— Почему вы ничего не сказали мне о том, что он инвалид?
— А что бы это изменило? — поднял брови Кирилл Сергеевич.
— Что значит «изменило»? — разозлилась я. — Мне отвратительна мысль о том, что…
— Разумеется, — он усмехнулся, а потом, по обыкновению, хихикнул, надо сказать вышло довольно подло. — Вы готовы облапошить здорового человека, а инвалида вам совесть не позволяет.
— Моя совесть — моя забота, — огрызнулась я: он был прав, и это буквально доводило до бешенства. — Но предупредить вы были обязаны.
— Извините, — ответил он миролюбиво. — Ваш муж… то есть муж Полины, инвалид, уже несколько месяцев он не в состоянии передвигаться без посторонней помощи. Это одна из причин, почему Полина покинула его.
— А другие причины?
— Какая разница? — пожал Кирилл плечами, прошелся по комнате и вдруг спросил:
— Вам здесь нравится?
— Разумеется, нет.
— В самом деле? — Он вроде бы удивился. — Почему «разумеется»?
— Потому что это не дом, а склеп какой-то. А комната здорово смахивает на тюрьму.
— Очень жаль, — он искренне огорчился, — потому что вам придется пожить здесь некоторое время. Впрочем, вы можете переделать ее по своему усмотрению, сменить мебель…
— Что? — пролепетала я. — Что вы сказали?
— Я сказал, вы можете сменить мебель или подобрать для себя другое помещение…
— Не валяйте дурака, что вы сказали? Мне придется пожить здесь?
— Да. Некоторое время.
— Послушайте, вы спятили, — теряя твердость, залепетала я. — В конце концов, мы так не договаривались.
— Кое-что изменилось. Вам придется провести здесь неделю-другую.
— Вы точно спятили, — опускаясь в кресло, пробормотала я.
— Нет, я не спятил. И, честно говоря, не понимаю, почему вы так убиваетесь. Рассматривайте это как небольшой отдых в пансионате.
— Идите к черту, — твердо заявила я, встала и направилась к двери. — Я ухожу. — Я толкнула дверь и увидела Ивана. Он стоял, сунув руки в карманы замшевой куртки, и исподлобья наблюдал за мной. — Отлично, — я засмеялась. — Вы намерены держать меня здесь силой? По-моему, не очень удачная идея. В конце концов, я просто расскажу о вашей милой шутке своему… супругу. В этом случае вы сможете получить свои деньги?
— Боюсь, что не могу вам этого позволить, — вкрадчиво заметил Кирилл Сергеевич.
В то же мгновение Иван ухватил меня за волосы и ударил коленом в живот, я охнула, согнувшись пополам, а он втащил меня, точно мешок, в комнату и закрыл дверь. Я пыталась отдышаться, а Кирилл Сергеевич неторопливо подошел, наклонился к моему лицу и сказал:
— Кажется, вы еще ничего не поняли, Наташенька. Так вот: либо вы делаете то, что вам говорят, либо… либо вы покинете этот дом вперед ногами. Знаете, какой-нибудь несчастный случай: падение с лестницы, например. Лестницы здесь такие, что вполне можно сломать шею. Вы не находите?
— Нахожу, — усмехнулась я, вглядывалась в его физиономию и диву давалась, как я могла находить ее приятной. — И мой вам совет: смотрите сами не свалитесь, ваша шея вряд ли крепче моей.
Кирилл засмеялся, а его помощник отвесил мне пинка. Я потихоньку заскулила, а когда Иван удовлетворенно расслабился, резко приподнялась и двинула ему локтем в известное место. Он скрючился и взвыл, причем гораздо красочнее, чем я минуту назад. Я встала с пола и предупредила:
— Еще раз до меня дотронешься, ублюдок, — проломлю тебе голову. Коридоры здесь темные, и проделать это будет нетрудно: выслежу и убью.
— Браво, — сказал Кирилл, глядя на меня с заметным удовольствием, впрочем, может быть, удовольствие он симулировал в ему одному ведомых целях.
Иван, перестав поскуливать, выпрямился и теперь ждал, с вожделением взирая на хозяина: разрешат ему свернуть мне шею или придется подождать.
— Выйди, — приказал Кирилл Сергеевич, и тот покинул комнату с крайней неохотой. — Признаюсь, вы меня удивили, — продолжил он, удобно расположившись в кресле. — Оказывается, я кое-что не разглядел в вас… Что ж, давайте поговорим начистоту. Мне неловко повторять свои угрозы по поводу тюрьмы и прочего, хочу только заверить, что все чрезвычайно серьезно, это во-первых, а во-вторых, дело, из-за которого вы здесь находитесь, для меня исключительно важно, говоря проще, я могу получить большие деньги, а это весьма серьезный аргумент, как вы понимаете. Поэтому предупреждаю: при малейшей попытке навредить мне вы покинете это свет, как говорится, в самом расцвете жизненных сил. Я противник радикальных мер, но колебаться не стану и секунды. Все ясно?
