Бесполезно, слова не производили впечатления. Он уже успел свыкнуться с идеей. Человек привыкает ко всему, подумал он, даже к факту собственной смерти.
Особенно к своей смерти. Наверное, вы могли бы рубить человеку голову три раза в день на протяжении двадцати лет, и то он привык бы к этому и плакал бы как ребенок, если бы вы перестали…
Дальше он мысль развивать не стал.
Он вспомнил Лауру. Будет ли она плакать о нем? Может, она напьется с горя? Или она просто почувствует себя подавленной, узнав новость, и примет пилюлю транквилизатора? А Джейн и Мириам? Наверное, не узнают. Несколько месяцев спустя они мимолетом удивятся, отчего он больше не заходит.
Хватит. Все это в прошлом. Теперь же он в будущем.
Но все, что он успел увидеть в этом будущем, так это всего лишь белая кровать, белая палата, врачи и сестра, люди с записывающей аппаратурой и симпатичная девушка. Пока что особого контраста с его родной эпохой не замечалось.
Он вспомнил статьи в журналах и рассказы, которые читал. Сегодня, возможно, уже полностью освоена атомная энергия, и за свет не нужно платить. Возможно, уже имеются подводные фермы, всеобщий мир, международный контроль за рождаемостью, свободная любовь, полная десегрегация, вылечены все болезни, осуществлены межпланетные путешествия, и создано плановое общество, в котором человек глубоко дышит воздухом свободы.
Вот как должно было бы быть, подумал Блейн. Но существовали менее приятные варианты. Возможно, Олигарх с железным лицом держит весь мир в стальном кулаке, а небольшое подпольное движение сражается за свободу. Или маленькие, студенистые инопланетяне, существа с неземными именами, могли поработить человечество. Возможно, новая ужасная болезнь неумолимо шагает с континента на континент, или, может быть, вся цивилизация была сметена с лика Земли термоядерной войной, и теперь люди снова создают технологию, в то время как банды отщепенцев скитаются по радиоактивным территориям. Миллион других в равной степени жутких вещей тоже вполне мог случиться.
Однако, думал Блейн, человечество всегда выказывало историческую способность избегать крайностей — хаос предсказывался всегда, так же, как и утопия, но ни то, ни другое не наступало.
Соответственно, Блейн ожидал, что в этом будущем возможны многие значительные улучшения, по сравнению с прошлым, но он имел в виду, что возможны и обратные процессы: старые проблемы исчезли, но их место заняли какие-то новые.
— В общем, — сказал Блейн сам себе, — это будущее будет подобно всякому другому будущему, по сравнению с его прошлым. Получается неопределенно, но ведь я не предсказатель и не провидец.
Размышления его прервала Мэри Торн, неожиданно вошедшая в палату.
— Доброе утро, — сказала она. — Как вы себя чувствуете?
— Как совершенно новый человек, — сказал Блейн искренне.
— Отлично. Подпишитесь вот здесь, пожалуйста, — она протянула ручку и лист бумаги с машинописным текстом.
— Вы чертовски быстро работаете, — сказал Блейн. — Что это такое?
— Прочитайте, — сказала она. — Этот документ освобождает нас от юридической ответственности за спасение вашей жизни.
— Вы спасли мне жизнь?
— Конечно. Как же еще вы могли сюда попасть?
— Действительно, я об этом не подумал, — признался Блейн.
— Мы спасли вас. Закон запрещает спасение жизни без предварительного письменного согласия потенциальной жертвы. Но у адвокатов корпорации РЕКС не было возможности заранее получить ваше согласие. Поэтому мы должны оправдать себя сейчас.
— Что это за корпорация?
— Неужели вас никто до сих пор не проинструктировал? — раздраженно спросила она. — Вы находитесь внутри штаб-квартиры РЕКСа. Сейчас наша компания так же известна, как «Флаер-Фиесс» в ваше время.
— А что это такое?
— Не было? А Форд уже был?
— Ага, ясно, Форд. Значит, компания РЕКС так же известна, как и Форд в мое время. Чем она занимается?
— Она производит энергетические установки РЕКС, — объяснила она, — которые используются в космических кораблях, перевоплощающих машинах и потусторонницах, и тому подобном. Именно с помощью энергетической установки РЕКС вас вытащили из машины в последующую за смертью секунду и перенесли в будущее.
— Путешествие во времени, — сказал Блейн. — Но каким же образом?
— Это будет трудно объяснить, — сказала она. — У вас не хватит научной подготовки. Но я попытаюсь. Вы ведь знаете, что время и пространство — это одно и то же, в принципе, стороны, аспекты друг друга.
