Моя — поскольку ты мой поставщик. И еще больше моя — поскольку твои проблемы затрагивают мой бизнес тоже.
Черт бы побрал его логику. Как бы она ни изворачивалась, он припирал ее к стенке очередным аргументом. Он неплохо смотрелся бы на месте этого препротивного, скользкого, липучего мистера Томаса. Оба запросто превратили бы с помощью аргументов чистейшую правду в наглую ложь. Какой же у нее шанс?
Она крепко сжала губы. Тор может вздернуть ее на дыбу, но она ни за что не признается в том чудовищном долге, что оставил ее отец. И не расскажет о предложении Джека Максвелла. Иначе ей просто не дожить до возможности принять это предложение.
— Ты, кажется, хотела что-то сказать… Андреа вздохнула. К черту дыбу! Не может же она всегда скрывать от него правду.
— Ладно. Джо и я обсуждали деловые вопросы. Он пришел за объяснением по поводу отвратительного качества продуктов. Я рассказала ему то же, что и тебе.
— А он?
— И он, и ты можете мне сказать лишь одно. Мои проблемы — мне и решать.
— Есть что-то еще. Выкладывай. Как он догадался? — недоумевала она. Никакой ее изворотливости больше не хватало.
— Меня завалили счетами, которые нужно заплатить до среды. — Следующую пикантную новость она произнесла с деланным равнодушием:
— Так что я всерьез подумываю о том, чтобы продать Рынок Константина.
— Ты… что?!
Она боялась именно такой реакции. Прокашлявшись, она повторила:
— Я подумываю о том…
— Я слышал, что ты сказала, — рявкнул он. — Просто не смог поверить в это. Не может все быть настолько плохо… — Он осекся, губы его сжались. — Или это только предлог? Ты хочешь просто уйти из бизнеса?
— Ты же гений. Вот и догадайся, — сказала она, упрямо вздернув подбородок.
— Ладно. Попробую. — Он сдвинул брови, раздумывая над возможными причинами. — Допустим, ты все эти годы работала в деле только для того, чтобы угодить отцу. Теперь, когда он умер, ты можешь все продать и наслаждаться плодами его многолетнего тяжелого труда! Так?
Она саркастически сощурила глаза. Какими плодами? Но если ему нравится так думать, на здоровье.
— По-моему, это не запрещено законом, — буркнула она, отводя глаза. — Разве деньги зарабатывают не для того, чтобы получать потом удовольствия? Живем только раз и все такое.
Он рассматривал ее, медленно качая головой.
— Другому бы поверил, но не тебе. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы купиться на такое. И еще я знаю, как ты, не жалея себя, старалась сохранить дело после смерти отца. Ну нет, не возводи на себя напраслину. В тебе нет корысти.
Она с вызовом посмотрела на него.
— Я могла бы…
Его губы дрогнули.
— Вряд ли. Если ты думаешь о продаже, значит, либо потому, что ноша для тебя слишком тяжела, либо считаешь, что для рынка продажа будет лучшим из решений.
— Теперь я просто святая, — пробормотала Андреа.
Он хмыкнул.
— Ну, так далеко я не зайду. Для святости в тебе слишком много гордыни. И упрямства. — Ей стало неловко под его пронизывающим взглядом. — Почему-то мне кажется, что ты хочешь продать не оттого, что ноша для тебя тяжела. Насколько я помню, работа всегда доставляла тебе удовольствие.
Она небрежно бросила:
— Тебе виднее.
— Получается, ты решилась на продажу, сочтя, что так будет лучше для самого Рынка Константина.
— Мимо!
— В яблочко! Итак, мы разобрались с вопросом «почему». Приступим к вариантам «что, если». — Он задумчиво разглядывал ее. — Как ты смотришь, например, на такой вариант? Положим, я найду пути решить твои проблемы — с тем чтобы тебе не пришлось продавать свое дело, — что ты на это скажешь?
— Спасибо!
Он опустил ладони ей на плечи.
— «Спасибо»? И это все?
Она почувствовала западню и постаралась обойти ее на цыпочках.