— Более или менее, — усмехнулась я. — Идея с лестницей выглядит неплохо, только вряд ли моя ранняя кончина придется по душе моему мужу, особенно если я оставлю подробное письмо на случай неожиданной смерти.
— Оставляйте что угодно, — захихикал Кирилл. — Если я лишусь денег, вряд ли это взволнует меня особенно сильно. Ваш супруг скорее всего отправится вслед за вами. Безутешный вдовец кончает жизнь самоубийством на трупе любимой жены — такое случается, верно?
В продолжение этой речи я вглядывалась в его лицо и вынуждена была признать, что этот загадочный Кирилл скорее всего не блефует и обещание сдержит.
— Может быть, вы все-таки объясните, с какой стати я должна остаться? — подумав немного, проворчала я.
— Не забивайте себе голову. Чем меньше вы знаете, тем мне спокойнее, и поверьте: вам тоже.
— Хотите обобрать инвалида? — хмыкнула я, надеясь, что он разозлится и это развяжет ему язык.
— У вас сложилось искаженное представление о вашем, с позволения сказать, муже. Он далеко не так беспомощен, как вам показалось.
— Кто он?
— Вы уже задавали этот вопрос. Очень богатый человек, из-за болезни отошедший от дел, сейчас в основном зарабатывает консультациями, поэтому появление гостей в доме не должно удивлять. Это все, что вам необходимо знать.
— Когда я смогу покинуть этот дом?
— И об этом мы уже говорили: неделя-другая, и вы свободны как ветер.
Причем, проявляя добрую волю, в накладе не останетесь. Скажем, пятьдесят тысяч премии вас устроят? Долларов, разумеется.
Кажется, рот у меня непроизвольно открылся, а под ложечкой тоскливо засосало: во что, черт возьми, я умудрилась вляпаться?
Я потерла переносицу и спросила, стараясь создать у Кирилла впечатление, что обещанная премия произвела нужный эффект и теперь я просто забочусь о том, чтобы исполнить свою роль без сучка и задоринки:
— Две недели — очень большой срок, вполне достаточно для того, чтобы мой предполагаемый муж смог заподозрить неладное. Я из-за двух часов здорово волновалась, а тут две недели…
— Вам совершенно необязательно видеться часто. Полина всячески избегала своего мужа. Разве что иногда поужинаете с ним, не более того. В случае чего сделайте вид, что у вас плохое настроение и вы не желаете разговаривать. Должен сказать, сегодня в библиотеке вы вели себя превосходно. Уверен, несколько дней вы продержитесь.
— А если после ужина он попросит меня остаться? — усмехнулась я. — Имейте в виду: в этом случае ваших пятидесяти тысяч явно недостаточно.
— Исключено, — покачал головой Кирилл. — Он инвалид, сексуальных домогательств вам нечего опасаться, Да и Полина весьма небрежно относилась к своим супружеским обязанностям, так что, если вы пошлете его к черту, ручаюсь, Алексей нисколько не удивится.
— А проживая здесь, Полина постоянно сидела взаперти? — задала я очередной вопрос.
— Нет, конечно…
— Тогда ее подруги, знакомые…
— Ее мало кто навещал, у нее, знаете ли, был паскудный характер. — Кирилл хохотнул, а я вновь насторожилась при слове «был». Почувствовав это, он поправился:
— Не думаю, что она изменилась за несколько месяцев… В общем, близких друзей у нее нет. Возможно, кто-то позвонит по телефону, от встреч придется отказаться, это в самом деле опасно. Уверен, вы сможете поддержать разговор и придумать причину своего нежелания встречаться с этим человеком.
Надеюсь, больше вопросов нет?
Он поднялся. Вопросов было множество, но стало ясно, отвечать на них мне придется самой. Что ж… Однако кое-что выяснить надо сейчас.
— Я могу покидать комнату?
— Разумеется.
— Я могу выходить из дома?
— Старайтесь не злоупотреблять этим. И, естественно, вас будут сопровождать.
— Вы будете жить в доме?
— Да, — помедлив, видно, пытаясь понять, куда это я клоню, ответил он, а я удовлетворенно кивнула.
— Договорились. Я помогаю вам и получаю свои пятьдесят тысяч. И еще…
Скажите Ивану, чтобы не торчал у меня за спиной, это здорово действует на нервы.
Кирилл уже открыл дверь, взглянул на часы и напомнил:
— Через час вас пригласят обедать, думаю приглашение следует принять.
Он вышел и осторожно прикрыл за собой дверь, а я осталась сидеть в кресле, пялясь на ковер под ногами и пытаясь отгадать, что за игру затеял Кирилл Сергеевич. Очень скоро мне стало ясно: с тем количеством знаний и наблюдений, что я имею на сегодня, это бесполезное занятие.
