– Не, ну ты мне скажи, – не унимался Лис, – шо это за средневековая тирания, мать её за ногу! Ты будишь меня посреди ночи, тащишь сюда, и теперь мы паримся в этом гадючнике с риском для жизни, как будто не могли этого делать в более комфортабельных условиях! Да ещё ты, мой верный товарищ, махая крылом, затыкаешь мне рот. В гробу я всё это видел! Ща я прорву здешний трубопровод и такое скажу этим неопознанным объектам нечеловеческим голосом, шо они враз отрекутся от старого мира!
– Лис, родной, – пытался урезонить его я, – если ты испортишь трубы, мы утонем, потому что камера перехода всё равно не откроется. Погоди немного, сейчас они убедятся, что родник иссяк, и поедут искать другой водопой.
– А если не поедут? – не унимался раздражённый неурочной побудкой Лис. – Если они решат здесь заночевать? Или вообще увидят, какой прекрасный пейзаж открывается с этого чёртова холма, и решат построить на нём замок. Прикажешь ждать, пока нас откопают здешние археологи?
Я только вздохнул. Мне было понятно недовольство собрата по оружию, я бы, наверное, сам возмущался не менее, когда б не вбитое с детства правило: ничему не удивляться.
Быть разбуженным среди ночи сообщением, что через час мы отправляемся в мир, из которого не так давно вернулись и где наш уход сопровождался, мягко говоря, фейерверком, прибавить к этому сорванный отпуск – есть от чего впасть в ярость. Конечно, Лис сгущал краски. Приди в голову невесть откуда взявшимся путешественникам идея расположиться надолго, камера перехода дала бы обратный ход, и нам пришлось бы высаживаться в месте, вероятно, более отдалённом от цели. Ну уж тут не приходится выбирать. Остаётся радоваться, что мир – соседний и довольно хорошо освоенный. Помню случай, когда до ближайшей камеры перехода пришлось тащиться от Балтийского моря аж в Иерусалим.
– Помолчи хоть пять минут? – шепнул я. – Будь так добр.
– Не буду! – мрачно бросил мой верный спутник. – Лучше скажи мне, могучий рыцарь Торвальд Пламенный Меч, шо ещё нужно неуёмному начальству из-под того Круглого Стола? Ночную вазу короля Артура? Волшебные тампоны феи Морганы? В полночь они превращаются в ты-ыкву, – произнёс Лис страшным голосом, и эхо, прокатившееся под низкими сводами грота, гулко повторило его слова.
– Тише, сэр Альмет, – донёсся до нас едва различимый голос по ту сторону холма. – Вы слышали? Кажется, там, внутри, что-то гудело.
– Я ничего не слышал, сэр Кэй. Но поглядите, родник иссяк! Это недоброе предзнаменование. Клянусь всепронзающим копьём святого Георгия, весьма недоброе.
– Оставь свои страхи, Альмет. Разве ты не знаешь, что этот источник именуется Эльфийским, а стало быть, то что он иссяк, дурная примета для нехристей, пиктов, голоногих каледонцев со скал Горры да для злобного отродья феи Морганы.
– Не забывайте, сэр, он также сын нашего короля.
– Обман и колдовство, мой юный друг, обман и колдовство. Хотя, дьявол меня подери, в те годы она была чертовски хороша! Ладно, пустое. Поворачиваем коней, надо сообщить королю, что Эльфийский ключ пересох. Проклятие! Это лишних десять миль пути. Н-но! – сэр Кэй и его спутник, а вероятнее всего, спутники, пришпорили коней.
– Вот видишь, – тихо сказал я, поворачиваясь к Лису, – всё в порядке. Сейчас они отъедут подальше, и шлюз откроется.
– Ты, кстати, не ответил мне на вопрос: какого всё же рожна мы опять прёмся ко двору короля Артура? – бросил Лис недовольно, но внутренне уже явно смирясь с неизбежностью предстоящих нам подвигов.
– Погоди чуть-чуть, – вздохнул я. – Сейчас шлюз откроется, мы выберемся наружу и я всё тебе расскажу. Видишь ли, я дал слово дворянина не открывать сообщённую мне тайну никому в этом мире. Погоди чуть-чуть.
– Малахольный, – констатировал Лис. – Поди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что…
– В самую точку!
* * *Небо над Англией едва начинало сереть, когда неумолимая камера перехода, убедившись наконец, что разумных форм жизни поблизости нет, выпустила нас из холма наружу.
– Эльфийский источник, Эльфийский источник… – под нос бормотал Лис, проверяя конские подпруги. – Конечно, если серебряные трубы поставить, будет вам Эльфийский источник и будет здесь шляться кто ни попадя в любое время дня и ночи. А вот чтоб мозгами чуть-чуть пошурупать, это ни в какую. Поставили бы обычные железные, здесь бы такая ржавая вода шла, хрен бы кто сунулся.
