ПРЕДИСЛОВИЕ
Уродливой и страшной казалась высокая брыла — жуткий обломок камня, торчащий посреди темного леса.
Чертовая скала считалась проклятым местом. Если кто по случайности забредал сюда — тут же поворачивал, еще долго чувствуя на себе пристальный взгляд высокого камня. Пробегал суетливо зверь, пролетала, быстро хлопая крылом, птица, и вновь воцарялась тишина в необычном, будто бы зачарованном лесу.
Мужчина, усевшийся на полузаросший мхом валун, заинтересовал лесных обитателей — давно здесь человека не видели.
На нем был строгий костюм и туфли, начищенные до блеска, — даже удивительно, как это он не измазал обувь грязью лесных дорог?
Он не сводил глаз с трещины, рассекавшей брылу до самого верха, и словно ждал, что камень не выдержит и расколется надвое. Иногда странный человек посматривал на небо: вечерело, на землю опускались долгие серые тени.
Внезапно подножие камня окутал легкий сизый туман и побежал ручейками по поляне.
— Наконец-то! — облегченно сказал мужчина, приподнимаясь. — Здравствуй, Елена.
Из туманной дымки выступил темный силуэт. Женщина откинула капюшон широкого фиолетово-черного одеяния, блеснули лунным серебром белокурые волосы.
— Приветствую тебя, Нортон, — тихо сказала она и, щелкнув пальцами, сделала едва заметное круговое движение.
В воздухе, прямо над ними, зажглись полукольцом мерцающие огоньки, как на обычной комнатной люстре.
— Ты странно выглядишь, — продолжила прибывшая.
— Так в этом мире выглядят все богатые и уважаемые люди.
— На Остале принята чудная форма одежды. — Она с удивлением разглядывала собеседника.
— Надеюсь, ты побеспокоила меня по более достойному поводу, чем разговоры о моде?
— Прости, Нортон, — спохватилась женщина. — Я пришла рассказать новости. Часовой мир волнуется, даже феи согласились на короткие переговоры. Как ты понимаешь, разговор будет о Ключах… Орден ждет твоего возвращения.
— Эти новости я давно знаю.
Он приблизился, наклоняясь к ее лицу так, словно опасался быть услышанным еще кем-то, будь то человек, зверь или птица:
— Что на самом деле тревожит тебя, Елена?
— Как и всех — притяжение двух миров. — Судя по голосу, его собеседница занервничала.
— Притяжение? — Мужчина резко выпрямился. — Поглощение, Елена. Называй вещи своими именами: один мир скроет другой, потому что разрыв времени, столь заботливо проделанный древними часовщиками, чтобы разделить Землю на две равные части, стремительно сокращается. Один мир умрет. Исчезнет, растворится в пустоте. Обратится в нуль. Люди, города и леса, знания, накопленные тысячелетиями, — ничего не будет, как будто и не было никогда. Мир-тень навеки уйдет в прошлое. Останется та земля, которая настоящая. Эфлара или Остала — любопытно, кто из двух окажется сильнее?
— Нортон, перестань. — Она поднесла кончики пальцев к вискам и замотала головой, будто бы отгоняя страшное видение.
— Елена, — его голос стал более ласков, — нам незачем переживать, ты прекрасно знаешь — наш замысел вскоре осуществится. Всего лишь надо подождать, пока меня перестанут считать «преступником».
— Да-да, срок твоего наказания исходит четвертого мая… Ровно через год ты сможешь вернуться. В то же время, когда ты проведешь испытание на степени для своих детей… Великий день.
— Да, великий… — эхом отозвался мужчина. — И-и, Елена?
Она нервно сплела пальцы в замок, по всей видимости не решаясь задать следующий вопрос. Но вскоре продолжила:
— Нортон, я хочу знать, что ты решил с фейрой?
Тот ответил не сразу.
— Так вот что тебя волнует… Вот почему твое прекрасное лицо такое хмурое. Я хотел бы забыть о ней, но ты, видимо, не дашь сделать этого.
— И другие не забудут, — горячо возразила женщина. — Если у нее обнаружится высокий часодейный дар, она может унаследовать все твои земли, твой замок, а еще… Ты понимаешь, о чем я. Право рождения нельзя отменить. Только, хм, одним верным способом.
— Да, это так.
— Нортон, ты должен избавиться от нее, — настойчиво произнесла женщина. — Орден требует этого. Все ждут твоего решения.
Он усмехнулся.
— Орден? Или этого требуешь ты, Елена?
— Я всегда буду делать только то, что ты скажешь, Нортон…
— Я помню об этом, — сухо оборвал он, — и ценю твою верность и преданность.
— Позволь мне разобраться с ней, — горячо зашептала женщина. — Она не будет долго мучиться.
— Сомневаюсь… Елена, ты излишне кровожадна. И не любишь фей. Такие милые, красивые создания.
— С острыми крыльями, — прошептала та с ненавистью и зачем-то коснулась груди. — Я не успокоюсь, Нортон, пока в мирах существует хотя бы одна фея…
— Вот как?
Она судорожно вздохнула, подавляя ярость.
Мужчина хмыкнул.
— Меня всегда удивляло, — протянул он, — почему часовщики и феи так ненавидят друг друга. Неужели дело в разной форме крыльев? Или в их количестве?
Женщина дернулась, но промолчала.
Нортон скрестил руки на груди, поднимая взгляд на темное небо, усеянное мерцающими точками далеких миров.
— Она живет здесь, на Остале, среди обычных людей, — продолжил он, не отрывая глаз от мигающих небесных огоньков. — Возможно, она простая фейра. Я никогда не видел дочь.
— Избавься от нее! — продолжала настаивать Елена. — Маленькие проблемы становятся большими, и зло должно убиваться в корне.
— Елена, Елена, — покачал головой Нортон, — чтобы узнать, есть ли у нее часодейный дар, мне придется взять ее в дом, назначить часовое испытание… Это риск.