Шеф так надулся на меня, что сделал вид, будто не признает
рукопожатий. Он лишь наклонил голова самую малость, так, что, будь на ней кувшин с водой не просилось бы ни капли, потом сел, хмуро поглядывая
на посетителя, и коротко спросил:
- Итак, сэр?
О'Нила это не встревожило.
- Я восторгаюсь вашим кабинетом, - сказал он, - Благодарю вас. Но, смею думать, вы явились сюда не ради этого.
- О, нет, нет, конечно, нет. Будучи председателем банкетной комиссии, я помимо своей воли оказался в гуще событий - я имею в виду убийство
этого Буна... Не скажу, что я замешан в нем, это слишком сильное слово, лучше сказать, имею касательство. Действительно, я имею к нему
касательство.
- А разве кто-нибудь говорит, что вы замешаны?
- Говорит?! - О'Нил выразил крайнее удивление. - Это не то слово.
Полиция считает, что все, кто связан с Ассоциацией промышленников, замешаны в убийстве. Вот почему я утверждаю, что линия поведения
исполнительного комитета - в корне не правильна. Не поймите меня превратно, мистер Вулф... - Он умолк, бросив на меня дружелюбный взгляд, словно
был уверен в моей поддержке, затем продолжал:
- Я являюсь одним из самых прогрессивных членов ассоциации, но идею сотрудничать с полицией, как это делают они, и тратить деньги на
частное расследование считаю вздорной. Мы должны заявить полиции, и заявить недвусмысленно: да, было совершено убийство, и, как добрые граждане,
мы надеемся, что убийца будет изобличен, но мы не имеем к этому никакого касательства.
- И еще заявить, чтобы они больше не приставали к вам.
- Верно. Совершенно верно. - О'Нил был счастлив найти родственную душу.
- Я как раз находился в конторе ассоциации, когда они вернулись и сказали, что наняли вас. Я хочу внести ясность, потому что не люблю
действовать за чьей-либо спиной. Я не могу с этим согласиться. У нас начался спор, и я заявил, что иду повидаться с вами.
- Превосходно. Хотите уговорить меня отказаться от этого дела?
- О нет. Я понимаю, что это безнадежно. Разве не так?
О'Нил улыбнулся мне, словно желая сказать: "Ну и тонкая штучка твой босс!" но, не встретив сочувствия, снова повернулся к Вулфу.
- Я рад, что вы так верны своему делу. Скажу откровенно, меня привело сюда чувство ответственности. Как председателя банкетной комиссии. Я
видел копию письма, которое вам оставил Фрэнк Эрскин, но не знаю подробностей вашей беседы. Однако десять тысяч долларов задатка?! За простое
расследование сумма невообразимая! На своих предприятиях я нанимаю детективов - ну, понимаете, возникают разные взаимоотношения с рабочими, - и
меня, вполне естественно, заинтересовало: действительно ли это простое расследование или нет? Я прямо спросил Эрскина - нанял ли он вас для
того, чтобы оградить членов нашей ассоциации, ну, как бы это сказать... отвлечь внимание в другую сторону что ли, и он ответил отрицательно. Но
я знаю Фрэнка Эрскина. Его ответ меня не удовлетворил. Так я ему и сказал. К несчастью, у меня есть совесть и сильно развито чувство
ответственности.
Поэтому я и пришел спросить вас...
Вулф скривил губы, но от смеха или негодования не могу сказать. Его реакция, на оскорбление зависит исключительно от того, как он себя
чувствует в данный момент.