- Николай Николаевич, подойдите, пожалуйста, ко мне, - послышался требовательный голос Евграфа Юрьевича. - Вот тут у меня отчет лежит, тот самый, возьмите его и откорректируйте третий раздел, это как раз по вашей части. Пришли новые данные из Главка, просьба их всесторонне учесть. Будьте добры, сделайте до вечера.
- Хорошо, Евграф Юрьевич, сделаю, - ответил я, беря отчет и чертыхаясь в душе. По пути к своему месту меня перехватил Балбесов Антон Петрович, тридцатипятилетний кандидат наук, старший научный сотрудник и карьерист с вредным характером.
- Что, Николай Николаевич, - ехидно спросил он, - озадачил тебя шеф?
Я уныло махнул рукой и плюхнулся на свой стул. За моей спиной фыркнула Тамара Андреевна. "Интересно, что они все обо мне думают?" - подумал я и решил "прощупать" мысли своих коллег по лаборатории.
Карьерист Балбесов думал обо мне совсем немного, все его мысли можно было сформулировать в виде одного понятия: "Тюфяк". "Так. Поделом мне. А я ему еще диссертацию помогал писать. Вот она, человеческая благодарность", - сокрушенно покачал головой я. Петя-Петушок, молодой специалист двадцати трех лет от роду, вообще ни о чем не думал. Облокотившись на левую руку и прижав ладонью к уху миниатюрный наушник от спрятанного в кармане джинсовой куртки плейера, он имитировал процесс бурной производственной деятельности. В недрах его сознания я все же отыскал скудную информацию о себе, но и здесь она укладывалась в одно единственное понятие: "Неудачник". "Настроившись на волну" Тамары Андреевны, я вдруг с ужасом обнаружил, что сия достойная дама безумно влюблена в меня вот уже более десяти лет. Меня бросило в жар и тут же прошиб холодный озноб. Этого еще не хватало! Вот так подарочек свалился на мою бедную головушку… Я расстегнул ворот рубашки и перевел дыхание, заметив мимоходом, что оно у меня стало судорожным и неровным. Попытка прочитать мысли Евграфа Юрьевича привела к неожиданному эффекту. Завлаб вдруг шумно вздохнул и ласковым, совсем неначальственным, голосом произнес:
- Николай Николаевич, дорогой мой, займитесь, пожалуйста, делом. Очень вас прошу.
Я растерялся.
- Да я разве чего, я ничего… - промычал я и покраснел.
- Влип, - ехидно прошептал Балбесов.
В этот момент дверь отворилась, и на пороге вновь возник Завмагов.
- А ты врешь, старик, будто на Истринском не было тарелочки, - пробасил он, снова подкатываясь ко мне. - Была, мне очевидец рассказывал. Большая, черная такая, и грохот от нее неимоверный. Не мог ты ее не видеть.
- А я тебе говорю - не было тарелочки, - сердито прошептал я, косясь в сторону шефа. - Гроза это была, обыкновенная майская гроза. Действительно, была, большая такая, вся черная, но туча, и грохот от нее, совершенно верно, был неимоверный. А очевидец твой врет, надеясь на дешевую сенсацию, или просто страдает галлюцинациями. И потом, разве сейчас тарелочками, или другими какими НЛО, народ удивить? Почти каждый что-нибудь знает, слышал или даже видел. Так и скажи своему очевидцу. А если мне не веришь, то нечего и спрашивать. Тоже мне, любитель фантастики нашелся!
Озадаченный Завмагов почесал в затылке и, ничего не ответив, покинул помещение, "До чего же дотошный мужик, - с облегчением вздохнул я. - Кто ж мог подумать, что его тема космических пришельцев разберет. Поистине, пути Господни неисповедимы".
Следующие два часа я провел в усердной работе. Несколько раз я ловил на своем затылке одобрительные взгляды Евграфа Юрьевича и, поощряемый ими, с еще большим рвением и старанием принимался за порученное мне задание. Накануне обеда передо мной вновь выросла порядком уже надоевшая грузная фигура Завмагова.
- Не было грозы, - без предисловий начал он, - я это точно узнал. Ни в субботу, ни в воскресенье. Оба выходных над Истрой стояла ясная солнечная погода. Это уж не очевидцы говорят, это официальная пресса сообщает. Так что, старик… - Завмагов развел руками, показывая, что застал, мол, тебя на месте преступления.
- Да что ты ко мне привязался, как… как репей! - прошипел я, устрашающе вращая глазами.
- А ты мне правду скажи, тогда и отстану. В эпоху гласности…
- Да иди ты!.. - взорвался вдруг я, не в силах более сдерживаться. И без того круглое лицо Завмагова стало еще круглей.
- Что?! - непонимающе прохрипел он.
- Чем вы там заняты, Николай Николаевич? - раздался сзади голос шефа. - Что это за тип к вам все время ходит?
Я, обрадованный вмешательством начальства, обернулся и умоляюще произнес:
- Евграф Юрьевич, прошу вас, оградите меня, пожалуйста, от посягательств на мое рабочее время со стороны сотрудников чуждого нам подразделения. Иначе я не успею откорректировать этот отчет, будь он неладен… Простите.
