Клаус вышел из сарайчика с ружьем в руках. Габи испуганно вскочила с дивана и поспешила во двор.
— Зачем ты достал эту рухлядь? — улыбаясь, спросила она, делая вид, что ни о чем не беспокоится.
— Да вот, нашел ружье отца. Даже патроны есть, — и Клаус показал запаянную сургучом жестяную коробку.
— Тебе не надоело стрелять?
— Надоело, — признался Клаус. — Но вот увидел ружье отца и не сдержался. Раньше оно мне так нравилось…
Клаус погладил рукой старый дробовик, и Габи немного успокоилась. Она боялась, что на брата произвел впечатление рассказ о речных байкерах. Габи уже жалела, что рассказала ему об этом, но так уж получилось. Просто в ней заговорила старая обида.
Со стороны канала снова послышался приглушенный гул мощного мотора. Это был красавец катер, уже дважды проходивший мимо дома Ландеров.
Неожиданно судно сбросило обороты и свернуло к их причалу.
— Кажется, к нам гости, Клаус. Давай сюда ружье и накинь рубашку, а то там дамы…
2
Маленький причал не был приспособлен к швартовке большого катера, однако помощник рулевого все-таки ухитрился спустить трап.
Когда Клаус дошел до причала, на нем ужин стояли две длинноногие девицы и улыбающийся Рой Кеннет.
— Привет Клаусу Ландеру, солдату удачи! — закричал Рой и замахал руками. Затем он обнял Клауса, и тот страдальчески поморщился.
— Ты ранен?
— Да нет, обгорел на солнце…
— А, ну это пустяки! Девочки, — Рой повернулся к красоткам, — знакомьтесь — это мой друг Клаус.
— Мэнди! — протянула руку эффектная шатенка.
— Синди! — улыбнулась блондинка.
— Вот и познакомились! — обрадованно закричал Рой. Он был навеселе, и от него пахло спиртным. — Слушай, старик, помчались с нами в Риордо! Отдохнем, потанцуем, отметим твой приезд!
— А где это?
— О, ну так ты же ничего не знаешь! В десяти километрах отсюда стоит развлекательный комплекс. Между прочим, мой папаша имеет там двадцать четыре процента акций!
— Поздравляю, — улыбнулся Клаус. — Я бы с удовольствием, Рой, но у нас с Габи семейные посиделки. Завтра она уезжает. Мы с сестрой не виделись четыре года…
— Понимаю, старик, понимаю. Тогда, значит, в другой раз. Кстати! — Рой хлопнул себя по лбу, — Я же могу сделать тебе небольшой подарочек — вот выбирай: Мэнди или Синди! Они обе умеют все — специалистки высшего класса.
— Да как-то… — Клаус пожал плечами. Девушки ему нравились, но чтобы вот так дарить женщин, без взаимного расположения… В жизни Клауса-солдата было много проституток, но то были женщины пониже классом, не то что эти холеные девицы.
— Не стесняйся, старик! Они оплачены до вторника!
— Не смущайся, Клаус, — послышался голос Габи. Она тихо подошла сзади и слышала весь разговор, тем более что Рой кричал во все горло. Габи надеялась, что, может быть, женские ласки вернут ее брату хоть частицу того человеческого, что он растерял на войне.
— Тогда — Мэнди… — решился Клаус. Выбранная девушка шагнула к нему и встала рядом, как на семейной фотографии.
— Ну пока, старик. За Мэнди мы заедем завтра утром.
Опираясь на Синди, Рой нетвердой походкой взобрался на катер, завел его, и судно начало медленно отходить от берега. Потом Рой взмахнул на прощание рукой, и катер, взбивая винтами пену, стал стремительно разгоняться.
— И как он не боится так гонять, — заметила Габи, глядя вслед удаляющемуся судну.
— Он ничего не боится, — сказала Мэнди. — И еще он думает, что он бессмертный…
— Так думают многие, — совершенно серьезно произнес Клаус.
— Ну, приглашай даму в дом, — напомнила Габи. — Пойдемте, Мэнди, на войне Клаус нечасто общался с девушками, а уж с такими красивыми вообще никогда.
— Это так, — честно признался Клаус. — Идите в дом. Я еще немного постою, посмотрю на канал…
3
Когда Мэнди и не расстающаяся с ружьем Габи вошли в дом, последняя, на правах хозяйки, предложила чаю.
— О, это было бы здорово, а то у Роя на катере нет ничего, кроме спиртного. С удовольствием выпью горячего чаю, — согласилась Мэнди.
— Вот и хорошо. Подождите минуточку, я быстро, — и Габи с ружьем наперевес вышла на кухню.
Оставшись одна, Мэнди позволила себе легкую усмешку. Эти люди — и брат и сестра — выглядели странными.
Гостья огляделась и нашла дом довольно уютным, хотя было заметно, что здесь мало жили и жилище нуждалось в ремонте.
