– Пятьдесят и евро, - сообщил он после коротких переговоров.
Бритоголовый махнул рукой.
– Надо будет спуститься через часок, - Кир осторожно взялся за горячую ручку входной двери.
– Ух и жадный ты, у нас же целая…
– Не ори, - оборвал приятеля Кир, - от греха подальше.
Прежде чем забраться на седьмой этаж, они отдыхали два раза. На верхнем этаже всезнающий сосед рассказывал кому-то о том, что один его знакомый сегодня рано утром вернулся с Москвы-реки. Говорил, что настолько высохла, что ее можно перейти вброд. Это подтверждало рассуждения ребят о реках.
В квартире их поджидал неприятный сюрприз. Вода в ванной и в незакрытых крышками кастрюлях и банках улетучилась где-то на треть. Ребята тут же прикрыли все оставшиеся емкости тарелками и блюдцами.
– Сначала будем брать воду из ванной, - решил Кир.
Поев быстросупа, залитого водой, разогретой на купленной по дороге спиртовке, ребята приялись дуться в карты. Через час спустились во двор, захватив три пятилитровые канистры.
Пока спускались, Кир все думал о странном дядечке.
Неужели он не может устроиться где-нибудь у себя в загородном коттедже? Там наверняка есть артезианская скважина. Если только там все вокруг сгорело…
Кир поделился своими сомнениями с идущим впереди Генычем.
– Может, и сгорело, а может на то у него свои причины, - вяло ответил приятель. Было видно, что говорить на ходу в такую жару ему не хотелось.
Во дворе у свежеустроенной скважины уже выстроилась не маленькая очередь. Рядом с бурилкой стоял новый грузовик, вероятно привезший гудящий на весь двор насос.
Все-таки отбашлялись на блокпосте.
Кир с Генычем было, пристроились в конец очереди, когда заметили машущего им Алекса. Он был десятым по очереди.
– А ты здесь как?
– Не дошел я до "Динамо", чуть не зажарился. У Хохловки понял - либо сейчас обратно, либо сдохну.
– Зря, - решил сумничать Геныч, - там уже до Таганки недалеко, а там и Москва-река.
– Не, бесполезняк. Один мужик рассказывал, что там у берегов сплошной ил. К воде не подойдешь. Местные еще чего-то цедят, но это ведь кипятить надо, а на чем? - распухший язык Алекса еле ворочался. Кир незаметно унул ему маленькую бутылочку с водой.
Значит, трепался тот всезнающий!
– Эй вы, братва! - заорал вдруг лысеватый мужичек из соседнего дома, - вы чей-то в начало пристроились.
Кир помнил это чмо. Он всегда выходил гулять во двор со своим бультерьером, как две капли воды похожим на хозяина и поигрывал в руке "Осой" последней модели. Мол посмотрите как яя крут. Интересно где теперь его пес? Прибил, наверное, чтобы не поить и не кормить.
Очередь тем временем начала волноваться. Послышались еще недовольные голоса.
– Я им очередь занял, - крикнул Алекс.
– Не в магазине чай, - прогнусавило лысое чмо. Его поддержали. Кольцо раздраженных обывателей начало потихоньку смыкаться вокруг ребят.
– Ша! - крикнул лейтенант. Один из членов экипажа "Тигра" повел в сторону толпы стволом автомата.
– Пацаны, встаньте в очередь, - сказал муниципал уже мягче, - отпускаем по пять литров в одни руки, - обратился он уже к остальным, - сегодня записывать не будем, а завтра подходите с паспортами.
– Как раз по канистре на брата, - сказал Геныч, когда они вдвоем с Киром пристроились в конец очереди.
Уже начало темнеть, когда ребята получили воду и шли к уже сползавшему домой и обратно Алексу. В этот момент в так и не уменьшившейся за это время очереди, началось какое-то брожение. Кир посмотрел в ту сторону, куда были обращены взгляды его однодворян.
Возле три дня закрытого магазина остановился армейский тентованный "Урал". Остальные пять проехали чуть дальше. Вскоре все пространство между первым и вторым, вторым и третьим корпусами девятого дома было перекрыто потной цепочкой цвета хаки. Принудительная эвакуация!
Кир и Геныч нырнули в молочную пелену, прижимая канистры к животу. Алекс последовал за ними. Им повезло. Пока солдаты оттесняли к школе возмущенную толпу, состоящую в основном из стариков и женщин, ребята прокрались под балконами к своему подъезду.
– Колян, твою вместе со всеми в школу забрали, - послышался голос всезнающего трепача, втирающего кому-то очередную дезу.
По лестнице загуляло гулкое эхо кованных сапог. Ребята опрометью бросились в свой коридор и заперли обе железные двери.
Какое-то время ничего не происходило. Потом с лестничной клетки донесся грохот вышибаемой двери и детский плачь. Кир трясущимися руками взял со стола пачку сигарет. Не курили они уже несколько дней. Не где было, да и сигареты просто не лезли в сухие шершавые губы. Жечь иссушенный язык и небо сигаретным дымом как-то не хотелось, но сейчас закурили все.
От нескольких гулких ударов в коридорную дверь все присутствующие без исключения втянули головы в плечи.
– Что будем делать? - прошептал Алекс.
– Ждать, - прошептал в ответ Кир, - не будут же они резать автогеном. А если и будут, то не сегодня.
Удары прекратились. Видимо солдаты выполнив свой долг, как они его понимали, поднялись на следующий этаж.
– Может, стоило пойти со всеми в школу? - засомневался Алекс.
– Ага, и сдохнуть там, - вполголоса ответил Геныч, - ты помнишь что было на стадионе в Новом Орлеана в пятом году или на аэродроме в Шанхае в восемнадцатом?
– Так то в штатах и Китае…
– А ты думаешь, у нас лучше будет?
Какое-то время ребята просидели молча в темноте. Потом Кир подошел к окну и, щелкнув зажигалкой, посмотрел на градусник. Пятьдесят два.
– Ты что охренел? - Алекс постучал указательным пальцем по своему лбу, - с улицы могут заметить!