* * *
Двое подростков наблюдали суматоху отбытия, стоя поодаль. Оба были смуглокожие, худые, ростом не уступали взрослым - вытянулись за лето. К ним подошел еще один парнишка, их ровесник. Его узкое лицо с резко очерченным подбородком и выступающими скулами было непроницаемо, но темные раскосые глаза хмурились.
- Ну вот, Н’Даннг, тебя тоже не взяли, - приветствовал его Эмонда, сын знахаря. - Разве не говорил я, что можно и не пытаться?
Н’Даннг упрямо выпятил подбородок и взмахнул рукой, показывая, что этот разговор не стоит продолжать.
- Но незаметно пойти за ними в лес нам никто не помешает, верно? - проговорил он задумчиво и окинул взглядом ребят:
- Посмотрим, что интересного по ту сторону оврага. Ты снова найдешь, что возразить, Эмонда?
Никто не спорил.
Поклажа у них была собрана еще вчера, когда они пытались упросить взрослых взять их в город. Трое мальчишек быстро выбрались за ограду деревни и углубились в лес по тропе, по которой должен был отправиться отряд. Они собирались опередить его, а затем свернуть с тропы и идти лесом. Разминуться они не боялись: хотя множество звериных тропинок пересекало лес во всех направлениях, ни одна из них не годилась для тяжело нагруженной повозки. Чтобы вьючные и упряжные яки, а также путники с грузом могли пройти по тропе, ее расчищали еще летом.
Лес был по-зимнему просторен, сухо шуршала подмерзшая палая листва под ногами. Вскоре они услышали позади шум и покинули тропу. Отряд миновал их, и его звуки - мерное дыхание людей и яков, скрип повозок, - удалились вместе с ним. Ребята вернулись на тропу - идти лесом, пробираясь среди колючих стволов, было гораздо труднее. Они не торопились, зная, что отряд задержит переправа через овраг, и они успеют его догнать.
Эти места были им знакомы, здесь мальчишки бывали не единожды - хотя гораздо интереснее было уходить на несколько дней к озерам, добираться до самых болот или бродить по холмам, выслеживая химер. Через несколько часов сделали привал, пообедали. До оврага, который пересекал тропу на середине пути через лес, добрались как раз вовремя, чтобы увидеть, как взрослые переводят яков по узким мосткам, перетаскивают на руках кладь и повозки. Подождав, пока отряд скроется за поворотом тропы, ребята переправились через овраг сами.
Лес по эту сторону оврага был сумрачней и гуще, ветви деревьев смыкались и сплетались друг с другом, закрывая небо. Сказывалась усталость, шли медленнее. Уже Эмонде и Кирку надоела затея вожака, подумывали о том, что можно и поворачивать, ничего особенного здесь нет, те же колючки; только больше валежника, через который неудобно перебираться. Выбирая дорогу поудобнее, они углубились в лес, и уже собирались вернуться на тропу, как вдруг Н’Даннг воскликнул:
- Там что-то движется, смотрите!
Замерев на месте, они услышали стон. Одновременно ребята бросились вперед, и чуть не столкнулись, резко остановившись. Перед ними упавшее дерево с раздвоенным стволом образовывало удобную лежанку. На развилке ствола, прислонившись спиной к толстой ветке, полулежал человек. Он был высоким и тощим, как жердь; волосы невероятного, ярко-огненного цвета падали на лоб и щеки спутанными прядями, закрывая лицо. Белокожий от природы, он был к тому же неестественно бледен. Глаза человека были закрыты, он дышал с трудом. Вдруг он слабо застонал, пошевелился, и из-под его бока вытекла темная струйка крови.
- Да он ранен! - воскликнул Кирк.
Эмонда наклонился над раненым, осторожно отвернул край изодранного тряпья на его боку.
- Нужно быстрее нести его к моему отцу, ему нужна помощь знахаря.
Вдруг позади раздался крик, и кто-то больно вцепился Н’Даннгу в шею. Они кубарем покатились по земле. Н’Даннг яростно пинался, не разбирая, куда попадает. Он стукнулся головой о камень, кто-то укусил его за ногу, потом живой клубок въехал в колючий куст - это было хуже всего. Внезапно он обнаружил, что лежит, прижав к земле незнакомого парнишку. Кирк ухватил обидчика за руки, Эмонда за ноги, все молчат и тяжело дышат. Н’Даннг помотал головой и боком слез с поверженного противника.
- Ты зачем? - спросил он лежащего.
Тот буркнул что-то непонятное….
- Отпустите его, - велел Н’Даннг и скривился, вытаскивая из запястья пучок колючек.
Мальчишка поднялся на ноги. Он был примерно их лет, светловолосый и такой же белокожий, как раненый чужеземец. Нападать он больше не собирался, даже улыбался чуть виновато, хотя держался настороженно. Обернувшись в сторону раненого, он вдруг воскликнул что-то на своем языке и бросился к нему. Незнакомец очнулся.
- Пить, - прохрипел он. - Больно. Там… Дракон. Там.