Шеф грозно взглянул на Завмагова и тоном, не обещающим ничего хорошего, спросил:
- Гражданин, вы, собственно, по какому делу? У вас что, с Нерусским общая тематика? Или вы его ближайший родственник? Может быть, вы его незаконнорожденный сын от первого брака?
Глаза у Завмагова катастрофически полезли из орбит - то ли от удивления, то ли от непонимания, а вернее всего - от того и от другого сразу.
- Я? Сын? Боже упаси! Он про тарелочку не хочет…
- В таком случае покиньте зал! - повысил голос Евграф Юрьевич.
И тут случилось нечто невероятное. Завмагов, словно наполненный гелием воздушный шарик, подпрыгнул, взвизгнул и, не касаясь пола, вылетел из помещения.
- Так-то оно лучше, - резюмировал Евграф Юрьевич. - Так что вы там про тарелочки говорили?
Глава шестая
Я обалдело уставился на шефа.
- Тарелочки? В смысле НЛО, что ли?
- А я не знаю, про какие вы там тарелочки вели беседу. Вы уж нам сами поведайте.
Я никогда не мог понять, когда шеф шутит, а когда говорит всерьез, так как ни разу не видел на его лице и тени улыбки. Как сейчас, например.
- А вы сами у Завмагова поинтересуйтесь, Евграф Юрьевич, он у нас теперь специалист по внеземным цивилизациям. А я ровным счетом ничего не знаю.
- Ой ли? - подозрительно прищурившись, произнес Балбесов. - А почему это он именно к тебе пристал со своими тарелочками? Ты где был в выходные?
- Это что, допрос? - нахмурился я.
- Что вы, уважаемый коллега! - добродушно рассмеялся Балбесов. - Искреннее, дружеское любопытство. Не более.
Я чувствовал, что меня сейчас окончательно собьют с толку, но решил отстаивать свою легенду до конца.
- На Истринском водохранилище рыбачил, - ответил я.
- И ничего не видел? - спросил Балбесов.
- Нет, - категорически заявил я.
- Много поймали? - спросил Евграф Юрьевич.
Я замялся.
- Да… знаете, Евграф Юрьевич… вы не поверите, осетра вытащил. Метр двадцать длиной.
- Что? Осетра? - проснулся Петя-Петушок. - Быть того не может. Чтоб на Истринском - и осетры! Сказки.
- А я говорю - поймал! - уперся я. - Не верите - приезжайте ко мне, покажу.
- А что, - вдруг вмешалась Тамара Андреевна, - и приедем! Я вот прямо сегодня, прямо сейчас поеду. Отпустите, Евграф Юрьевич, в местную командировку?
- Только в нерабочее время, - отрезал шеф.
- А сейчас как раз обед начинается, - выкрутилась моя престарелая поклонница, чтоб ей пусто было. - Мы с Николаем Николаевичем мигом обернемся. Едемте, Николай Николаевич? - проворковала она, оборачиваясь ко мне.
- Нет! - в ужасе крикнул я. - Я есть хочу! И потом… у меня жена.
- А причем здесь жена? - хитро сощурилась Тамара Андреевна. - Нас ведь ваш улов интересует. Что в этом предосудительного?
Я окончательно смутился.
- Съездите, съездите, Николай Николаевич, - вдруг поддержал Тамару Андреевну шеф. - Я вам и ключи от своей машины дам. Водите автомобиль?
- Нет! - с надеждой завопил я. - У меня автомобилефобия!
- Я вожу, - спокойно сказала Тамара Андреевна. - Давайте!
- Да нет у него никакого осетра, - сказал Петя-Петушок.
- Факт! - согласился Балбесов.
- Ах, нет? - вскочил я, вконец выведенный из себя. - Хорошо! Едем! Тамара Андреевна, вот вам моя рука!
- И сердце? - томно прошептала она.
- Какое к черту сердце! Вам рыба нужна! - грубо оборвал ее я.
Тамара Андреевна не на шутку обиделась, но от намерения ехать не отказалась.
- Идемте, грубиян! - сказала она и стремительно направилась к двери.
- Не задерживайтесь! - напутствовал нас шеф.
Через час мы вернулись. Тамара Андреевна влетела в комнату веселая, бодрая, а я плелся вслед за ней бледный и совершенно измученный.
- Ну как? - полюбопытствовал Балбесов. - Есть рыба?
- Есть! - радостно ответила Тамара Андреевна. - Здоровенный осетр! Правда, уже порезанный, в холодильнике лежит. Но я прикинула: на метр двадцать точно тянет. Так что правду сказал Николай Николаевич.
- Позвольте вас поздравить, Николай Николаевич, с великолепным уловом, - сказал Евграф Юрьевич благожелательно.
- Спасибо, - еле слышно ответил я.
- Что с тобой? - шепотом спросил Балбесов минут через десять. - На тебе лица нет.
Я опасливо оглянулся на Тамару Андреевну и тоже шепотом ответил:
- Эта сумасшедшая баба гнала так, словно за нами гангстеры гонятся. Я скорости не боюсь, нет, но, по-моему, женщина за рулем - это социально опасное явление. А я жить хочу.
Балбесов прыснул в кулак и отвернулся.
"Хорошо еще, - подумал я про себя, - что она розы не заметила… Уф! Жарко что-то. Как-то все не так сегодня получается. С самого утра".