По спине пробежал холодок, а сердце пропустило удар.
Кажется, моя особенность оказалась куда более полезной, чем я думала.
Княгиня пропела что-то на старо-нифрейском, изначальном языке магов, провела ножом по ладони. А затем прикоснулась к чешуйчатому стволу. По ветвям заструился золотистый цвет, иголки замерцали в темноте.
— Слушай внимательно, — приказала она. — Я спрячу родник в тебе, твоем теле. Никому, слышишь, никому не рассказывай об этом. Никому не доверяй свои мысли. Ты должна найти князя Брока, мой мальчик сейчас в Дибре. Только он сможет вернуть Древу первоначальный вид. Только это поможет освободить и возродить Нифрейю.
Шум на мгновение стих, а затем что-то прогрохотало так, что содрогнулась земля. Лицо княгини исказила судорога, ее светлость стянула перстень и вручила мне.
— Это поможет тебе выйти из замка. Покажешь его Лидии, и она соберет тебя в путь.
Она указала на расщелину в стене.
— Камни напитаны магией Древа, они укроют тебя. Дождись, когда артанцы уйдут, а затем возвращайся в замок. Веди себя тихо, не привлекай внимания. Если они поймут, что родник иссяк, надолго здесь не задержатся. Разумеется, часть воинов останется, но это не страшно. В моих покоях есть потайной ход, Лидия покажет его тебе, когда Мрак уйдет. Спаси Нифрейю, девочка. Спаси всех нас.
В ее взгляде было столько надежды, что я опустилась на колени, поцеловала морщинистые руки и пообещала:
— Клянусь жизнью, ваша светлость.
Стихийная волна ударила снова, но княгиня уже прикрыла глаза. С ее губ сорвались слова заклинания. Ветер растрепал мои волосы, от напоминающей старинную песню магии глубоко в груди зарождалось тепло. Древо засияло, золотистые искры взлетели в воздух и вихрями потянулись ко мне. Неожиданно мелькнула мысль: что, если я не выдержу могущества нифрейского источника? Мелькнула и ушла.
Искрящиеся потоки окутали светом — мягко, как материнская ласка. Вокруг разлилась весна, время словно остановилось. И не было ни артанской армии у стен замка, ни страха. Только я и сила, которая потоком хлынула в мое тело: она захлестнула полностью, сомкнулась над головой сгустившимся воздухом. Я тонула в ней, как в морской воронке, выныривала на поверхность и вновь шла ко дну. Пока все не закончилось так же резко, как и началось. Последний всполох силы погас, едва коснувшись меня.
Я же в этот миг осознала, что уверенно стою на ногах. Так, словно вовсе не в меня только что перелили всю мощь Древа.
— Поспеши, — прошептала ее светлость севшим голосом.
Только тут поняла, что она ничего не говорила о себе.
— А вы?
— Позже. Мне нужно завершить ритуал.
Подхватив юбки, я бросилась к тайнику. Нырнула в расщелину, а после обернулась.
Древо сияло, все сильнее и сильнее. Каждая ветвь, каждая иголочка. Я затаила дыхание, не в силах отвести взгляда от хрупкой фигуры княгини, которая запечатала заклинание. Пение оборвалось, и ее светлость занесла стилет.
Боги, нет!
Взмах, и короткий точный удар. Прямо в сердце.
Зажала рот рукой и крепко-крепко зажмурилась. Грудь пронзило болью, словно это я рухнула к корням утратившего силу родника, на глаза навернулись слезы.
Прогрохотал новый взрыв, заставив широко распахнуть глаза.
Вход в Священный сад разлетелся на камни, из разлома в стене брызнул свет. Древо погасло, ссохлось, будто ссутулившийся от болезни старец, крона его поредела. Словно в страшном сне я смотрела на отряд воинов, устремившихся внутрь.
С рук первого мага сорвались языки пламени и взмыли ввысь, освещая сад. Воины растеклись вдоль стен, замыкая круг, а после в разлом шагнул мужчина. Высокий, широкоплечий, с темными спутанными волосами и щетиной. В доспехах, которые таяли у меня на глазах, открывая серые, присыпанные пылью и каменной крошкой, одежды. Бушующее в глазах серебро, серебро невиданной силы, казалось, способно испепелить сад без помощи огня.
Иголки Древа жалобно захрустели под ногами, когда Мрак остановился рядом с княгиней и носком сапога перевернул ее на спину.
— Тварь! — выплюнул он на нифрейском.
