Избушка предстала перед ними внезапно, строители укрыли её в тени оранжевых скал, похожих на лепестки огромного цветка. Она была небольшой, столовая, умывальня и несколько крошечных спален, как пробурчал Ов, в этот раз их отряд в три раза больше чем самые крупные из прежних.
Типары в избушку не пошли, устроились на улице, в пристройке для дров, а дракон быстро и ловко поставил для себя походный шатёр и растянулся на меховом одеяле с самым неприступным видом.
— Неплохо бы дойти сегодня до следующего домика, — тихо предложил вампир, сидевший в сторонке от стола со своим бокалом, — до темноты успеем пройти больше половины.
— Мы своими ногами идём… — сердито фыркнула Мейсана, — и сегодня уже по лабиринту нагулялись.
— А зачем нам так торопиться, раз мы уже тут? — решил проверить свои подозрения Хатгерн, — ну ведь спали же феи много лет, поспят ещё денёк.
— А мы не к ним так спешим… — вдруг заявил Меркелос и усмехнулся с отчаянностью стоящего на краю пропасти самоубийцы, — мы от погони уходим… если я всё правильно понял.
— Чего только не привидится со страху, — едко фыркнул Ганти, — но обычно люди стараются свои недостатки не показывать.
— Тут нету ОБЫЧНЫХ людей, — и не думая умолкать, зло оскалился советник, — и все это понимают… и враги тоже.
— А кто у нас враги? — задумчиво уставилась на шпиона тень, — ты уже вычислил? Ведь это твоя самая сильная сторона, заранее просчитать, с кем и как выгоднее дружить.
— Раз он заговорил, — нехотя буркнул Ительс, — значит случайно сел не в ту коляску.
— Да нету тут ТОЙ коляски! — взорвался Меркелос, — разве вы ещё не понимаете… все мы обречены! Я только теперь всё понял… Обманул он меня.
— Кто именно? — заинтересовано прищурился вампир, и его мальчишеская фигурка напряглась, как тельце ласки.
— Лайзрен, разве непонятно, — прямолинейно заявила Уатель, — толстяк только с русалом без нас общался. Потому и не стал ничего рассказывать… обмануть нас не позволил бы фейл. Вон как он сейчас светится… значит ваш предатель правду говорит.
— Так может нам и правда попытаться уйти подальше? — встревожился Изор, — чем ближе к лесу, тем в большей мы безопасности.
— Почему? — засомневалась Мейсана.
— Ни один безумец не додумается использовать там магию, — сухо пояснил Селайвен, — а вот сонливость начинает одолевать ещё возле последней избушки.
— Так и мы там уснём?
— Нет, — съязвил не желавший успокаиваться советник, — нас раньше прикончат! Он мне пообещал… забрать… за молчание. Но забыл сказать про невозможность применения магии.
— Чем же ему так не нравятся феи? — отстранённо поинтересовался Хатгерн, направляясь к выходу, и вдруг резко потеплевший браслет предупреждающе сжал его запястье, — тёмные силы… они уже тут!
Он едва успел отскочить, как дверь распахнулась и все рассмотрели замершую в тёмной раме проёма фигуру проводника.
— Кто? — огромная туша огра, державшая в руках громадную шипастую палицу замерла рядом с герцогом.
— Кроме меня, тут только типары, — произнёс Зрадр, шагая внутрь избушки.
И в тот же момент вокруг Харна засиял радужными бликами необычайно яркий защитный ореол.
— Предатель! — вмиг уставил на дракона свое оружие герцог, — значит вы заодно с гольдами! Так вот почему вы мялись перед ними, как бедные родичи перед хозяином поместья!
— Гоблин! Ты забываешься! — яростно рыкнул Зрадр, на миг окутавшись алым пламенем.
Но тут же смолк, выхватил откуда-то фляжку и сделал несколько щедрых глотков.
— Он не гоблин! — холодно сообщил проводнику Ганти, — А человек, или люд. Когда вы выселили всех уцелевших гоблинов на побережье, то не только подчистили им память, но и придумали новую историю и название. А старое самым тщательным образом очернили в легендах, позаботившись, чтобы у нас никогда даже мысли не возникло величать себя гоблинами. Но вот себе вы память почему-то поправить забыли, и теперь все чаще пытаетесь доказать нам, будто мы и когда-то уничтоженная вами раса гоблинов — это одни и те же существа.
— А даже если наши предки и были когда-то гоблинами, — хмуро усмехнулся Ительс, — то давно уже больше ими не являются. Гоблины все поголовно имели сильные магические способности и умели выращивать крылья… хоть и небольшие, но перепрыгнуть речку или пропасть хватало. Благодаря этому они и захватили власть так легко… и потому у них потом все способности и отняли. И значит мы теперь совершенно иная раса, — люди.
