Они мне не сказали, а я не спрашивал их об этом. Меня это не интересовало.
– Наверное, ты был занят охотой на своих братьев‑рабов, – произнес Скаддер.
– Да что же это, черт возьми? – Разгорячился Стоун. – Я на вашей стороне. Что еще нужно сделать, чтобы доказать это?
– Пусти себе пулю в лоб: это меня убедит, – предложил Скаддер.
– Послушай, Скаддер, – устало произнесла Черити. – Я ему верю. Мне безразлично, что он делал до этого. Теперь он на нашей стороне. Или?
– Да, – гневно ответил Скаддер. – У него не оставалось выбора. Я не люблю предателей. Даже тех, которые изменяют моим врагам.
Черити остановила спор. Стоун пошел еще медленнее, так что Френч и Скаддер ушли вперед на шесть метров.
– Что с бомбой? – спросила Черити. – Она здесь?
– Не знаю, – ответил Стоун. – Поверьте, я говорю правду. Я действительно не знаю.
Черити вздохнула.
– Нам нужно подробнее поговорить об этом, Стоун, – сказала она. – И как можно скорее.
Глава 2
Гартман пристально смотрел на расположенные в четыре ряда экраны, тщетно пытаясь найти на них нечто другое, чем то, что показывали мониторы. У него появлялось все большее желание схватить тяжелую стеклянную пепельницу с письменного стола и запустить в экран. Может, хоть это принесло бы облегчение.
Капитан Гартман всегда гордился своим самообладанием. Но пришел час, когда он проклял все.
Наверное, он все‑таки сделает это.
Гартман протянул руку к пепельнице, взял ее и взвесил в руке, однако снова поставил на стол. Запасные части были дефицитом. Половина этих проклятых мониторов и так уже не работала.
Гартман услышал шум открывающейся двери, резко повернулся на вращающемся кресле и снова расслабился, увидев вошедшую Нэт. Несколько недель назад эту безмолвную незваную гостью нашли в святая святых базы сопровождавшие капитана Черити Лейрд. Все, включая Гартмана и его людей, отнеслись тогда с большим недоверием к юной жительнице пустыни. Несмотря на это, сейчас он почти обрадовался, что пришла именно она, а не кто‑то из его подчиненных. В последние дни его солдаты имели обыкновение сообщать только печальные вести.
Некоторое время Гартман рассматривал Нэт, как бы спрашивая себя, о чем думает эта темноволосая девушка. Она на их стороне, в ее лояльности не было сомнений. Но иногда Нэт оглядывалась со смущенным, даже испуганным выражением лица. Это беспокоило Гартмана. Нэт никогда не высказывала своих мыслей, но Гартман знал, что она не чувствует себя здесь хорошо. Ей не нравился этот новый и вместе с тем старый мир. Она боялась всех этих аппаратов, инструментов, приборов и оружия, шума и суеты, всего того, чем оснащен бункер. Гартман разговаривал о ней больше с другими, чем с ней самой, пытаясь узнать о жизни жителей пустыни. Нэт выросла в ином мире. Ее жизнь состояла из горя и лишений, из борьбы за выживание и страха перед будущим. Бункер в Айфеле должен казаться ей раем, так как он предохранял от атомных бомб, обеспечивал безопасность и запас пищи. Однако взгляд Нэт выражал обратное.
– У вас есть новости о Черити? – спросила девушка.
Гартман покачал головой. Вопрос Нэт его не удивил. За последние сутки она задавала его несколько раз. Капитан Лейрд и другие запаздывали. Последнее, что слышал Гартман о группе, был искаженный сигнал SOS, который прервался прежде, чем его успели передать. Но он умолчал сейчас о сигнале.
Это был автоматический сигнал, транслируемый бортовым компьютером самолета во время гибели. Гартман пытался успокоить себя, уверяя, что группа действительно на что‑то наткнулась. Однако не было уверенности в том, что все идет по плану.
Гартман еще раз покачал головой и повернулся в кресле.