— Значит, меня в школе будут ненавидеть?
— Не будут, если сам себя не выдашь. На самом деле, магглы, да и маги тоже очень невнимательны и многих вещей просто не замечают, — усмехнулся Грейбек. — Кстати, тебе хорошо бы научиться скрывать и свой шрам.
— Как? — удивленно вскинулся Гарри.
— При помощи магии. Уверен, при должной тренировке у тебя получится.
— Он тебе все-таки не нравится? — с какой-то недетской обреченностью вздохнул малыш.
— Глупости. Не в этом дело. Магический мир знает тебя только по нему. Ты же не хочешь, чтобы все догадались, кто ты такой, и вернули тебя обратно к родственникам?
— Нет! — вскрикнул мальчик, и Фенрир имел возможность наблюдать всю силу спонтанного магического всплеска приемного сына: шрам осветился серебристым светом и исчез. Гарри вот так просто применил невербальные маскировочные чары. Очень неплохо! Пока не пойдет в Хогвартс — то, что надо, чтобы избежать ненужных подозрений.
— Вот, у тебя все отлично получилось, — довольно хмыкнул Грейбек.
— Что получилось? — страх все еще не покидал ребенка.
— Скрыть шрам с помощью магии.
— Ой! — Гарри прижал руку ко лбу, пытаясь понять, правда ли. Ощутил под пальцами привычную неровность и недоверчиво покосился на мужчину.
— Это зрительная иллюзия, на ощупь все осталось как есть, — объяснил Фенрир.
— Значит, я и правда волшебник? — едва слышно прошептал мальчик.
— Разве не об этом я толковал тебе все это время? — фыркнул оборотень. — Ты доел свой завтрак?
— Да, отец.
— Тогда пойдем погуляем, я покажу тебе окрестности.
Гарри тотчас соскочил со стула и оказался рядом с Грейбеком, как-то совсем доверчиво вложив ладошку в его руку. Подобная отзывчивость, несмотря на грубоватые манеры взрослого, обескураживала вожака. А еще закрадывались мысли, что могут найтись желающие воспользоваться этим.
Впрочем, время показало, что подобные опасения были напрасны. Гарри доверял только Фенриру и Тессе, а к остальным относился очень подозрительно. Жизнь слишком рано научила его, что порой даже родственников стоит опасаться.
Парк, окружавший поместье, более всего походил на лес и очень понравился маленькому волчонку внутри мальчика. Тотчас закралась мысль: «Неужели мне позволят здесь играть?».
Словно подслушав его мысли, Грейбек сказал:
— Можешь спокойно здесь гулять в свободное время. Заниматься тоже будем недалеко, на поляне за домом.
— Здорово! Спасибо! — воскликнул Гарри, но тут же сник, осторожно спросив: — Мне надо будет привести сад в порядок?
— Зачем? — не понял мужчина и даже остановился посреди едва заметной дорожки. Трава так сильно проросла сквозь ее плиты, что почти скрыла их.
— Ну... это было вроде как моей работой в доме тети и дяди.
— Здесь у тебя обязанности будут совершенно другими, а сад мне нравится таким, какой есть.
— Мне тоже, — словно по большому секрету проговорил мальчик.
— Вот и хорошо, — кивнул Фенрир, и они пошли дальше по дорожке. — Да, кстати. Сад не везде имеет четкую видимую границу с лесом, но ты определишь ее по запаху. Чувствуешь?
Малыш принюхался, смешно сморщив нос, и сказал:
— Кажется, да.
— Это запах логова, и я запрещаю тебе выходить за его границы, что бы ни случилось. Ты понял меня?
— Да, отец.
— Хорошо. Мне не хотелось бы тебя наказывать, но есть правила, которые нарушать нельзя.
— Я буду послушным!
— Быть хорошим оборотнем — не значит быть послушным, — возразил Грейбек, но потом понял, что его приемный сын еще слишком мал, чтобы уловить разницу, поэтому добавил: — Ты поймешь это, когда станешь старше. А пока учись не только слышать своего зверя, но и понимать.
— Я чувствую, что внутри меня есть кто-то еще, — признался мальчик, сосредоточившись на своих ощущениях.
— Это как раз твой зверь. Он всегда будет как часть тебя и с ним нужно подружиться.
— А как?
— Во-первых, быть внимательным к его желаниям. А во-вторых, не пытаться полностью подавить. Да, человек всегда выше зверя, но во многих вопросах последний опытнее, так как его инстинкты сильнее развиты. Если ты не предашь его, то он никогда не предаст тебя.
— Разве можно предать часть себя? — удивился мальчик.
— Кажется, суть ты уловил, — похвалил Грейбек, потрепав ребенка по волосам. — Но, к сожалению, можно. Бывает, что, став оборотнем, некоторые начинают ненавидеть своего зверя, винить его во всех своих бедах. И тогда можно окончательно потерять контроль во время полнолуния, волк будет неистово выгрызаться на волю, нападать на любого.