— Все это весьма интересно, — с преувеличенной учтивостью поклонился спутникам успевший успокоиться Хатгерн, — но сейчас я хотел бы знать, почему мой браслет считает его врагом?!
— Мне кажется, из-за меня… — неуверенно сообщила Таэльмина, — когда я упала… драконы пытались вылечить мне ссадину… но я была испугана… и приняла их за врагов.
— И кто же тогда тебя вылечил? — ехидно усмехнулся Меркелос, явно собираясь открыть бывшему господину глаза, но продолжить ему не дал эльф.
— Я её вылечил, — коротко и насмешливо глянул на предателя Селайвен, — мне Таэльмина полностью доверяет. Впрочем, вылечил — громко сказано, через день-два все и само бы зажило.
— Может быть, — недовольно насупилась тень, — поговорим лучше об предупреждении Меркелоса?! Обычно я ему не верю… но теперь он по-моему не врёт.
— Значит нужно уходить, — мгновенно принял решение Хатгерн, — И вообще попытаться идти как можно быстрее. Видимо драконы о чем-то догадывались… потому и поторопились нас сюда отправить. И раз так, придётся оставить тут все лишнее. Берём только еду, воду и тёплые вещи. Ов, я хотел выяснить одну тонкость… деликатного свойства, а как на вас действует местная аномалия? Вы не превратитесь посреди дороги в голых мужчин?
— Мы как раз об этом и хотели сказать… — виновато хлопнул пушистыми ресницами полосатик, — обычно с этого места типары идут дальше в своём облике… иначе кокон станет слишком плотным…
— Здесь им это ничем не грозит, — пояснил Ительс, — наоборот, типары станут почти неуязвимы. Но после возвращения смогут его снять лишь года через три…
— Тогда в людей, — не сомневаясь дальше, приказал герцог, — Ительс помоги им выбрать одежду.
— Мы взяли свою, — сообщил Ов и типары толпой вывались из избушки.
Через несколько минут отряд торопливо шёл между застывших заклинаний, и на этот раз последними шли дракон, Изор и Ганти, как самые сильные. Вёл отряд Селайвен и Уатель неотступно шагала следом за соплеменником, словно позабыв о странных словах, сказанных ею в драконьей долине.
Окружающие тропу изваяния постепенно становились все разноцветнее, вычурнее и грандиознее и Таэльмине исподволь стало казаться, что это не витые как раковины каменные ленты, столбы и арки становятся все выше и огромнее, а с каждым шагом уменьшается она сама и спутники. Словно он уже начался, зачарованный спящий лес, и всё в нем оказалось совершенно не так, как представляла девушка до этого.
Однако вовсе не об этом упорно размышляла тень, поглядывая на быстро темневшее небо. К этому моменту многие из нитей, ведущих в глубину запутанного клубка старинной загадки, успели потерять в её представлении цвет и значимость, некоторые, казавшиеся ранее едва ли не важнейшими, истончились и пропали, а иные, совершенно невозможные, вдруг стали самыми основными и важными. И теперь тени все сильнее хотелось услышать ответ на вопрос, который она уже несколько раз задавала жителям этой части мира, но до сих пор так и не дождалась никакого ответа.
— Похоже, нужно зажечь факелы, — вздохнул на очередном коротком привале герцог, посматривая на вздымающиеся ввысь заснеженные пики. Там, в вышине ещё мягко светились пурпуром и сиренью последние лучи утонувшего в ночи солнца, но тут, на затерянной в глубине ущелья тропе уже сгустилась непроглядная мгла. И света яркого как звёздочка, фейла уже было недостаточно, чтобы осветить извилистую тропу и окружающие ее причудливые скалы.
— Факелы видно издали. — Впервые за последние два часа открыл рот севший чуть в сторонке дракон, — Я выдам вам по камню, они вставлены в особую оправу… можно направить свет туда, куда нужно.
Тень насмешливо скривила губы, можно не опасаться, в такой мгле никто не рассмотрит эту ухмылку. Так она и предполагала… всё-то они предусмотрели и просчитали, эти хитромудрые драконы, и наверняка в вещевом мешке, который висит за плечами Зрадра, лежит ещё не один приготовленный загодя сюрприз.
Кроме тех, какие они уже разыграли с мастерством бывалых лицедеев и фокусников. У Таэльмины больше нет никаких сомнений, вовсе не в припадке внезапной страсти дракон выбрал ее изо всех девушек отряда. Да и вряд ли старшие драконы доверили эту операцию первому попавшемуся юнцу. Это была загодя придуманная ложь… как и объяснение Грарда. И раз так, можно больше не волноваться и не обольщаться, хотя и горит в сердце неугасимым пламенем горькая, как полынь, обида.