Увидев большое старое зеркало, Мэнди подошла к нему, бросила на себя быстрый взгляд и решила, что выглядит хорошо. Не то чтобы ей хотелось произвести на Клауса впечатление — просто нравиться мужчинам она считала своей обязанностью.
— Ну вот и чай! — громко объявила Габи, появляясь с подносом и дымящимися чайниками.
— А почему чайников два? — спросила Мэнди.
— В одном черный чай, в другом зеленый. У нас в семье любили смешивать. А вы какой предпочитаете?
— Тот, который больше взбадривает, — подумав, сказала девушка.
— Тогда, наверное, черный.
— А где ваше ружье?
— На кухне оставила.
— А почему вы все время ходите с ружьем? Вам что, кто-нибудь угрожает?
— Да нет. Просто Клаус вытащил его из сарая, хотел пойти поохотиться на водяных крыс, — Габи расставила чашки и, взяв чайник, сказала: — Я наливаю вам черный…
— Да, наливайте.
Мэнди села в старое кресло и вытянула свои длинные красивые ноги.
— Ну вот и Клаус возвращается, — заметила Габи, посмотрев в окно.
— Вы что, всю жизнь прожили в этом доме? — спросила Мэнди.
— До двадцати лет жила здесь, а потом переехала в Эль-Гео… Вам сахар положить?
— Не нужно. От сладкого я полнею, — Мэнди взяла чашку, сделала глоток и, еще раз оглядев гостиную, сказала: — Здесыу вас хорошо, вот только скукотища жуткая. Правда? Потанцевать, выпить и то негде…
— Наверное, скучно, но, когда мы здесь жили, нам так не казалось.
В комнату вошел Клаус. Он улыбнулся Мэнди и присел к столу. Его лицо выглядело приветливее, но Габи видела, что это спектакль для Мэнди.
«Неужели он так никогда и не оттает?» — подумала сестра.
— Тебе как обычно? — спросила она.
— Да, пожалуйста.
Габи смешала черный и зеленый чай в определенной пропорции и подала чашку брату.
— Вы и вправду его смешиваете, — удивилась Мэнди.
— Привычка, — улыбнулся Клаус и, обращаясь к сестре, спросил:
— А куда ты подевала ружье?
Габи замерла, затем неловко улыбнулась:
— Дались тебе эти водяные крысы, Клаус, когда рядом такая девушка.
— Это точно, — кивнул Клаус. — Так где ружье?
— На кухне за дверью, — выдавила из себя Габи.
Почувствовав напряжение в ее голосе, Мэнди стала невольно наблюдать за хозяевами.
«Нет, они на самом деле какие-то чудные. Надеюсь, братишка хотя бы не извращенец», — с опаской подумала она.
4
Несмотря на то что прошедший день выдался для Габи утомительным, спала она очень чутко. Просыпалась от шума проходящих мимо буксиров и в конце концов накинула халат и вышла в гостиную, чтобы смотреть из окна на канал.
Случалось, что тусклые отблески его волн успокаивали Габи и навевали сон.
Сверху, из комнаты Клауса, послышались громкие стоны Мэнди, и Габи решила, что девица переигрывает — могла бы на полтона ниже. Стоны продолжались еще с минуту, а затем Мэнди успокоилась.
Внезапно в голове Габи родилось опасение: а нормален ли ее брат? Почему Мэнди стонала так громко? Может, он ее убил?
Габи вскочила с кресла и потуже закуталась в халат. Что же делать? Подняться к Клаусу прямо сейчас? Воображение уже рисовало ей страшные картины — исполосованную ножом или удушенную, с черным вывалившимся языком Мэнди.
«Да нет же, нет, просто я схожу с ума. Я переутомилась — только и всего!» — попыталась успокоиться Габи, но, вспомнив, с какой настойчивостью Клаус выяснял, куда подевалось ружье, она снова ударилась в панику.
По каналу медленно прошло судно речной полиции. У Габи промелькнула мысль выскочить на причал и позвать на помощь. Правда, у нее был телефон и стоило только сделать один звонок…
Фантазия Габи уже рисовала ей заголовки газет: «Сумасшедший солдат убивает проститутку!», «Привычка убивать неистребима» и так далее.
«Стоп, дорогая, успокойся. Еще ничего не произошло…» — снова попыталась взять себя в руки Габи. Она уже решила подняться в комнату Клауса, когда скрипнула ступенька. Габи вздрогнула. В темноте кто-то неслышно спускался по лестнице. Белое неясное пятно медленно плыло вниз, и Габи невольно вспомнила о привидениях.
Ее сыновья Пит и Ульрих частенько выдумывали всякие небылицы. Будто видели возле этого дома привидения. Теперь Габи была склонна поверить им. Она хотела что-то сказать, чтобы прогнать призрака, но язык ее не слушался.