Чернявый доставал из дипломата уже неизвестно какую по счету бутылку. Незаметно нализались.
Шеф по пьянке обнимал Максима за плечи и говорил прямо в лицо:
— Ты же мужик, Макся. Настоящий мужик. Во… — и он попытался сжать кулак, чтобы показать, какой он, Максим, мужик. Но это у него не получилось и он махнул рукой и продолжал. — А с кем ты связался? С кем, а?
— С кем? — тупо переспросил Максим.
— Вот и я говорю, с кем? — пьяно качаясь, развивал свою мысль шеф. — С этими… — Он с минуту шевелил губами, словно пытался подобрать подходящие слова, потом снова махнул рукой. — Не-е-ет, — замотал он пьяно головой. — Не пара они тебе.
— Не пара, — икнув, подтвердил Максим.
Чернявый нетвердо поманил Максима пальцем, и когда они, пьяно покачиваясь, вышли за ширму, сказал вдруг трезвым голосом:
— А я, собственно, за тобой приехал. Ведь ты то не их. — И он почему-то подмигнул ему.
Они сели в роскошную черную "чайку", где водителем был разбитной парень в "адидасе". И поехали. По дороге Максима укачало, и дальше он уже не помнил, только потом смутно вспоминалось, что он шел по какой-то дороге уже один с твердой целью — прийти домой — включился автопилот.
Проснулся в странной комнате со множеством коек и одинокой тусклой синей лампочкой с сильной тошнотой и головной болью. Замерз. "Надо же так было нажраться" — было его первой мыслью. Встал, не соображая. Сказал ни к кому не обращаясь:
— Мужики, водка есть? А то замерз, зараза.
— Откуда? — раздались голоса из темноты. — А у тебя закурить не найдется?
— Да нет, — Максим провел рукой по голому телу и из нее выпал стеклянный шарик и, тихо звякнув и не разбившись, блеснул в темноте и укатился куда-то. — Где это мы, а? — спросил он.
Но тут прямо из стенки вдруг выглянула знакомая рожа, помахала здоровенным волосатым кулаком и хрипло выдохнула:
— Я вам тут побалую.
И когда это видение исчезло, Максим вдруг остро ощутил, что он находится в морге, а кругом лежат уже давно окоченевшие холодно-неподвижные синие трупы людей.
Глава 5. Подводная лодка. (10–11.02.1988)
Он в недоумении бродил по длинным и пыльным коридорам, изредка заглядывая в пустые заброшенные темные комнаты.
Вышел в какой-то просторный, густо наполненный безмолвно толкающимися людьми, холл. Кто-то куда-то торопился, кто-то, словно вспомнив что-то, вдруг резко менял маршрут своего движения. А где-то ближе к середине зала небольшая группка людей с озабоченными лицами о чем-то молча разговаривала. И глянув на них вдруг сильно сдавило его сердце в ужасной тревоге — Что-то случилось с Олей — подсказала ему его душа. И он быстрым шагом направился к ним, невежливо отталкивая попадающихся на его пути.
Эти люди стояли у большого монохромного экрана, где на черном фоне схематичными зелеными линиями была нарисована, как он понял, большая подводная лодка в продольном разрезе.
Вдруг изображение дернулось, нос лодки задрался резко вверх.
— Вот-вот, — тревожно заговорил единственный сидевший перед пультом молодой человек, похожий на профессора. И по его тону Максим понял — лодка гибнет, и все уже давно смирились с этой потерей. И ему стало жаль этот одиноко затерявшийся где-то в огромных глубинах океана кораблик, брошенный всеми и оставленный погибать в полном одиночестве.
На экране изображение лодки снова резко дернулось — задралась корма и само изображение стало резко вибрировать и расплываться.
— Когда следующая отправка? — вполголоса поинтересовался профессор у стоявшего рядом с Максимом молодого человека.
— Через пять минут из шлюзовой камеры.
— А стоит ли? — скептически-усталым голосом сказал профессор.
Молодой человек только пожал плечами.
И тут вдруг в голове Максима что-то взорвалось — Да ведь там же Оля!!! — И он резко дернул соседа за рукав:
— Где? Где шлюзовая камера?
Молодой человек, нисколько не удивившись и не возмутившись, вяло махнул рукой, показывая направление.
— Вам это ничего не даст, — устало сказал он в спину Максиму.
Внутри лодки было безлюдно. Где-то в глубине надсадно ревел двигатель, пытаясь пробить многотонную толщу воды. Корпус заметно вибрировал и резко бросало вверх и вниз, как (словно) самолет на воздушных ямах.
Тускло светившая аварийная лампочка выхватывала из мрака сцены полной заброшенности и запустения. Кругом на полу и на полках как попало наваленные предметы были покрыты толстым слоем пыли.
Держась за стенку и шаркая ботинками, он побрел вдоль коридора, стараясь не наступать на изредка попадавшиеся детские игрушки.
