А вдруг этот Арчи окажется страшным приверженцем правил своей страны? Тогда и в Огайо придется
испытывать такие же тревожные минуты, как и в Нью Йорке.
– Вот эти пятьдесят долларов, – произнес Карл, протягивая мне деньги, но на этот раз его рука не дрожала.
Тина нетерпеливо передернула плечами.
– Для вас это пустяк, – сказала она с горечью, – мы понимаем. Но к нам пришла беда, и надо с кем то посоветоваться, куда ехать. Сегодня в
парикмахерскую явился человек, задал нам вопросы. Официальное лицо. Полицейский.
– Вот как? – Я перевел взгляд с нее на Карла. – Тогда совсем другое дело. Полицейский в форме?
– Нет, в обычной одежде, но он показал нам удостоверение: департамент полиции города Нью Йорка. Там было написано его имя: Джек Воллен.
– В котором часу это произошло?
– В самом начале десятого, вскоре после открытия парикмахерской. Он поговорил сперва с мистером Фиклером, управляющим, а тот привел его за
перегородку в мой отсек, где я делаю маникюр. Полицейский уселся, достал записную книжку и принялся задавать мне разные вопросы. Потом…
– Какие вопросы?
– Где я живу, откуда родом, сколько времени работаю в парикмахерской и все такое, а потом спросил про вчерашний вечер: где я была и чем
занималась.
– Он объяснил, почему его интересует именно этот вечер?
– Нет, просто задавал вопросы.
– Что вы ему сказали о месте своего рождения?
– Я сказала, что мы с Карлом репатрианты из Италии. Мы так условились. Надо же что то говорить, когда люди любопытствуют.
– По видимому, да. Он просил вас показать документы?
– Нет. Но это наверняка впереди.
Она стиснула зубы.
– Мы не можем больше туда возвращаться. Мы должны сегодня же, немедленно уехать из Нью Йорка.
– Что он еще спрашивал?
– Только это. Главным образом про вчерашний вечер.
– А потом? Карла он тоже спрашивал?
Да, но не сразу. Он отослал меня прочь и завел ко мне за перегородку Филиппа. Когда полицейский закончил, туда вызвали Карла, после Карла –
Джимми. Тот все еще беседовал с ним, я уже поспешила к Карлу. Мы оба поняли, что нам пора уносить ноги.
Мы дождались, пока мистер Фиклер зачем то ушел в подсобные помещения, и просто улизнули.
Поехали на Ист Сайд в свою комнату, сложили вещи и отправились на вокзал, а потом сообразили, что не имеем понятия, куда ехать. Мы подумали, что
раз уж полиция напала на наш след, то хуже не станет, если мы немного задержимся. Но поскольку у нас нет близких людей в Нью Йорке, самым
разумным было обратиться и заплатить за то, чтобы вы нам помогли.
Вы детектив профессионал, да и потом Карл говорит, что вы ему нравитесь больше других посетителей. Чаевые вы даете умеренные, не подумайте, дело
не в этом! Я и сама выделяла вас среди остальных, потому что у вас вид человека, который в случае нужды нарушит любой закон.
Я подозрительно посмотрел на нее, но если Тина и хотела меня умаслить, то делала она это совсем незаметно. В ее голубых глазах я не увидела
ничего, кроме страха, который заставил их бежать, и надежды, что я смогу сохранить им жизнь.
Я посмотрел на Карла. У него на лице тоже был страх, а надежды не было. Однако он прямо сидел на стуле, больше не дрожал, и я вдруг подумал, что
он ни капельки не удивится, если я подниму телефонную трубку и вызову полицию. Трудно было понять, сумел ли он взять себя в руки или же просто
так «перегорел», что ему стало все безразлично.
Я возмутился.
– Черт побери! Вы явились сюда, уже этим все испортив. Чего ради вам понадобилось удирать из парикмахерской? Ведь ваше исчезновение сразу же
приковывает к вам внимание и заставляет заподозрить вас во всех смертных грехах.