— Это ужасно!
— Согласен. Не думаю, что тебе грозит такое, но ты должен знать.
— Спасибо.
— Не за что. Идем, попробуем наладить контакт с твоим волчонком. Ты должен хорошо ужиться с ним, а то можешь попасть впросак, когда окажешься среди людей.
— Среди людей? — почти испуганно спросил Гарри.
— Конечно. Ты же не просидишь в этом доме всю жизнь! В конце недели Тесса сводит тебя в Лондон, чтобы купить все необходимое.
— Купить? Мне? — мальчика удивляла даже сама мысль о том, что кто-то думает о его нуждах.
— Тебе, тебе, — усмехнулся Фенрир.
— Но... но... У меня нет денег, а тетя с дядей вряд ли согласятся что-либо возмещать... — залепетал Гарри.
— Коул!
— Да, отец, — малыш тотчас вскинулся, услышав свое новое имя.
— Вот именно — отец, — подчеркнул Грейбек, подхватывая ребенка на руки, от чего тот охнул и поспешил обхватить мужчину за шею, чтобы не упасть. — Раз меня так называешь, то должен знать, что это означает.
Мальчик прикусил губу и кинул на оборотня настороженный взгляд исподлобья, словно не желая говорить, что ему-то известно, но понятно ли значение слова самому взрослому.
Фенрир осклабился от такой реакции (даже в человеческом виде клыки у него были чуть больше обычного, поэтому любая улыбка немного походила на оскал) и ответил:
— Теперь только я отвечаю за тебя, и, как родитель, просто обязан обеспечить всем необходимым.
Он не стал добавлять, что если желает вырастить из Коула своего наследника, будущего вожака, то просто обязан избавить мальчика от этой забитости, вечной ущемленности.
— А Тесса не мой родитель? — решил уточнить малыш. Вернее, для себя он уже давно решил, что нет, но что скажет отец?
— Нет. Она отвечает за тебя передо мной, верно. Но для тебя она няня. Ты же понимаешь, что я не могу проводить с тобой все время, у меня есть...
— Работа?
— Да. И Тесса смыслит куда больше в воспитании маленьких мальчиков.
— Она хорошая, — словно большим секретом поделился Гарри. — Но ты лучше!
Грейбек так растерялся от такой логики, что как-то само собой вырвалось:
— Почему?
Гарри обнял мужчину, прижавшись еще сильнее, и очень тихо проговорил:
— Ты меня спас! Сделал своим сыном. Обычно до меня никому не было дела, если только не находилась какая-то работа.
Грейбек не знал, как реагировать на подобное откровение, поэтому просто погладил мальчика по спине, а потом сказал:
— Пойдем. Я хочу убедиться, что ты хорошо запомнил все окрестности и не потеряешься.
Удивительно, но Коул (Фенрир даже про себя называл малыша именно этим именем) не противился своему зверю, а из-за этого очень быстро учился владеть новыми способностями. Многим взрослым оборотням не мешало бы брать с него пример. Что же до его характера в целом... Пока не исчезнут комплексы, привитые магглами, сложно судить, хотя задатки неплохие. Усердие и трудолюбие у него точно были, и знания он впитывал как губка. Главное, говорил себе Грейбек, не испортить все своими же неосторожными действиями, не увидеть в нем причину смерти Тома, не винить.
Впрочем, пока подобные мысли мужчину почти не посещали, даже когда он находился рядом с приемным сыном.
* * *
Взрослые сдержали свое слово, и спустя неделю после обретения Гарри новой семьи Тесса повезла его в Лондон. Во избежание ненужных вопросов и подозрений решено было держаться подальше от магической части, по возможности отдавая предпочтение маггловским магазинам. К тому же, волчица до обращения была обычным человеком, и из-за этого колдовать не умела, хотя волшебство видела и чуяла, став кем-то вроде сквиба.
Грейбек с ними не поехал, во-первых, из-за занятости, а во-вторых, он был слишком заметной фигурой, чтобы не быть узнанным.
Отправляться решено было на поезде. Уже на их маленькой станции, Гарри, подталкиваемый неуемным детским любопытством, испытывал настоящие восторг, а в вагоне его оказалось просто невозможно оттащить от окна. Впрочем, Тесса только радовалась, что не нужно ловить мальчика по всему составу. Кажется, в этого ребенка крепко вбили нормы поведения на людях. Причем не исключено, что в буквальном смысле.
Чем ближе они были к Лондону, и чем больше становилось людей в вагоне, тем тише и настороженнее казался Гарри. Успокаивающе погладив его по спине, волчица тихо спросила:
— Что-то не так, Коул?
— Нет, но... но... — мальчик явно боялся поделиться своими страхами.