Вошел в какое-то помещение. Осмотрелся — рубка. Он вспомнил схематичное изображение лодки на экране монитора. Сориентировался. Ага, вон я, значит, где, подумал довольно он. — А это светлое мигающее пятно на схеме, должно быть где-то в той стороне и двумя ярусами ниже.
Неожиданный шум привлек его внимание. Он быстро выглянул в коридор и успел заметить фигуру спускающегося в люк человека.
— Подождите, — крикнул Максим, но человек только ускорил свои движения, и топот его ног быстро затих где-то в глубине корабля.
— Надо же, — покачал он головой. — Что-то местные совсем здесь одичали. — И он теперь уже настороженно пошел в выбранном им направлении.
Где-то на подходе к заветной цели в узком коридорчике он неожиданно налетел на тощего изможденного человечка с довольно небритым лицом и безумными глазами.
Увидев Максима, человечек шарахнулся в сторону, прижался всем телом к переборке, быстро проскользнул мимо Максима, стараясь изо всех сил не коснуться его, и исчез где-то в темноте. И тут же выскочили трое таких же, только поздоровее, людей с бегающими глазками.
— Извините… — обалдело обратился к ним Максим, поднимая руку. Но ближний зло глянул в его сторону, и больно отпихнув, выцедил свистящим шепотом:
— Уйди, гнида.
И вся троица, громко топая и сопя, скрылась в том же направлении.
— Вам хорошо, — сам себе сказал Максим, глядя в след убегающим, — в литературе Никита Сергеевич хоть что-то понимает.
Вышел в темное небольшое помещение с совсем низким потолком. И хотя ничего здесь не мигало, он был уверен — это здесь. Эта вот комната была отмечена на схеме мигающей точкой. Пустота, полутьма помещения, холодный свет аварийной лампочки, давящее чувство огромного многотонного слоя воды над головой — все вдруг удручающе подействовало на него. Мучительно захотелось наверх, на свободу, к солнцу, к свету.
Он внимательно осмотрел разбитые, запыленные приборы — ничего подозрительного, если не считать, что все они уже давно неисправны.
И как только лодка не затонула, подумал он, при таком-то состоянии.
Вдруг где-то в глубине одного из разбитых приборов промелькнула искра и что-то затрещало. Он отодрал закрывающую обшивку и увидел самый настоящий меч серебристого цвета, зажатый в хитрых сплетениях местных проводов. Меч был совсем новый, непыльный — без ржавчины и смотрелся инородно.
Максим вспомнил сказку о Ланселоте и присел на корточки. Ну что ж, приступим, — подумал он, внимательно разглядывая сложное переплетение проводов.
Глава 6. Дорога. (27–28.03.1991)
Он шел уже несколько часов по этой странной каменной дороге, которая, казалось, пролегала по дну высохшей речки. Устало месил толстый слой пыли, вскрывая мелкую сеть трещин и морщин на огромных старых плитах. Справа и слева на дорогу наползали высокие барханы песка и камня. И никакой растительности.
Иногда, разнообразя пейзаж, когда дорога чуть приподнималась относительно своих берегов, он вдалеке мог видеть одинокие развалины давно заброшенных домов — каменных пятиэтажек и деревянных, покосившихся, сгнивших одноэтажных хибар.
Серебристый меч он давно уже забросил за спину и привязал его оторванными рукавами рубашки к груди — по примеру ниндзя — т. к., болтаясь на поясе, он довольно больно бил по ногам и бедру.
Сквозь случайно попавшийся редкий кустарник, он вдруг увидел Ольгу. Совершенно непонятно было, что же делала она в одиночестве в таком заброшенном и безлюдном месте, но тем не менее, она шла довольно уверенно и безмятежно. Он помахал ей и хотел крикнуть, но плотная атмосфера этой местности, сдавила ему грудную клетку и у него получился только хрип.
Максим уже примеривался глазами, где бы половчее забраться наверх, как вдруг увидел, как позади девушки совершенно ниоткуда возникла странная женская фигура в сером балахоне из под которого выбивались седые растрепанные волосы. Бесшумно, не касаясь земли, она поплыла к Ольге, протягивая правую руку, словно подгоняя себя. Максим закричал, но не услышал своего голоса. Мир все так же оставался безмятежным. И тогда он побежал, как ни бегал никогда в жизни. И когда существо в балахоне уже готово было схватить девушку за волосы, Ольга вдруг обернулась, в ужасе закричала и отпрыгнула в сторону. Из ладони чудовища вылетела короткая молния. Мимо. Девушка побежала, совсем не утопая в песке. Балахон устремился за ней, то и дело на ходу выкидывая яркие вспышки маленьких молний. Но пока все мимо, хотя желто-серые разрывы с каждым разом ложились все ближе и ближе.