет Мартен.
– Если только мусор не станут выбрасывать в открытый космос, – говорит Давид. – Я так и вижу, как весь наш мусор вывозят на Луну, что избавит нас от свалок под открытым небом.
Журналист записывает эту мысль:
– У вас действительно богатое воображение, доктор Уэллс, но ведь все это – научная фантастика.
Давид поворачивается к журналистам:
– Пока мы вывозим отсюда мусор кустарным способом, но мы скоро собираемся оборудовать город микролюдей канализационной системой для удаления жидких отходов и мусора. Это уже делается.
Наконец они подходят к ангару, на котором большими фиолетовыми и белыми буквами на черном фоне написано: МИКРОЛЕНД-2.
Прежде чем открыть дверь, Давид останавливается:
– Это, как вы понимаете, продолжение Микроленда-1, первого города для микролюдей, который вы видели в газетах и только что – в музее.
Оператор изменяет оптику и готовится снимать крошечный мир с помощью макроадаптированного объектива.
– Мы предвидели, что спрос будет расти, и мы одновременно увеличили и производство микролюдей, и размеры их города.
Он открывает дверь с помощью магнитной карты, и перед ними предстает внутреннее помещение гигантского ангара, похожего на ангары для самолетов.
Журналисты различают в центре этого обширного пространства просторный террариум со стенами из прозрачного плексигласа.
– Город под стеклом. Ширина – 50 метров, длина – 50 метров, высота – 5 метров. Вы можете подойти поближе. Я только прошу вас не трогать стенки.
Журналист и оператор видят перед собой активность обычного человеческого города, только в масштабе 1:10.