Иной раз, отвечая на вопрос, он обойдется остроумной мыслью, где ему достаточно будет природной сообразительности или живости ума, - ни о какой глубине постижения тут нет и речи. Если спрашивающий пребывает в экзальтированном состоянии, то он, конечно, соответствующим образом настроит и турка, а тогда он применит средства для того, чтобы образовался духовный раппорт, и это позволит ему отвечать, как бы проницая всю душу спрашивающего. Заметь, что турок отказывается отвечать на глубокие вопросы немедленно; возможно, ему нужна проволочка, чтобы успеть воспользоваться таинственными средствами. Сейчас я в этом вполне убежден, и, как ты видишь, механическое творение не такая уж дешевая штучка, как утверждал я ранее! А может быть, я слишком серьезно подхожу к ней? Но я не хотел скрывать от тебя своих мыслей, хотя вполне отдаю отчет в том, что если ты согласишься со мной, то это вовсе не будет означать для тебя душевного успокоения.
- Заблуждаешься, любезный мой друг, - возразил Фердинанд. - Твои идеи вполне согласны с тем, что смутно рисовалось мне самому, и это чудесным образом успокоило меня. Итак, я имею дело лишь с самим собой, тайна сердца моего не похищена, а друг мой сохранит ее как доверенное ему сокровище. Однако должен упомянуть одно обстоятельство, которое до сих пор как-то не приходило мне на ум. Когда турок произносил роковые слова, мне почудилось, будто я слышу исполненную сердечного томления мелодию - Mio ben ricordati s'avvien ch'io mora... Она звучала прерывисто, а потом мне, напротив, пригрезилось, будто мимо меня проносится протяжный, выдержанный тон, звучит неземной голос, слышанный мною в ту ночь...
- И я не умолчу о том, что заметил сам, - сказал Людвиг. - Когда ты выслушивал ответ турка, я положил руку на перила ограждения и отчетливо ощутил рукой вибрации. Мне тоже показалось, что в комнате звучит - не скажу звук голоса, но музыкальный тон. Я не придал этому большого значения, потому что, как ты сам знаешь, вся моя фантазия преисполнена музыки, так что она не раз самым загадочным образом вводила меня в заблуждение. Однако я не очень удивился, когда узнал о таинственной связи протяжного, жалобного звука с роковым событием в Д., подавшим повод к твоему вопросу.
Итак, Людвиг слышал музыкальный звук, и Фердинанд счел это лишним доказательством психического раппорта между ним и другом. Они еще больше разговорились о тайнах психической связи между родственными духовными началами, о чудесных результатах такой связи, которые все яснее и яснее вставали в их сознании. Наконец Фердинанд почувствовал, что тяжесть, угнетавшая его душу с того самого мгновения, как он выслушал злополучный ответ турка, спала с его груди, и он ощутил в себе решимость вступить в бой с силами рока.
- Могу ли я потерять ее! - говорил он. - Ее, вечно царящую в моей душе, живущую в ней столь осязательно, что погибнуть она может лишь вместе со мною!
В надежде, что они получат более конкретные разъяснения по поводу каждого из своих предположений, а эти последние наделены были для них полнейшей внутренней истинностью, оба друга отправились на дом к профессору X. Профессор оказался глубоким стариком в старонемецком наряде, с колючими серыми глазками, с губами, сложенными в саркастическую улыбку. Все это выглядело не слишком привлекательно.
Когда друзья выразили пожелание увидеть собрание его автоматов, профессор сказал:
- Ай-яй-яй! Да вы никак любители механических устройств? Может быть, вы и сами пробуете силы в их изготовлении? Ну, вы увидите у меня то, чего напрасно станете искать по всей Европе, по всему свету.
В голосе профессора было что-то противное, его сиплый и визгливый тенор дистонировал, и это вполне отвечало манерам ярмарочного зазывалы, с которыми он расхваливал свои художественные шедевры.