— Разве?
— Да. Так же, как масса и энергия. В ваше время ученые знали, что масса и энергия взаимосвязаны. Они уже знали о делении и синтезе материи в недрах звезд. Но они не умели непосредственно воспроизводить этот процесс, что приводило к значительному перерасходу энергии, пока они не получили соответствующие знания и необходимые устройства, чтобы делить атомы и синтезировать их.
— Я это знаю, — сказал Блейн. — А как путешествуют во времени?
— Тут произошло примерно то же самое. Долгое время было известно, что пространство и время — аспекты одного явления. Мы знали, что время или пространство могут быть раздроблены до составляющих единиц и при наличии соответствующей энергии трансформированы в иное состояние. Мы могли вычислить искажение времени в окрестностях сверхновой звезды, и мы могли наблюдать исчезновение звезды Вульф-Райе, когда ее режим искривления времени ускорился. Но многое еще предстояло выяснить. И нужен был источник энергии более мощный, чем для инициирования реакции синтеза новых ядер. Когда мы все это получили, мы приобрели возможность взаимозаменять единицы пространства и времени, то есть, так сказать, расстояния в пространстве на расстояния во времени, и наоборот. Мы могли бы, например, путешествовать на расстояние ста лет вместо дистанции в сто парсеков.
— В общем, я начинаю что-то понимать, — сказал Блейн. — Не могли бы вы повторить еще раз, но только помедленнее?
— Потом, потом, — сказала она. — Подпишите вот здесь, пожалуйста.
Документ гласил, что Томас Блейн согласен не предъявлять юридических претензий компании РЕКС за спасение без предварительного согласия его жизни в 1958 году и последующую переноску его жизни в Хранилище в году 2110.
Блейн расписался.
— А теперь, — сказал он, — я хотел бы знать…
Он замолчал. В палату вошел мальчик-подросток с большим свернутым плакатом.
— Простите, мисс Торн, — сказал он, — художественный отдел просит сообщить, устроит ли это вас?
Он развернул плакат. На нем был изображен автомобиль в момент столкновения. Гигантская стилизованная рука тянулась к нему с неба и выдергивала водителя из пылающей машины. Заголовок возвещал: ЭТО СДЕЛАЛ РЕКС!!!
— Неплохо, — сказала Мэри Торн, задумчиво нахмурившись. — Скажи, пусть усилят красные оттенки.
В палату входили новые люди. Блейна это начало раздражать.
— В чем дело? — спросил он.
— Потом, потом, — сказала Мэри Торн. — О, миссис Ванесс! Как вам нравится плакат?
В палату набилось уже человек двенадцать, и входили новые. Они сгрудились вокруг Мэри Торн и плаката, совершенно игнорируя Блейна. Один мужчина, занятый важным разговором с седоволосой женщиной, даже присел на край его кровати. Терпение Блейна лопнуло.
— Прекратите! — крикнул он. — Вы что, все с ума сошли? Не можете вести себя по-человечески? Убирайтесь ко всем чертям и оставьте меня в покое!
— Боже, — сказала со вздохом Мэри Торн и смежила веки. — Этого следовало ожидать. Эд, объясни ему.
Осанистый, с влажным от испарины лбом мужчина подошел к Блейну.
— Мистер Блейн, — сказал он серьезным тоном, — разве не мы спасли вам жизнь?
— Думаю, что вы, — мрачно ответил Блейн.
— Мы могли бы этого и не делать, как вы понимаете. И это потребовало больших затрат времени, денег и труда. Но мы вас спасли. Взамен нам требуется гласность, реклама.
— Реклама?
— Да, ведь вы были спасены с помощью Энергетической системы РЕКС.
Блейн кивнул, теперь он начал понимать, почему его перенос в будущее был так по-деловому встречен окружающими. На это были затрачены деньги, время и труд, его спасение было уже, несомненно, рассмотрено во всех мыслимых отношениях, и теперь они хотели извлечь из него пользу.
— Я понимаю, — сказал Блейн. — Вы спасли меня для того, чтобы использовать как стержень рекламной кампании.
— Ну почему именно так? — грустно сказал Эд. — Ваша жизнь была в опасности. Наша продукция нуждалась в рекламной кампании, а кампания нуждалась в искре, в первоначальном толчке. Мы удовлетворили нужды обеих сторон, к взаимной выгоде — и вашей, и корпорации РЕКС. Возможно, наши мотивы не отличаются чистым альтруизмом, но разве вы предпочли бы остаться мертвым?