Я молча усмехнулся. Пустая затея убеждать напарника в таком настроении, что Эльфийский, да и любой другой заповедный родник в Англии, будь он хоть десять раз крещёный, – вещь священная и весьма оберегаемая. А вот ржавьё могли попросту засыпать, а то и вовсе разобрать холм по камушку на окрестные межевые стены.
– Ладно, – вздохнул наконец Лис, удовлетворённый проведённым осмотром. – Вот мы и здесь. Давай, великий и ужасный, вещай, шо у тебя за тайна золотого ключика.
– Видишь ли, Сергей, – начал я как можно деликатнее, стараясь мимикой, жестами и интонацией придать своим словам максимум весомости. – Дело в том, что в весьма высоких кругах Великобритании м-м… есть мнение, что нашей монархии угрожает серьёзная опасность. И что… Мерлин предсказал, какая именно эта опасность и как её избежать.
Закончив с неказистым вступлением, я поведал боевому товарищу о последнем пророчестве великого мага, о кусочках пергамента, записке в библиотеке графов Перси и о своей встрече с герцогом Норфолком.
– Угу, – кивая в такт моим словам, подытожил Лис. – Я знаю, какая реальная угроза нависла над вашей монархией. Вы там все подурели! Это ж надо, отправляться в соседний мир собирать пазлы. – Он огляделся вокруг, вдыхая прохладный ночной воздух, и, обречённо взирая на глухоманные заросли дрока, на родник, бьющий из-под плиты шлюзовой камеры, тяжело вздохнул:
– Ладно, Капитан, это не ко мне, это к психиатру. Мы уже здесь. Командуй.
Я был очень благодарен Сергею за эти слова.
– Судя по тому, что один из слышанных нами рыцарей величал другого сэром Кэем и они собирались предупреждать короля о дурном предзнаменовании, я делаю предположение, что перед нами сэр Кэй, сенешаль короля Артура и, стало быть, сам он где-то поблизости. Нам следует поспешить.
– Резонно. Знать бы ещё, куда спешить. – Лис склонился к земле, выискивая следы копыт на влажном прибрежном грунте, я же стал осматривать ветки ближайших деревьев и кустов, ища следы промчавшихся здесь недавно всадников.
– Кажется, они пришли оттуда, – бросил я, показывая напарнику надломленную ветку. – Вот смотри, ещё одна, и там ещё.
– Очень может быть, – согласился Лис. – Возле ручья они толклись, едва сдерживая гарцевавших коней. Всё вокруг побито копытами. Всадников шесть, не меньше.
– Догоним – разберёмся. На коней!
* * *Идея настигнуть сэра Кэя была недурной, однако попытка держаться оставленных следов в гуще предутреннего леса не увенчалась успехом. Мы довольно быстро потеряли и след, и то, что хоть отдалённо могло именоваться тропой. Мы ехали, опустив поводья, предоставляя скакунам возможность самим вывозить нас из дебрей. Я с тоской вспоминал ухоженные лужайки и аккуратно «запущенные» сады, которые были здесь разбиты десять—двенадцать веков спустя, и понимал, что ныне ничего подобного нет и в помине, что леса занимают едва ли не две трети территории королевства, время от времени переходя в болотистые пустоши и лишь изредка оживляемые дикими поселениями не то охотников, не то разбойников, никогда особенно не отделявших одно ремесло от другого.
В таких грустных мыслях мы двигались неведомо куда в ожидании рассвета, автоматически отстраняя низкие ветви деревьев, норовящие хлестнуть по лицу, объезжая завалы буреломов и время от времени спешиваясь, чтобы пересечь встречавшиеся на пути глубокие овраги.
– Огонёк, – внезапно произнёс Лис, когда мы выкарабкались из очередного буерака, хранившего на дне, невзирая на сухую погоду, изрядные запасы многолетней грязи.
– Где? – спросил я, оглядываясь вокруг.
– Вон, впереди. Видишь силуэты двух скал? В распадке между ними, ближе к правой.
Чтобы рассмотреть то, что мой друг именовал «огоньком», нужно было обладать обострённым зрением прирождённого лучника, которым природа наградила Лиса, но, увы, обделила меня. Сколько я ни вглядывался, ничего похожего на обещанный Рейнаром свет мне узреть не удалось.
– Может быть, тебе показалось?
– Я тебе повторяю, это огонь. Причём не светлячок, а именно огонь. Рубь за сто.
– Ладно, – пожал плечами я. – Давай посмотрим. Надеюсь, ты прав. Лишь бы не духи водили.
– Угу. Лихомань болотная.
– Не поминай всуе, – отмахнулся я, невольно воскрешая в памяти знакомство с этой невиданной никем нечистью.
– Не боись, Капитан. Я, конечно, так сразу не могу сказать, чей там костёр в тумане светит, но отличить голубовато-белый духовский огонь от нормального пламени – шо тебе отличить корону английского барона от обруча барона немецкого.