Следующая веха в истории отечественного спецназа – Первая мировая война. Были и там свои герои, вот только большинство из них после Октябрьской революции успешно воевали с Советской властью на стороне Белого движения. Достаточно назвать два имени: начальник Кубанского отряда особого назначения Андрей Григорьевич Шкуро и начальник партизанского отряда Сибирской казачьей дивизии Борис Владимирович Анненков.
Гражданская война в Советской России – период расцвета партизанского движения. Оно приобрело массовый характер не только в тылу у Белой армии и на оккупированной иностранными интервентами территории, но и там, где была установлена Советская власть. С большевиками активно воевали не только белогвардейцы, но и многочисленные отряды крестьян, которых принято называть «зелеными».
Если говорить о «красных партизанах», то на территории Екатеринославской, Киевской, Полтавской и Черниговской губерний Украины к лету 1918 года действовало около 300 тысяч партизан[6]. В Сибири против Колчака и белочехов, поднявших мятеж, действовали целые партизанские фронты (Щиткинский, Северо-Канский), существовали и партизанские республики – Алтайская, Уссурийская, Забайкальская. В тылу деникинских войск сражалось свыше ста тысяч повстанцев. Партизаны были столь сильны и активны, что противнику приходилось снимать с фронта и вводить в Донбасс отборные части генералов Якова Александровича Слащева и Андрея Григорьевича Шкуро[7]. Порой крайне сложно разделить «красных партизан» на тех, кто выполнял указания командования Красной Армии, и тех, кто действовал самостоятельно.
В качестве примера рассмотрим ситуацию с организацией партизанского движения в Крыму в годы Гражданской войны. После Октябрьской революции местные большевики попытались захватить власть на полуострове. Им это не удалось. Местные коммунисты ушли в подполье, начали формировать отряды партизан. Когда поняли, что в одиночку им не справиться, то отправили эмиссаров в Москву. Им на помощь прислали краскома Алексея Васильевича Мокроусова, который во главе спецгруппы из девяти человек высадился в Крыму. В течение месяца он превратил разрозненные отряды в сильную партизанскую армию.
В годы Великой Отечественной войны активизация партизанского движения происходила по аналогичному сценарию. Центр присылал группу чекистов или военных разведчиков, и те из разрозненных отрядов народных мстителей создавали партизанские бригады и соединения.
Часто партизанские отряды создавались по инициативе и под контролем Советской Республики. Так, еще 12 февраля 1918 года Военная коллегия Наркомвоена решила «в случае наступления германцев вооружить все население Республики для оказания отпора и организовать отряды». Двумя неделями позже Петроградский отдел формирования и обучения Красной Армии разослал всем советам прифронтовой полосы циркулярную телеграмму с предложением «энергично формировать сильные партизанские отряды советских Р. К. и С. депутатов». Формирование партизанских отрядов проходило достаточно успешно. Одним из доказательств этого является сводка штаба Московского военного округа за апрель 1918 года, согласно которой только в одном Сычевском уезде в это время испытывалась острая «нужда в 15 тысяч винтовок для партизанских отрядов»[8].
Таких примеров особенно много в истории российской Гражданской войны 1918–1921 годов. В нашей книге мы не будем останавливаться на них подробно, т.к. это необъятная тема для отдельной толстенной монографии.
После окончания Гражданской войны появилось понятие «активная разведка», и за пределами Советской России сотрудники отечественной военной разведки занялись «активными мероприятиями», или, как ее еще называли, «спецработой». 4 апреля 1921 года приказом Реввоенсовета Республики № 785/141 были введены штат и Положение о Разведывательном управлении Штаба РККА (за много десятилетий своего существования отечественная военная разведка сменила множество названий[9], мы в нашей книге ее будем именовать Разведупром), перед которым «ставились следующие задачи: организация стратегической агентурной разведки и организация активной разведки в тылу противника в зависимости от международного положения»[10].
На практике это означало помощь местным коммунистам в организации революции (Германия, Эстония, Болгария); деятельность партизанских отрядов с целью дестабилизации обстановки и опять же провоцирования антиправительственных восстаний (Польша, Румыния) или помощь партизанским отрядам (Китай).
Последние попытки сотрудников Разведупра «поучаствовать» в организации антиправительственных восстаний были зафиксированы в середине тридцатых годов прошлого века.
В Бразилии местная компартия попыталась организовать военный переворот, который завершился полным разгромом мятежников. Еще перед началом революции в страну прибыло несколько советских военных разведчиков, которые до этого участвовали в неудачной организации революции в Германии осенью 1923 года.
В столице Австрии, городе Вене, произошло вооруженное выступление местных рабочих. Москва срочно прислала военных инструкторов, но их помощь не потребовалась. Правительство подавило мятеж.
О роли Коминтерна в этих операциях написано достаточно много[11], поэтому мы не будем останавливаться на этом вопросе. Отметим лишь, что в «экспорте революции» военная разведка играла более значимую роль, чем это принято считать.
Во-первых, большинство военных советников и инструкторов по организации партизанского движения, переворотов и т.п. были кадровыми офицерами Красной Армии. От них требовалось не только умение обращаться с оружием, знать тактику и стратегию, но также и умение организовывать и командовать людьми.
Во-вторых, мало кто обращал внимание, но среди ответственных сотрудников центрального аппарата Коминтерна не было действующих сотрудников ИНО (внешняя разведка). Чекисты были, но, скажем так, вышедшие в отставку. Зато было много кадровых офицеров Разведупра, которые не только получали зарплату и все льготы для военнослужащих, но и продолжали подниматься вверх по служебной лестнице. С рядовыми сотрудниками Коминтерна еще интереснее. Так, первый радист военного разведчика Рихарда Зорге работал в Китае по линии Коминтерна, а потом его переподчинили Разведупру.
В-третьих, с 8 по 11 декабря 1919 года в Москве прошло совещание сотрудников центрального и армейских аппаратов Региструпра (военная разведка) с участием представителей зарубежных бюро (ЗБ) РКП(б). На совещании была принята Инструкция о взаимоотношении Региструпра Полевого штаба РВСР с зарубежными бюро РКП(б)[12].
Согласно этой Инструкции ЗБ обязывались выполнять задания Региступра, вербовать людей для его зарубежной работы, направлять ему добытые сведения и материалы. В свою очередь, военная разведка должна содействовать вербовке сотрудников для ЗБ, снабжать эти бюро деньгами, документами, техническими средствами и инструкциями, «допускать представителей ЗБ на свои съезды с правом решающего голоса»[13].
«С 1 января 1920 года основными задачами Региступра в сотрудничестве с Коминтерном стали: выяснение военных, политических, дипломатических и экономических планов и намерений стран, враждебно действующих против РСФСР, и нейтральных государств, а также их отдельных групп и классов, способных нанести тот или иной вред Советской Республике. Еще более секретной стороной деятельности Региструпра и ИККИ явилось проведение специальных боевых операций»[14].
Об этой сфере деятельности советской военной разведки можно было бы не вспоминать в нашей книге, если бы мы решили проигнорировать три важных обстоятельства.