Не бывает ничего бесполезного. Вот лежит у вас какая-то старая вещь. Лежит годами, веками. Никому она не нужна, и никто ее не трогает. Но стоит вам ее выкинуть или кому-то отдать, так именно на следующий день она вам потребуется, и у вас еще были подспудные мысли о том, что зря вы избавляетесь от этой вещи.
Глава 4
В злополучной папке оставался непросмотренным один файл. Довольно большой. Я включил плеер и поразился увиденному на мониторе. Шла реальная порнуха. Причем, было видно, что снимали любители. Где-то в деревне и исполнители ролей были деревенскими. Вы никогда не видели деревенского порно? Сейчас расскажу вам в стихах и красках. Буду говорить то, что вижу на экране.
Какая-то полутемная комнатушка с маленьким оконцем с непрозрачными стеклами. Девка вся в соку, лет двадцати пяти, в платье длинном полотняном, под грудями перехвачено то ли тесемкой, то ли талия там сделана. Сверху кофтеечка вышитая. На голове кокошник с простеньким узором. Волосы в косу заплетены. Рядом паренек лет семнадцати-восемнадцати, сапожки ковбойские на каблуке, расстегнутый длинный пиджак ниже колен, под пиджаком рубашка белая. Паренек симпатичный, пушок на подбородке светленький в колечки завиваться стал. Лезет к девице под подол, а та как бы и сопротивляется, и как бы не сопротивляется. Намекает, что все будет в ажуре, парень, только давай в цене сойдемся. Разговор их мне вообще непонятен. Если порнуха, так чего сопли рассусоливать, подол на голову и вперед.
– Ой, батюшка, – говорит девка тихим голосом, – да нешто мне можно на похоть-то вашу своей похотью отвечать? Прибьют ведь меня за это, и никакой Бог за меня не заступится. Не Перуново это дело девкину чистоту блюсти.
– Какой я тебе батюшка, – говорит парень, путаясь в юбках, – называй меня, как и раньше, Святослав.
– Да как же я тебя батюшка-князь Святославом-то величать буду, не к чести это рабе вашей так говорить, – сказала девушка.
– Да давно ли я князь-то, – усмехнулся парень, – мамка-то вот только сейчас княжить позволила… Как батюшку моего печенеги на Днепровских порогах порешили, так она и стала княжить от моего имени. Маменька все в христианство нас хочет перетащить, веру отцовскую порушить, только не позволю я это делать.
– Вот и я про то же, – зашептала девица на ухо парню, – маменька-то ваша меня со свету сживет, если я от милости вашей тяжелой стану.
– Ну и что, что тяжелой станешь, будет княжеский сын, – гордо сказал парень, – в ком княжеское семя, тот и князь. Может, сын наш еще державу прославит, Малуша. Чего ты стоишь как неживая, юбки-то подними и подержи.
Дальше все пошло как по накатанному. Спереди и стоя у парня не получилось, завалил он девушку на какие-то мешки и тут понеслось. Минут двадцать такого энергичного соития и никакой фальши. Как будто они и не ведают, что их камера снимает. Парню это было в охотку, да и девка тоже не лежала как бревно, где-то помогала, где-то подбадривала, учила, одним словом. Кончив свое дело, пара еще полежала в обнимку и стала собираться. Девушка осмотрела его длинный пиджак, типа кафтана, что-то поправила сзади, пригладила волосы парню и выпустила из каморки. На этом запись закончилась.
Что-то не впечатлил меня этот ролик. Хотя естеству исполнителей можно позавидовать. Настоящее реалити-шоу. И исполнители, похоже, об этом не знают, потому что во всех таких шоу все участники работают на камеру, чтобы побольше засветиться, приобрести популярность, да и, кажется, гонорар у них зависит от хронометража появления в кадре. И говор у них сильно деревенский, даже сильнее того, каким говорят в деревне. Не в современной деревне, а в той деревне, какую помню я и в которой жили мои дед и бабушка.
Я, честно говоря, не люблю подглядывать в замочную скважину за людьми, а этот ролик таким и был. Хотя, если я ставлю у себя видеокамеры для такого же реалити-шоу про себя, то чем я отличаюсь от всех тех, кто с придыханием смотрят на то, как люди занимаются сексом или устраивают кухонные разборки по поводу борща или мужика? Моя рука потянулась за мышкой, чтобы закрыть папку и предать забвению этот ролик, но мне почему-то вдруг захотелось узнать, а что скажут о нем другие люди. Сколько людей, столько и мнений. А вдруг какой-нибудь режиссер, заинтригованный непосредственностью попавших в кадр людей, пригласит их в свою постановку, и мы будем присутствовать при восхождении новых звезд отечественного кино.
– А запущу-ка я их на порнотубу, – подумал я и открыл означенный сундук с видеопродукцией. – Я размещаю ролик под псевдонимом, а машина все равно пальцем укажет на меня. Блаженны те, кто думает, что за вычурным логином и примитивным паролем никто не сможет узнать, кто это из подворотни гавкает в форумах или распространяет порнографию в Интернете.
Включив старенький компьютер, на котором я осваивал премудрости компьютерной техники и делал робкие попытки освоения интернета, я подключил к нему такой же старенький и противно пищащий модем, не буду давать рекламу изготовителю, нашел старую карточку, на которой было примерно минут десять интернет-трафика, зарегистрировался на тубе и закачал ролик. Качал долго, думал времени не хватит. Хватило в обрез. Только закачал, так и соединение пропало. А как компьютер выключил и снова убрал его на антресоли, так и пропал и тот пользователь, который разместил порноматериал.
Инкогнито свое я обеспечил. Дал при регистрации старый почтовый ящик от сервера, который вряд ли и работает, а если и работает, то вряд ли можно установить того, кто в детские свои годы завел этот ящик и почти не пользовался им, потому что появились другие, более быстрые ресурсы, создававшие почтовые ящики в три шага.