Работая только по утрам, Эстелле удавалось надиктовать столько, что Керри все послеобеденное время проводила за компьютером, приводя мемуары в удобочитаемую форму.
Она была в кабинете в пятницу вечером, когда Ли появился в доме. Так как она сидела спиной к двери, полностью погруженная в работу, то не слышала, как он вошел, и почувствовала его присутствие только тогда, когда он остановился за ее спиной, глядя на экран.
— Ну, как дела? — спросил он.
— Все было хорошо, — подчеркнула она.
— Ну а как вы сами оцениваете воспоминания мамы? — Он не обратил никакого внимания на ее сарказм.
— Если судить по тому, что мы уже сделали, я бы сказала: у книги есть все шансы стать бестселлером, — честно ответила она. — Ваша мать умеет обращаться со словами.
— Думаю, это часть того, что делает ее такой хорошей актрисой. Слова — ее золотой запас.
— То чужие слова. Эти же — ее собственные. — Керри качнула головой, когда он двинулся мимо нее к большому письменному столу красного дерева. — Вы собираетесь здесь остаться?
— А вы возражаете? — Темная бровь приподнялась.
— Только в том смысле, что вы будете меня отвлекать. — В тот же момент она прикусила язык, увидев, как его рот искривился в ярости. — Точно так же, как любой другой человек помешал бы мне, когда я работаю, — мягко добавила она. — Я понимаю, это ваш кабинет, но вы сказали, я могу пользоваться компьютером.
— По роду вашей работы вы должны бы привыкнуть к тому, что вас окружают люди, — возразил он. — Мне надо кое-что сделать, и я не возражаю против вашего общества.
Окажись на его месте кто-то другой, никаких сложностей не возникло бы, признала Керри.
— Так или иначе, я уже почти закончила на сегодня, — заявила она. — Оставляю вас здесь одного.
Он задумчиво рассматривал Керри, намеренно задержавшись взглядом на четкой линии ее груди под кремовым шелком блузки.
— Мы случайно никогда не встречались раньше?
— Едва ли мы вращаемся в одних и тех же кругах.
— Тогда на чем основывается ваше отношение ко мне?
— О вас много пишут в газетах, — вздернула Керри подбородок.
— Понимаю. Моя репутация в средствах массовой информации, — отметил он сухо. — И вы верите всему, что читаете в газетах?
— Я никак не припомню, чтобы вы привлекли кого-нибудь за клевету, — сверкнула Керри взглядом.
— Только потому, что не считаю это нужным. Те люди, которые что-то для меня значат, знают меня достаточно хорошо, чтобы правильно воспринимать все сказанное обо мне, остальные же меня не интересуют.
— В таком случае, — спросила она, — почему же вас беспокоит мое мнение?
— Вы — другое дело. — Он улыбнулся.
— Значит ли это, что вы привыкли к тому, что женщины боготворят вас?
— Ну, я бы так не сказал, но и не вызываю обычно такого отвращения. Что, если вы дадите мне возможность поколебать сложившееся у вас под влиянием прессы мнение и помочь сформировать ваше собственное?
— Вы просто не можете смириться с тем, что существует женщина, которая не находит вас неотразимым!
Улыбка появилась снова, в серых глазах внезапно зажглись огонечки.
— Это вызов?
— Нет, черт побери! Как я уже сказала, я здесь для того, чтобы работать, а не играть с вами.
— Что-то не припомню, чтобы вы говорили об этом раньше. По крайней мере не так многословно. — Он явно смеялся над ней, вокруг глаз собрались морщинки. — Мне нравятся ваши манеры, Керри. Так холодно-строги! Хотелось бы знать, такая ли вы на самом деле… или там в глубине вы мягче… Будет интересно обнаружить это.
— Если и так, — сказала Керри, сдерживая презрение, — то вряд ли это обнаружите вы!
— А вот это, — заявил Ли, — определенно вызов. — Все еще улыбаясь, он повернулся к столу и добавил через плечо: — Прежде чем выйдете из программы, убедитесь, правильно ли вы все записали.