Вместо этого в ее ответе прозвучало ехидство.
— Габби не успела вам этого доложить?
Он смотрел по-прежнему спокойно.
— В самых общих чертах.
— Все можно уместить в одной фразе: чемпион-автогонщик Марио Анджелетти разбился на гонках в Монако через несколько месяцев после своей свадьбы со всемирно известной моделью Франческой Карделли.
Три года прошло с того трагического дня.
Но ужас не прошел. И не важно, что сама она не видела, как разрывался металл, как при взрыве в разные стороны летели куски машины и живой плоти. Телевизионные камеры, фотографии в газетах, подробные описания репортеров донесли до нее все мельчайшие подробности.
Семья и ближайшие друзья заслонили ее собой, защищая и нянчась с ней во время эмоционального срыва. Но после того, как она снова вышла на подиум, в каждом ее движении, в каждой тени, пробежавшей по лицу, люди старательно разыскивали видимые следы потрясения.
Некоторые даже пытались спровоцировать ее. Но ни разу она не позволила застать себя врасплох. Только те, кто хорошо знал ее, поняли, что прежняя улыбка так и не вернулась на ее лицо, угадывая в ровном, спокойном поведении лишь хорошо отрепетированную роль.
— Должно быть, это был очень болезненный период для вас.
Франческа с облегчением отметила, что попыток соболезнования с его стороны не последовало. Просто констатация фактов.
— Хотите чаю, кофе? — Ободряющая улыбка. — Может, что-нибудь покрепче?
Франческа поднялась. Доминик тоже встал.
— Нет, мне надо идти.
— Я вас пугаю?
Этот вопрос заставил ее замедлить шаги.
«Страх» — многоликое слово, имеющее огромный диапазон значений. Она медленно повернулась и встретила его взгляд. Вздернула подбородок. Проверка силы духа?
Его глаза не отрывались от ее глаз, она чувствовала, как он срывает одну за другой защитные завесы, которыми она окутала свое ранимое сердце, и оно становится обнаженным и кровоточащим.
И вообще, что же это такое? Она почувствовала тревогу, как только его увидела. Уходи, настойчиво приказывал внутренний голос.
Немедленно.
— Нет. Не пугаете.
Легкая улыбка тронула чувственный рот Доминика, в темных глазах промелькнула искорка.
— Счастлив это слышать.
— Почему? — Ей казалось, что она имеет право это узнать.
— Я хочу тебя, — прошептал он мягко, как бы пытаясь взвесить каждое слово и оценить, какой вред они способны принести. И что он после сможет сделать, чтобы его исправить.
Рука его поднялась и нежно скользнула по ее щеке.
Прикосновение было как огонь, и сердце Франчески неистово забилось. Вздернув подбородок, она отступила назад.
— Я не интересуюсь романами на один день.
Смелость. Страсть. Вызов брошен. Вызов принят. Доминик испытывал сильнейшее желание, но знал, что она будет противиться ему на каждом шагу.
— Как и я.
Его слова заставили ее вздрогнуть. Что же он за человек такой? Ее раздражало, что, как только она находила удачный ответ на выпад, он менял позицию.
Доминик следил за игрой чувств, отражающейся в ее выразительных глазах. Как сильно искушение прижать ее к себе и заставить ощутить свое могущество. Покрыть ее губы своими, покорить.
Он сдержал себя. Это подождет. До лучших времен.
А уж он позаботится, чтобы эти времена наступили.
Франческа ясно понимала, что нужно спасаться. Привитые с детства хорошие манеры требовали, чтобы она пробормотала несколько вежливых слов.
Потом она повернулась и пошла из комнаты к входной двери, остро ощущая его присутствие рядом. Она помедлила, разрешая ему открыть одну из больших, обитых панелями дверей.
— Что ж вы делали в магазине, если у вас есть экономка?
Доминик имел возможность прибегнуть к какой-нибудь ничего не значащей отговорке или придумать наскоро комплимент.