Неслыханное кощунство заставило вздрогнуть. От захлестнувшей меня ярости в грудь словно вонзили стилет. Вцепилась ногтями в одежды и до боли закусила губу, чтобы себя не выдать. Спина полностью взмокла, холод забирался под платье, а языки пламени промелькнули совсем близко. К счастью, надолго не задержались.
Мрак резко вскинул голову и посмотрел в мою сторону. Наши глаза встретились, запела вытащенная из ножен сталь, и сердце оборвалось. Нет, этого не может быть… Кровь застучала в ушах, я вжалась в стену, насколько это возможно, но артанец только мазнул взглядом по каменной кладке и отвернулся.
Не почувствовал.
Облегчение затопило душу до краев: даже погибшее Древо все еще оберегало меня.
Иголки и камень снова зашуршали под ногами воинов.
Уходят!
Огни погасли, теперь опустевший сад освещал только тусклый лунный свет. Выждав время, осторожно придвинулась к самому краю расщелины: никого. Маги, прикрывавшие развороченный выход, тоже ушли.
Глубоко вздохнув, раскрыла ладонь: там, где перстень впивался в кожу, пламенел узор. Слегка подрагивающими пальцами сунула кольцо в туфлю, досчитала до ста, и только затем выскользнула из убежища.
Меч взметнулся прямо перед моим лицом, срезая летящую прядь волос.
Я дернулась назад, но поздно. Порыв ветра ударил в спину, швырнул меня на колени.
Прямо к сапогам из темной, присыпанной пеплом кожи.
Сердце замерло, чтобы рухнуть вниз, следом за мной. Со всех сторон вспыхнул огонь, ослепляя, замыкаясь в кольцо высотой в стену. Я неосознанно прикрыла глаза рукой, но подбородка коснулось острие меча. Заставляя щуриться и все же скользить взглядом по темной тунике, подхваченной поясом, по меху накидки. Почти запрокинуть голову, наткнуться на холодные, как лед, глаза. Серебристые искры уже погасли, но эти глаза я бы не спутала ни с какими другими.
Передо мной стоял Мрак.
Тот, кто пришел поработить Нифрейю. Тот, кто повинен в смерти ее светлости. Женщины, что стала моей наставницей, заменила мне мать с той минуты, как я приехала в замок Норг.
Внутри поднялась такая ярость, что я едва не задохнулась. Ярость темная, отравляющая кровь, сжигающая все светлое, что еще горело в груди. Даже холод лезвия не отрезвил. Я сжала зубы и вложила в ответный взгляд все свои чувства.
— Назови свое имя. — Голос артанца был хриплым, как после глубокого сна.
— Амелия, — сказала, словно выплюнула. — Амелия Сингтон.
— Кто ты такая?
— Фрейлина ее светлости.
— Что карга сотворила с Древом?
— Не смейте называть ее та…
Он передвинул лезвие меча ниже, оно коснулось бьющейся на шее жилки. Тонкие губы сжались, глаза вновь засияли серебром.
— Я спросил, что здесь произошло?
Его голос, похожий на рычание, отозвался дрожью в пальцах.
Я почувствовала легкое дуновение ветра, когда меня коснулась магия разума. Коснулась и потекла дальше, оставляя послевкусие чужой силы.
С губ сорвался смешок. Ну что, дошло, что трюк не пройдет? Но если их темнейшество хотят правды, они ее получат.
— Древо уничтожено.
Взгляд Мрака тяжестью вдавливал в камни, но я только сильнее сжала кулаки.
— И почему ее светлость, — он жестко выделил «ее светлость», — уничтожила родник?
— Чтобы он не достался вам.
— Заодно лишила магии все княжество. Совсем из ума выжила баба.
Лезвие исчезло, меч вернулся в ножны. А я вздохнула глубоко-глубоко, будто не дышала до этого вовсе.
— Альферц, забирай девчонку! — приказал Мрак. — Она здесь единственный трофей. А старую ведьму и это трухлявое бревно сожги.
— Нет, — тихо охнула. — Нет!
Артанец повернулся ко мне спиной, и я взвилась в воздух. Рывком бросилась на него.
Меня резко перехватили и скрутили, спеленав накидкой. Развернули и прижали спиной к каменной груди. Огонь расступился, позволяя пройти, жесткие пальцы сжали подбородок, заставляя смотреть на Древо. И на то, как в руках магов рождается пламя. С губ сорвался всхлип, я крепко зажмурилась, чтобы не видеть этого ужаса.