Он попытался повернуться, чтобы указать рукой, но застонал и вновь закрыл глаза, откидываясь на ветки. Н’Даннг встревожено переспросил у белокожего подростка: "Там?", указывая в направлении, куда ушел их отряд. Тот кивнул и, разводя руками, изобразил нечто большое, а для убедительности зарычал. Н’Даннг нахмурился.
- Эмонда, помоги перенести раненого к дороге, - распорядился он. - И бежим, предупредим наших. Скорее!
Но едва они успели донести раненого до дороги и опустить его на кучу листьев, покрытую плащом, как с той стороны, куда направился отряд, послышались крики. Н’Даннг бросился туда.
Он не подумал об опасности, устремившись вперед. Но, пробежав немного, понял, что шум и крики приближаются к нему. Отряд повернул и двигался в его сторону. Н’Даннг остановился и обернулся - позади него замер перепуганный Кирк. Мальчишки сошли с тропы и стояли с бьющимися сердцами, ожидая. Топот нарастал, превращаясь в ураган. И вот первая повозка показалась из-за поворота, шарахнулись мимо них ошалелые яки - и унеслись дальше. Вторая повозка приостановилась; мужчины молча втащили ребят наверх. Н’Даннг схватил за локоть отца:
- Там, у дороги - странник. Раненый!
Отец стряхнул его руку, схватился за поводья. Еще один крик догнал их - пронзительный, на высокой ноте. Н’Даннг взглянул на посеревшие лица мужчин и не решился задать вопрос.
Когда они спрыгнули с повозки близ оврага, раненого там уже не было. Побросав повозки, люди спешно переправлялись через овраг. Н’Даннга грубо подтолкнули к мосткам, отдав ему сверток. Трое мужчин, став цепочкой, передавали кладь.
- Повозки? - спросил один из них кратко.
- Пусть пропадают! - отрезал отец Н’Даннга.
Он ударил топором по бревнам, ломая мостки. В этот миг послышался рев, затрещали кусты, и на противоположный берег оврага вылез дракон. Н’Даннг при виде его вцепился в колючий ствол дерева обеими руками, но не почувствовал боли.
Голова дракона на длинной шее поворачивалась из стороны в сторону, пока не вперилась в людей маленькими подслеповатыми глазками. Оскалилась огромная пасть. Н’Даннг бросил взгляд на туловище дракона - оно утолщалось книзу, где две могучие лапы служили ему прочной опорой. Верхние лапы, толщиной больше человеческой ноги, прижимали к брюху чудовища что-то бесформенное, похожее на скомканную красную тряпку. И внезапно Н’Даннг понял, что это за тряпка.
Дракон снова испустил громогласный рев и стал раскачивать головой. Он пришел в ярость при виде людей, которых не мог достать. Н’Даннг словно прирос к месту, не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой; отец схватил его и потащил прочь от оврага.
Только когда они в глубоком молчании подъезжали к деревне, Н’Даннг осмелился спросить:
- А последняя повозка?
Отец хмуро глянул на него и не ответил.
* * *
На другой день Н’Даннг с трудом выбрался из дома. То, что деревня была погружена в печаль и скорбь, не помешало родителям Кирка и Н’Даннга как следует выдрать своих отпрысков. А затем найти им сколько угодно работы дома, чтобы не тянуло за порог. Лишь назавтра им удалось сбежать и встретиться. Они заранее, зная, что наказания не избежать, уговорились ждать друг друга в условленном месте за сараями, чтобы отправиться к Эмонде.
Дом знахаря стоял на отшибе - никто не захотел бы по доброй воле жить бок о бок с человеком, которому случается спорить с самой смертью. Потолки в доме были низкие. Н’Даннг больно стукнулся макушкой о притолоку - не привык еще нагибаться, не так давно он проходил здесь свободно. Эмонда встретил друзей молча, провел их на жилую половину. Там в углу сидел пришлый парнишка. Эмонда кивнул в его сторону.
- Стал немного понимать по-нашему. Но рассказать еще не умеет. Влах его зовут.
- Здравствуй, Влах, - сказал Н’Даннг. - А как тот человек? - спросил Эмонду.
- В горячке. Не знаю, поправится ли, - покачал тот головой, - отец ничего не говорит. Каждый час дает ему пить разные травы, к ране мазь приложил.
- Ладно, мы пойдем. Ты с нами?
- Нет. останусь отцу помогать.
- А ты? - спросил Н’Даннг у чужака.
Тот встал и, вставая, стукнулся головой о косую балку в углу, совсем как только что сам Н’Даннг, - незнакомо выругался и приложил ладонь к больному месту. Н’Даннг и сам потянулся к шишке на затылке, и вдруг оба рассмеялись, глядя друг на друга, таким забавным оказалось одинаковое движение. Неловкости как не бывало, и, глядя в голубые глаза мальчишки. Н’Даннг обнаружил, что уже не удивляется их странному цвету. Чужак перестал быть чужаком.
- Пошли!
Он хлопнул нового товарища по плечу и вышел из дома.